НЕФТЯНОЙ РЫЧАГ ПОЛИТЭКОНОМИИ

Вряд ли, кроме нефти, можно привести еще хотя бы один пример товара, цена на который определяется в основном исходя из чисто идеологических соображений. А говоря конкретнее - диктуется чувством страха, которое прочно вошло в подсознание мировой общественности после нескольких пережитых болевых шоков, вызванных стремительными скачками цен на нефть. Зависимость от нефтяной трубы не способствует ни психическому, ни физическому здоровью наций. Причем, как ни странно, не только государств-реципиентов нефти, но и стран, активно ее добывающих.

Стенания по поводу неоправданного снижения цен на нефть заполняют страницы западной прессы уже в течение нескольких лет. Однако расчеты экспертов журнала The Economist показывают, что на самом деле этот показатель давно уже должен был опуститься не до еще недавно угрожавших 10 долларов за баррель, а до закономерных 5 долларов. К такому неожиданному для многих выводу они пришли после тщательного анализа динамики цен на нефть с 1860 года. Правда, анализируя динамику, они попытались абстрагироваться от скачков цен, вызванных политическими причинами.

Динамика цен

и политики цен

Джереми Элден, аналитик по вопросам нефти германского Commerzbank, сравнивает всю нефтяную промышленность с кораблем, у которого центр тяжести расположен над ватерлинией. В условиях абсолютного штиля такое плавсредство может передвигаться достаточно благополучно, однако самое слабое волнение на поверхности воды может его опрокинуть. Судя по всему, сейчас полоса мертвого штиля подходит к концу. Поэтому оптимисты срочно готовят спасательные пояса и шлюпки, а пессимисты пытаются придать шаткому сооружению большую устойчивость. И только идеологи, как им и положено, пытаются унять грозящую разбушеваться нефтяную стихию нравоучениями. А почему бы и нет? Ведь если при помощи подобных заклинаний в течение нескольких десятилетий удавалось обходить законы экономики, то, возможно, с таким же успехом можно будет обойти и законы физики?..

Законы экономики диктуют, чтобы предпочтение отдавалось наиболее качественному и дешевому товару. Если бы нефть была исключительно товаром, то нефть Персидского залива была бы вне конкуренции. Относительно ее дешевизны местные жители утверждают, что достаточно просто воткнуть в землю соломинку, чтобы по ней потекла нефть. Иностранные же компании оценивают стоимость добычи одного барреля нефти в 2 долл. (против среднестатистических 10 долл.). Кроме того, в районе Персидского залива сосредоточено две трети мирового запаса нефти. А добывается там всего лишь одна треть от общего объема добычи нефти. Бурная деятельность ОРЕС, созданной когда-то для поддержания стабильности цен на нефть, привела к тому, что в условиях искусственного завышения этих цен начали разрабатываться заведомо нерентабельные месторождения северного полушария. Тот факт, что сейчас многие из них вынуждены закрываться, особой радости никому не доставляет.

То ли еще будет…

Апологеты ОРЕС утверждают, что нынешний кризис цен на нефть, спровоцированный превышением предложения над спросом, имеет две основные причины: резкое снижение спроса в результате затяжного азиатского кризиса, а также беспрецедентно теплой минувшей зимы. И то, и другое - явления временные, и, стало быть, в ближайшем будущем спрос опять начнет расти. Однако в западной прессе все чаще высказывается мнение, что существуют и другие факторы, тормозящие рост спроса на нефть, причем более пролонгированного действия.

Основной движущей силой возникновения этих факторов является научно-технический прогресс, стимулирующий развитие альтернативных технологий. К поиску подобных решений, даже в условиях исключительной дешевизны нефти, подталкивает как страх перед неожиданным прекращением поставок из района Персидского залива, так и опасения последствий надвигающегося на планету глобального потепления.

Ученые пока еще слабо разбираются в том, что это потепление собой, собственно, представляет и чем оно в действительности грозит, но лидеры большинства стран на конференции 1997 года в Киото уже продемонстрировали свою готовность развивать технологии, в результате которых выброс в атмосферу углекислого газа будет сокращен. К тому же внедрение новейших технологий позволило снизить стоимость добычи газа, и теперь газовые турбины оказываются более выгодными не только с экологической, но уже и с экономической точки зрения. Да и электромобили все чаще из научно-фантастических или утопических произведений перекочевывают на выставки достижений научно-технического прогресса или даже на городские улицы.

С другой стороны, решимость нефтедобывающих стран значительно сократить предложение нефти выглядит сомнительно. Для таких стран, как Саудовская Аравия, Нигерия, Россия, Венесуэла и Ирак, нефть является основным средством пополнения казны. При этом поступления в бюджет Саудовской Аравии, например, составили в прошлом году одну пятую от поступлений 80-го года (в реальных цифрах). В результате только за прошлый год экономика этой страны «съежилась» на 2%, дефицит бюджета и дефицит по текущим счетам возросли до 10% ВВП, а задолженность достигла 100% ВВП.

Идеологи ОРЕС настаивают на том, что единственный выход из сложившейся ситуации - сокращение добычи нефти. При этом якобы неизбежно повысятся цены на нефть и, следовательно, увеличатся поступления в бюджет. Нынешняя ситуация с ценами, казалось бы, подтвердила такую точку зрения. Однако уже упоминавшийся Д.Элден подсчитал, что если бы арабы решились на увеличение объемов добычи, то, даже при цене в 5 долл. за баррель нефти, их казна в накладе бы не осталась. Правда, для этого потребовались бы дополнительные средства на расширение добычи нефти. В масштабах всего Персидского залива необходимая сумма составляет 110 млрд. долл. Местные же правительства могут выделить не более 60. Недостающую сумму придется, по всей видимости, занимать.

С другой стороны, в последнее время в этом регионе актуален вопрос, который раньше считался начисто исключенным из возможной повестки дня, - привлечение иностранных инвесторов с учетом возможной приватизации нефтедобывающих предприятий. Аравийский принц Абдулла (власть к которому перешла относительно недавно) оказался перед очень нелегким выбором: либо снижать размеры социальной помощи своему нищему населению и повышать налоги для немногих платежеспособных, либо снимать табу на обсуждение вопроса о допуске в страну зарубежных компаний. Осенний визит принца в США, а также недавнее посещение Саудовской Аравии министром нефтяной промышленности США свидетельствуют о том, что второй вариант приобретает все более реалистическое наполнение. Даже при самых низких ценах на нефть доходность нефтяного бизнеса в Саудовской Аравии достигнет 12-15%, что будет значительно выгоднее, чем одалживать деньги под проценты для залатывания своих бюджетных дыр.

Еще более удручающая обстановка сложилась в Центральной Африке. Стоимость добычи одного барреля нефти там гораздо выше - до 7 долл., однако потребность в твердой валюте еще больше. В результате министр энергетики Алжира даже после откровенно панического заявления о том, что цены на нефть в ближайшее время могут упасть до 2-3 долл. за баррель, усомнился, что его страна сможет отказаться от нефтяного допинга.

Что такое хорошо

и для кого это плохо

Казалось бы, возможное снижение цен на нефть если и должно кого-либо огорчать, так это исключительно нефтедобывающие страны и нефтеперерабатывающие компании. Для всего же остального населения земного шара это означает более дешевые источники энергии, а значит, больше пищи, тепла, света, большая легкость передвижения. Впрочем, рядовые жители стран Западной Европы, судя по всему, никаких скачков цен на нефть вообще не заметят. Они как платили 1 долл. за литр бензина, так и будут платить. И все потому, что доля налогов в цене на бензин составляет около 80%. Так что если нефть уж слишком сильно подорожает, то налоги, скорее всего, несколько снизятся, а в противном случае - еще больше возрастут. Зато американцы за литр бензина платят всего 30-40 центов, и налоги едва дотягивают до одной трети от этой суммы, не покрывая даже расходов на компенсацию нанесенного при утилизации бензина экономического ущерба. Правительство США давно уже призывают повысить цены на бензин путем повышения доли в ней налогов, однако его все время отвлекают другие, более важные дела.

Снижение цен на нефть благоприятно может сказаться лишь на жизни самых бедных слоев населения самых бедных стран мира. Однако при ближайшем рассмотрении выясняется, что именно среди них и оказываются страны, производящие злополучную нефть. Приблизительно половина бюджетных поступлений России имеет нефтяное происхождение. Их сокращение означает новые толпы голодных на улицах, что вызывает у сытого Запада не столько чувство жалости, сколько чувство уже несколько привычного страха. При этом больше всего опасаются не столько актов агрессии по отношению к остальному миру, а того, что практически вся Западная Европа «сидит» на российской «газовой» игле. Абстинентный синдром, который может наступить в Европе в случае прекращения поставок газа из России в результате социальных потрясений там, чреват самыми неприятными последствиями.

Не лучше обстоят дела и в Латинской Америке, где в Венесуэле, например, на нефтяной сегмент приходится 80% бюджетных поступлений. Так как экономика этого региона и так едва держится на плаву, то дальнейшее снижение цен на нефть будет означать ее полный обвал.

И все же самое удручающее положение наблюдается в Центральной Африке. Бюджеты Нигерии и Алжира зависят от нефти на 95%. А где еще можно найти большее количество нищих и обездоленных, которых якобы должно осчастливить дальнейшее понижение цен на нефть? И даже благополучная Норвегия оставит своих стариков, процент которых в общем населении всей страны растет быстрыми темпами, без заслуженной ими обеспеченной старости. Ведь большинство пенсионных фондов инвестировали свои капиталы именно в нефтяные компании.

Самое страшное, что запредельное обнищание всех этих стран в результате оправданного с экономической (но недопустимого с политической) точки зрения цен на нефть неизбежно приведет к еще одному нефтяному шоку. Ведь достаточно населению хотя бы одного или двух эмиратов перейти к решительным действиям, как нефтяные поступления на биржи всего мира значительно сократятся. Вспомните иранскую революцию 1979 года. Тогда после свержения шаха поставки иранской нефти прекратились всего лишь на несколько месяцев, однако успели спровоцировать чрезвычайно болезненный нефтяной шок.

Цивилизованные страны мира переживут этот шок, по всей видимости, относительно безболезненно (именно для этого они разработали систему фьючерсных контрактов и многие другие меры предосторожности). Больше всего пострадают те страны, уровень жизни в которых и сейчас напрямую зависит от «нефтяных» поступлений. Вот и получается, что искусственно завышенные некогда цены на нефть придется поддерживать на завышенном уровне еще долго. Иначе возрастет угроза новой «мировой революции», целью которой снова может стать уничтожение богатых, а не искоренение бедности.