КТО ПЛАТИТ, НЕ ЗАКАЗЫВАЯ МУЗЫКУ

Это головы политиков и государственных, так сказать, деятелей (а, следовательно, радиотелеэфир и газеты) с нового года были забиты референдумом и междоусобицей в Верховной Раде. Электорат гудел о другом — о подорожании хлеба и коммунальных услуг. Трудно придумать, что бы еще могло так больно ударить народ. Особенно тот, который по всем международным нормам уже давно находится за чертой бедности — а он у нас, по разным подсчетам, составляет от 50 до 80 процентов населения. Ведь именно он, оказывается, и хлеба потребляет больше всех (а куда денешься, если разнообразить стол не за что?), и за квартиры платит исправно (а вдруг, неровен час, выгонят?). Спросите у любого мало-мальски осведомленного работника коммунхоза, кто ходит в должниках, и он назовет людей при солидных должностях или известных своей, мягко говоря, небедностью: эти платить не спешат. А вот бюджетники, у которых цифра в ведомости («грязные» деньги — наверное, только у нас этот специфический термин имеет такое своеобразное применение) всегда значительно превышает «чистую» сумму в кошельке, спешат к кассам, как только получат зарплату.

С нового года многим из них приходится расставаться с этой привычкой. Оплата коммунальных услуг резко возросла. Зарплату, как и прежде, задерживают. Платить нечем.

ЖИЗНЬ В ДОЛГ: УКРАИНСКАЯ СПЕЦИФИКА

В советские времена, сравнивая «два мира — два образа жизни», наши ученые и публицисты возмущенно восклицали: да у них люди всю жизнь живут в долг! Учеба — в кредит, жилье — в кредит, медобслуживание, можно сказать, тоже…

Поменяв ориентиры, мы, наверное, не совсем врубились в суть процесса. Не вышло «срисовать» красивую жизнь, пусть даже и в кредит. Долги опутали нашу действительность, как паутина. Все должны всем: государство, предприятия, местные органы власти… О рядовых гражданах и говорить нечего. В двух подольских областях — Винницкой и Хмельницкой — практически каждый второй житель задолжал за коммунальные услуги. Наверняка по всей стране картина не лучше, но, естественно, каждый край имеет свою специфику.

На Хмельнитчине больше всего долгов за подогрев воды, отопление и водоснабжение — 62%. За квартиру и электричество платят прилежнее. Причина на поверхности: из квартиры и правда могут выселить (чем черт не шутит), свет — отрезать. Все остальное в наших многоэтажках, которые, собственно, и составляют жилфонд больших городов, — общее: и вода, и тепло. Нерентабельно? Бесспорно. Несправедливо? Очень. Но… имеем то, что имеем. Точнее наследие советской власти, при которой все это стоило такие копейки, что о нем как-то не пристало говорить.

В прошлом году сумма долгов населения области за газоснабжение достигла 23,7 миллиона гривен, за отопление — 17,1 миллиона. А в целом сумма задолженности перевалила за 62 миллиона гривен. «Газовые» долги составили в ней львиную ее часть, и в этом нет ничего удивительного: тарифы на газ как повысились в начале прошлого года, так никакие законы, вето и судебные решения не сумели поставить их «в рамки», как остальные виды услуг. Выше цена — и долг больше, да и желающих (точнее, имеющих возможность) платить такие деньги поубавилось.

Но самое странное, что весной прошлого года, когда всей стране было объявлено, что мы, ее граждане то есть, уже платим 80% стоимости коммунальных услуг, хмельнитчане тоже были в числе всего народа. А эдак ближе к новому году им все чаще начали намекать с трибун печатных и деревянных, что их плата едва ли покрывает 60% стоимости этого жизненно необходимого набора коммунальных прелестей. Зампред облгосадминистрации А.Овчарук назвал вообще сногсшибательную цифру — 44%.

При этом Хмельнитчина отнюдь не была исключением на фоне других. Днепропетровцы, говорят знающие люди, ухитрились застрять на 42—55% оплаты, харьковчане — на 50%, а ривненчане — так вообще чуть ли не на 30%. Как в среднем по стране сумели получиться 80%, если ни 90%, ни 100% не платил никто — задача не для моих скромных математических способностей. Но, видно, люди, по долгу службы обязанные это считать, также не очень сильны в арифметике. Иначе не пришлось бы сейчас повышать тарифы не на 20%, как все ожидали, а, самое меньшее, на 50%.

Во всяком случае, в Хмельницком квартплата, как обобщенно называют коммунальные услуги, повысилась в полтора раза. Дома с центральным водоснабжением и лифтами, которые в основном не работают, теперь обходятся своим жильцам в 1,7 раза дороже по сравнению с прошлым годом. И становится совершенно понятной тенденция, проявившаяся к концу прошлого года: по сравнению с первым полугодием процент уплаты за водоснабжение возрос с 40,6 до 53,4%, за жилплощадь — с 37,3 до 62,2%, за все виды услуг — на 17%. Предчувствуя повышение, люди торопились рассчитаться по старым тарифам. Кроме того, накануне выборов они наконец-то получили оч-чень долгожданные пенсии и зарплаты. Да и по взаимозачетам, получившим невиданное распространение, лишенные «живой» зарплаты хмельницкие бюджетники оплачивали стоимость содержания жилищного фонда поистине с крезовским размахом — чуть ли не на год-полтора вперед.

Субсидии как зеркало социальной защиты

Депутаты Хмельницкого горсовета долго не соглашались на новые тарифы. Сломал их упорство один аргумент: если не повысить тарифы, не повысится и сумма компенсации из областного бюджета. А город рассчитывает на увеличение государственной помощи.

Оправдаются ли эти расчеты, трудно сказать. Как трудно постичь логику мышления государственных чиновников, сделавших все, чтобы перевести в нуждающееся в субсидиях преобладающее большинство населения. Этот процесс очень легко проиллюстрировать на хмельницком примере. В городе около 80 тысяч семей. До сих пор субсидиями пользовались 22 тысячи. Нынче в этом списке предположительно 47 тысяч. На субсидии городу нужно около 40 миллионов гривен. Для сравнения достаточно сказать, что прошлогодний городской бюджет был лишь чуточку больше.

Может, это лишь в купеческом граде Хмельницком, известным всей стране своим базаром, народ так обнищал? Вряд ли. Ситуация в соседней Виннице — почти один к одному. Без малого половина «ответственных квартиросъемщиков» по два и более месяца не вносят свою лепту в содержание жилфонда. Двухтысячный год Винница встретила с 22-миллионным долгом населения за жилкомуслуги. И это при том, что власти и коммунальщики области весьма активно убеждают виннитчан, что они и раньше платили чуть ли не за все по тарифам 1996 года и теперь раскошеливаться будут меньше остальных.

Субсидии, субвенции, бюджет — от слишком частого употребления этих слов у винницкого обывателя идет кругом голова, но кошелек не становится толще. Общим местом давно уже стала задолженность по зарплатам и пенсиям. Ладно бы речь шла о колхозниках, которым за прошлый год не выплачено 62,3% заработанных денег, что в гривневом эквиваленте составляет около 812 гривен на человека, — у них хоть какое-нибудь подсобное хозяйство имеется. Но и каждому работающему, например, в сфере науки, госбюджет задолжал в прошлом году 903,3 гривни. Вот так и живут люди — в виртуальном мире заполненных ведомостей на зарплату и реальном мире пустых карманов. И субсидия не положена — много, мол, зарабатываешь. А если уже — с 1 января 2000 года — и положена, то долги по квартплате ну никак не дают ее получить.

А получить стремятся многие. В прошлом году — 60750 винницких семей. Сумма необходимой им помощи впечатляет: 12 миллионов 609 тысяч гривен. Еще более впечатляет то, что с учетом субвенции почти вся она профинансирована. На Хмельнитчине этот показатель более скромен. Но все эти прошлогодние цифры блекнут перед нынешними подсчетами. В течение января-февраля сотрудники отделов субсидий работали не покладая рук. Поток страждущих разбух, как река перед половодьем…

Хмельницкий — город чистюль. Или грязнуль?

Что бы там ни говорили, чем бы ни возмущались, но перед Международным валютным фондом мы наверняка уже чисты, как лебедь: население оплачивает стоимость жилищного фонда на все 100%. Тарифы во всех областях, понятно, разные — разная ведь протяженность сетей, износ оборудования и т. д. Неспециалистам, правда, кажется, что разница не должна быть существенной. На самом же деле она сумасшедшая. «Почему горячее водоснабжение у нас 9,15 гривни на человека, а в Киеве — 5,97?» — удивленно спрашивал на встрече с областным руководством профсоюзный лидер Хмельнитчины Г.Харьковский. Но ответа на свой вопрос не получил.

Ладно, тарифы тарифами. Но уж нормы потребностей человека наверняка должны быть одинаковыми во всех регионах Украины — научно обоснованными, скрупулезно подсчитанными. Отнюдь. Оказывается, и тут каждая область сама себе хозяйка. На той же встрече Г.Харьковский поразил присутствующих еще одним сравнением. Оказывается, жители Буковины и Волыни довольствуются 180 литрами воды на человека, а вот хмельнитчанам вышестоящими инстанциями прописано аж… 300 литров. Вроде и не крупнее, и не грязнее своих соотечественников из Луцка и Черновцов, а вот поди ж ты — нормативы, словно для людей-амфибий.

Дальше — больше (лиха беда начало!). Как-то снова невзначай так оказывается, что нынешние расценки — далеко не потолок. Что газ, который пока проплачивается по прошлогоднему тарифу, скоро вспыхнет синим пламенем раза в три дороже. Что все цены привязаны к доллару намертво и будут колебаться вместе с ним, но исключительно в сторону повышения. Что коммунальные предприятия все равно убыточны — ну, в лучшем случае, выйдут на ноль или — максимум — на 5% рентабельности. Кто же, если не ответственные квартиросъемщики, должен их поддержать? Не МВФ же, в самом деле?

Но безответственные горожане будто не понимают этого. Как не понимают и того, почему заработанная плата на большинстве предприятий коммунхоза намного выше уровня оказываемых ими услуг. Не понимают также, за какие такие шиши чуть ли не евроремонты проводятся в бедненьких жэках, горводоканалах, теплокоммунэнерго, бесконечно причитающих по поводу нехватки денег. Не понимают они и того, почему в самую снежную зиму нити теплоцентрали запросто вычислить — по черной, исходящей паром земле над ними; почему ремонт и уборка подъездов вообще превратилась в кровную обязанность жильцов.

Но главное, чего они не понимают, — почему они за все это должны платить из собственного кармана? И платить тем больше, чем больше во всей этой сфере расхлябанности и бесхозяйственности, создающих все условия для жульничества и воровства? И почему не наблюдается ни малейшего желания навести элементарный порядок во всех этих нормативах и тарифах — наоборот, такое впечатление, что всем мало-мальски причастным к коммунальным службам очень даже нравится эта неразбериха.

Именно потому, что ответить — некому.