КАК ТРУДНО СТАТЬ БАНКРОТОМ

Нет, в принципе сделать это, разумеется, не столь уж сложно, но официально... Так вот, оказывается, в нашей стране по четыре года бьются, чтобы ликвидировать один банк. Об этой тяжкой проблеме автор узнал на фоне замечательной природы санаторного комплекса «Пуща Озерная», где в течение двух дней околобанковская публика препарировала новую редакцию закона «О банках и банковской деятельности». Судя, однако, по тому, что речи в основном велись о грамотной работе с проблемными банками, наша финансовая общественность вплотную подошла к этапу, чей девиз сформулировал первый зампред НБУ Владимир Стельмах: «Банк - это чужие деньги, и потому он несет в себе серьезную общественную опасность, от которой нужно защищаться».

Недавно МВФ провел исследование и обнаружил, что за последние 10 лет свыше половины его членов (а всего их сейчас 168) сталкивались с более или менее серьезными проблемами в банковской системе. Начиная с латиноамериканского кризиса начала 80-х и кончая азиатско-российским конца 90-х, мировая банковская сеть пребывает почти под постоянным напряжением с локальными «короткими замыканиями». При этом важно отметить, что бывшие европейские соцстраны - Чехия, Польша, Венгрия - свои серьезные проблемы с банковским сектором решили преимущественно за счет массированного допуска иностранного капитала.

Украина имеет ту специфику, что все общественные процессы протекают здесь в темпе adagio. Это относится как к реформам, так и к кризисам. Не стал, естественно, исключением и банковский кризис. В то время как в России данный сектор рухнул после прошлогоднего 17 августа, в Украине он сейчас похож на скалолаза, который на одних лишь пальцах удерживается от падения в пропасть. Силы на исходе, пальцы разгибаются один за другим, а спасательный трос, брошенный 18 мая Нацбанком в виде замены минимального уставного фонда в 1 млн. экю (его сейчас не имеют 23 банка) на 5 млн. грн. начального капитала, слишком тонок, чтобы надежно зафиксировать сиюминутное положение скалолаза и уж тем более вытащить его. Скажем, норма капитала в 3 млн. евро для разрешения всех видов банковской деятельности сегодня не под силу 103 банкам, а 8 банков даже не выполняют норму достаточности капитала (8%).

Впрочем, винить в создавшейся ситуации «скалолаз» обязан в первую очередь самого себя, а точнее, свой низкий уровень профессионализма и менеджмента. Трудно даже перечислить все просчеты и ошибки, которые были допущены при управлении рисками, тем более что в Украине оных, как говорится, «полна коробушка». Яркими примерами подобного менеджмента г-н Стельмах назвал «Инко» и «Градобанк», которых, по словам начальника юридического департамента киевского управления НБУ Николая Задвернюка, ну никак не могут официально обанкротить (из 8 местных клиентов на данную процедуру удалось ликвидировать только одного).

Зампредседателя банковского комитета ВР Игорь Юшко прокомментировал данную ситуацию на российском примере: тамошние банки при банкротстве больше занимаются растаскиванием активов, чем реструктуризацией. Мне кажется, он при этом несколько сузил проблему: тем же самым занимаются и на большинстве промышленных и сельскохозяйственных предприятий, которых также никак не могут обанкротить, хотя первых более 50%, а вторых - за 90%. Поэтому не случайно буквально после каждого выступления на семинаре председатель правления «Укрсоцбанка» Николай Иванович Нос (так он сам себя величал) не уставал повторять: сначала поднимите предприятия, а потом занимайтесь коррекцией банковской системы. Жаль, что Николай Иванович не присутствовал на недавнем съезде УСПП, где Леонид Данилович обвинил банковскую братию в оторванности от сферы производства (ее доля в инвестициях «мизерится» в пределах 1,6-1,8%).

Но даже если банки и предприятия нашли некие точки взаимодействия, государство не позволило их закрепить, ибо оказалось мощным конкурентом по экономическим просчетам и ошибкам - правда, преимущественно в макроэкономике. Одно из таких несомненных «достижений», на которое Президент настоятельно не рекомендует покушаться, - снижение инфляции в темпе allegro или даже presto. При сем ради фантомной политической цели - сохранять постоянную температуру у тяжело больной экономики - мы искусственно поддерживали завышенный курс национальной валюты, подгоняя под него всю кредитно-денежную политику, которая катастрофически отразилась на платежеспособности и банков, и предприятий. «Дорогие» деньги породили супердорогие кредитные ставки, которые заставляли не только банки, но и предприятия при любой возможности уходить в финансово-спекулятивную сферу.

Однако еще более худшую ошибку мы допускаем тогда, когда не ставим перед собой первоочередную задачу сделать «хорошую гривню» инвестиционной. В результате она идет либо в «чулок», предварительно трансформировавшись в доллар, либо на приобретение иностранных товаров, которые особенно выгодно покупать при либеральном импорте и искусственно удерживаемой гривне. Поэтому ключевая, по мнению Генри Шиффмана из Всемирного банка и Гарри Гегенхаймера из группы Баренц, задача банка - защита интересов инвесторов. Здесь как в теннисе: нужно постоянно следить за движением мяча-риска и мгновенно реагировать. При этом профессиональная добропорядочность руководства банка неизбежно выходит на первый план.

В действующем законе Украины «О банках и банковской деятельности» есть, увы, лишь критерии оценки учредителей банка, но не его руководителей и основных акционеров. И хотя в новой редакции закона этот недостаток исправлен, ее авторы, считали многие участники семинара, ударились в другую крайность и сделали закон сугубо разрешительным. Здесь сказалась тенденция, характерная для многих постсоциалистических стран.

Суть ее изложил в своем докладе замруководителя юридического департамента Центрального банка РФ Алексей Гуснов. После бурной либерализации режима регулирования банковской деятельности в начале рыночных реформ происходит переход к ужесточению норм надзора и повышению ответственности акционеров и руководителей банков за результаты финансовой деятельности. Основной же урок, который можно сделать из российского кризиса, - его легче предотвратить, чем пытаться нейтрализовать последствия под жесточайшим политическим прессом. И самая серьезная проблема, которую ощущает в настоящее время ЦБ РФ как орган банковского надзора, - это отсутствие законодательства, позволяющего выявлять негативные тенденции в банках на ранних стадиях. Скажем, если бы закон «О несостоятельности (банкротстве) кредитных организаций» вступил в силу не в марте с.г., а начиная хотя бы с августа прошлого года, возможно, удалось бы избежать банкротства таких крупных российских банков, как «Инкомбанк», «Менатеп» и др.

Сейчас готовится ко второму чтению в Госдуме проект закона «О реструктуризации кредитных организаций», где сформулированы основные принципы деятельности специального Агентства по реструктуризации кредитных организаций, включая его право осуществлять принудительную реструктуризацию кредиторской задолженности банка. Еще одно направление законотворчества связано с усилением ответственности руководства кредитных учреждений за доведение их до несостоятельности и попыток увести активы в другие места.

Учитывая печальный российский опыт, а также то обстоятельство, что новая редакция закона о банках, судя по большинству выступлений, пока еще чрезвычайно сырой продукт, возможно, имеет смысл срочно разработать и принять законы о банкротстве и реструктуризации отечественных банков, причем с учетом возможности приобретения контрольных пакетов их акций иностранными инвесторами. Ибо без того или иного варианта допуска зарубежного капитала в сферу привлечения и обслуживания вкладов населения их массовый приток в банковскую систему, а оттуда в реальный сектор на ближайший период совершенно нереален. Поэтому, слушая на очередной пресс-конференции в НБУ о такой позитивной тенденции, как приближение всех видов банковских вкладов юридических и физических лиц к 9 млрд. грн., и одновременно памятуя о вложенных в отечественные и зарубежные «чулки» нескольких десятках миллиардов долларов, начинаешь лучше понимать знаменитую строку из горьковского «Буревестника».