Живые труппы. Жолдак, Голодомор, Фауст, Ричард, дурдом — несколько сюжетов будущего театрального сезона

Театральный сезон уже почти того… Закрыт. Но по давней медийной традиции хочется что-нибудь «открыть» — то ли дверь в театральном подъезде, то ли некоторые репертуарные карты. И, как говорится, погадать на будущее — поинформировать читателей о премьерах грядущего столичного сезона. Чем удивят? Чем потрясут? И так далее. И тому подобное.

Практически все ведущие киевские театры определились с «расписанием на послезавтра». Вот и изучаю. С некоторыми субъективными «комментами».

Сюжет № 1. «Я часть той силы, что…»

Национальный театр имени Ивана Франко в будущем сезоне обещает повесить на фронтоне «классический» флаг. Практически все программные премьеры —классика. Хотя и адаптированная (местами) некоторыми местными драматургами.

Уже есть распределение на «Фауста». Только это не шедевр Гете, а произведение Кристофера Марло, одного из предшественников Шекспира.

Проект удивительной трудоемкости. Так как сам текст — вы же понимаете: философия, скрытые смыслы, слог. То есть все то, чем регулярно «радует» уровень отечественного спектаклепроизводства.

В данном случае есть надежда, что хотя бы режиссер «на своей волне». Так как это Андрей Приходько — относительно молодой постановщик вечно сумрачного нрава и эсхатологической углубленности в бездны философских «измов» (он уже ставил на этой сцене и индийский эпос, и инсценировку новеллы Франко, и даже Юкио Мисиму).

Фауста должен играть Остап Ступка. Мефистофеля — Богдан Сильвестрович. Правда, не до конца осознаю, зачем последнему герою все это понадобилось —именно в данный репертуарный момент. Театральная «дьяволиада» — вещь огнеопасная. Да и змеи-искусители вокруг театра извиваются...

…На сцене франковцев возможно явление Жолдака. С проектом о Голодоморе. На постановку якобы выделены огромные средства. Основа проекта (по моим сведениям) — произведение Василия Барки «Желтый князь». Но возможны и другие тексты.

Сама эта тема — кровоточащая рана для народа. Поэтому вероятность «экстремистского» или же излишне «натуралистичного» (то, чем славен конкретный режиссер) подхода к столь болезненной для нации истории и настораживает часть труппы.

Во-первых, Жолдак регулярно и нелицеприятно «крыл» этот театр по всем статьям. А это уже за всякими рамками сценической этики, и исключает возможность комфортного творческого сотрудничества.

Во-вторых, проект еще на этапе рассмотрения даже не соизволили согласовать с руководством театра. Минкульт просто-таки поставил коллектив перед фактом — будет, и все! А это уже, извините, какая-то «необольшевистская» культурная политика. Даже незабвенная Екатерина Фурцева подобного себе не позволяла. Она хотя бы в двери прежде стучалась: можно?

В-третьих, театральный Киев сегодня только и обсуждает неограниченные возможности ранее «Москвою пригретого» Жолдака. Согласно некоторым «художественным» версиям, для будущего зрелища на сцену театра должны доставить несколько грузовиков чернозема, много другой живности… И на основе этого — «проект», хотя ненавижу это слово во всех его значениях, если речь идет о творчестве, а не о заробитчанстве.

Ну а теперь в-четвертых…

Господа, ответственные за культурную отрасль, разъясните обществу (в свободное от освоения госсредств время): почему же столь трагическая и трепетная для каждого из нас тематика — тема Голодомора — предполагает (в сфере прекрасного особенно) исключительно астрономическую и, с моей точки зрения, просто аморальную гипербюджетность… В которую, разумеется, «закалькулированы» и раздутые гонорары, и масштабные «производственные расходы» (возможно, на те же грузовики с черноземом).

Почему всем тем, кто созидает на столь скорбном поприще, до сих пор не пришло в голову вообще отказаться от зарплат, гонораров, премиальных, весомых бюджетов — хотя бы в память о растерзанных предках?

Почему?

Неужели и на этом горе некоторые сподобились сегодня «наживаться»?

Почему нельзя столь болезненную тематику преподнести зрителю или слушателю исключительно через методы художественного минимализма? Без излишеств. Без денежной роскоши. От этого и эффект действенней, и катарсис болезненней.

И при этом этика соблюдена. Все-таки большое горе человеческое, а не щедро финансируемые «эксперименты» или же другие «массовые зрелища» на костях замученных земляков.

Лично я искренне разделяю актерские тревоги тех же артистов-франковцев. Жолдак-то — человек, несомненно, одаренный и веселый в своих пиар-эскападах: и в Москве-Европе не без скандалов засветившийся, и в Украине свой (харьковский) театр некогда оставивший; и Кармен-Федре «суставы» выкрутивший; и Ромео-Джульетту к унитазу «приковавший»…

Но вот тому ли человеку поручено столь ответственное общественное задание, зная о его прошлых — довольно противоречивых — экспериментальных заслугах?

Хорошо ли все взвесили и рассчитали?

Не выльется ли эта затея в исключительный самопоказ, где скорбная тема — лишь повод, а на первом плане — «аттракцион невиданных ужасов»?

Кандидатура постановщика, которому поручается сценическое «увековечивание» этой темы, должна пройти жесточайший отбор — и у зрителей, и у профессионалов.

Этот человек обязан доказать свое моральное и художественное право на сценическую адаптацию не отдельного текста, а подлинной общественной боли.

Пусть эти претенденты сначала напишут свои «концепции», пусть покажут пробные «сцены», да что угодно пусть сделают — только бы из нашего репертуарного обихода, наконец, исчезла та неприятная легкость, с которой шустрые добытчики готовы превратить память и боль… в репертуарное сырье. В грузовик чернозема.

Извините, если отступление по этому вопросу слишком пространное — но вот наболело.

Но вернемся к другим репертуарным новинкам театра.

На Малой сцене с нового сезона франковцы будут прокатывать и «Голодний гріх» режиссера Александра Билозуба (в главной роли Александр Форманчук). Этот спектакль родился в недрах Центра Леся Курбаса. Теперь у него еще и франковская прописка. Новелла Васыля Стефаника прочитана режиссером горько и сдержанно. Метафоры художника Владимира Карашевского поражают… Тем, кто не смотрел этот камерный спектакль, стоит обязательно в новом сезоне прийти в театр.

В планах театра ранее значилась и еще одно название, продолжающее скорбную тематику голода (правда, это уже другой историчекий отсчет) — «97» Мыколы Кулиша. Когда-то эта же сценическая трагедия принесла большой успех Гнату Юре — он играл Мусия Копистку.

К концу 2008-го хотят подгадать премьеру «Назара Стодоли» Тараса Шевченко. Постановку осуществляет Юрий Кочевенко, режиссер с репутацией «провинциальных художеств». Правда, сама пьеса очень давно шла на сцене театра, и возвращение к ней — правильный репертуарный шаг. Специально для франковцев подготовила свою драматургическую версию повести Ольги Кобылянской «У неділю рано зілля копала» Неда Нежданная (режиссер Дмитрий Черепюк). Получил приглашение на очередную постановку и легендарный польский маэстро Кшиштоф Занусси — его спектакль «Лето в Ноане» о любви Шопена и Жорж Санд. Режиссер Валентин Козьменко-Делинде с нового года (или раньше) приступит к «Женитьбе» по Гоголю. Он говорит: «Ко мне подошли наши известные артисты — Бенюк, Логинов, Смородина и другие с большим желанием реализовать эту идею…» Идея хорошая. Дело только в «реализации».

Сюжет № 2. Музыкальные истории

Национальная опера Украины на этой неделе тоже отчиталась по планам. Ближайшая премьера — балет Микиса Теодоракиса «Грек Зорба» (если помните, был одноименный фильм). Балетмейстер — Лорка Мясин (как объяснили «ЗН» — «сын того самого Мясина»).

На будущее в Нацопере — «гоголиада». К 200-летию со дня рождения соотечественника. Сразу два произведения Евгения Станковича — опера «Страшная месть» и балет «Ночь перед Рождеством». А Виктор Еременко собирается «обновить» неиссякающее «Лебединое озеро», которое пережило уж не одно обновление.

В Театре оперетты тем временем — «Фиалка Монмартра» Имре Кальмана. Это постановка нашего старейшего режиссера Сергея Смиена. Балетмейстер — также старейший мэтр отечественного театра Александр Сегаль.

Сюжет № 3. Женский стол в охотничьем зале

Грядет сезон «женской режиссуры» в Национальном театре русской драмы имени Леси Украинки. Молодой постановщик Ольга Гаврилюк, ранее трудившаяся на малых площадях, теперь окажется и на большом полигоне. Для Валерии Заклунной, Юрия Мажуги и Надежды Кондратовской она готовит спектакль «На закате солнца» по произведению Юлии Дамскер (кураторство постановки осуществляет Михаил Резникович). Судя по всему, это будет первая премьера осени.

В это же время на новой (малой) сцене — «В тени виноградника» (по произведению Исаака Башевиса Зингера «Последняя любовь»). Здесь режиссер — Надежда Петровна Батурина, а в главных ролях — Давид Бабаев и Наталья Кудря.

Видимо, ближе к Новому году определятся с премьерными сроками «Странной мис­сис Сэвидж» Джона Патрика — спектакль репетирует Ирина Дука. В роли Сэвидж (из-за которой в Театре Моссовета когда-то переругались Любовь Орло­ва, Фаина Раневс­кая и Вера Марецкая) — Лариса Кадочникова и сама Дука. Им в помощь — Виктор Сарайкин, Надежда Ковязина и многие другие. Пьеса многонаселенная и, несмотря на некоторую сюжетную архаику, все-таки актуальная… Дурдом — как место действия — можно рассматривать и как некую модель общества. Ну а уж нашему обществу такие модели в последнее время близки.

Пока мне ничего не известно о глобальных творческих замыслах еще одной женщины в этом же «зале» — режиссера Ирины Барковской. Но, полагаю, опять возникнет «двадцать пять»: либо «переримейк» (как в случае с Уайльдом), либо что-то бульварное (как в случае с Куни).

В недрах театра также давно поговаривают о возможности появления в репертуаре «Вассы Железновой» М.Горького для еще одной стратегически-важной женщины в трудовом коллективе — «…та самая Татьяна».

Ну и, наконец, настоящее «бабье царство» в «Дядюшкином сне» по Ф.М.Достоевскому. Предполагается очередной совместный проект Анны Варпаховской (из Канады) и нашего театра. Женских образов в городе Мордасове у Федора Михайловича — раздолье. И всего-то лишь две ключевые мужские фигуры. И вот в роли князя — относительно молодой Валерий Зайцев. Хотя образ предполагает исключительный акцент на возрастных характеристиках (а ведь в труппе есть Н.Рушковский).

Только история распределений в Русской драме — это порою совершенно непостижимая астрология. Как звезды сходятся, какая сила движет эти «светила»?

Сюжет № 4. Шесть сестер в поисках Чехова

Театр драмы и комедии на Левом берегу после чеховского «Лешего» («26 комнат») снова обращается за советами к Антону Павловичу. Непосредственно в той пьесе, которую они репетируют, на один из вопросов ответ в принципе дан довольно определенный: «В Москву, в Москву!» Это, разумеется, «Три сестры». Постановка — Эдуарда Митницкого, сценография — Олега Лунева. Одну из самых трогательных чеховских пьес театр выпускает в двух составах. То есть в процессе производства сестер будет шесть. Репетируют актрисы Лобода, Самаева, Круликовская, Лукъяненко… В роли Вершинина — прекрасный артист Анатолий Ященко, который отметил 50-летие (поздравляем).

Есть ответственные планы на будущий сезон и у молодого режиссера Андрея Билоуса. Он пока что ходит «кругами» около шекспировского «Ричарда III». Но любопытен его выбор на главную роль в трагедии. Это молодой артист Алексей Тритенко, который, неполный сезон проработав в Одесском русском театре, взял в Киеве «измором» Митницкого. И, к счастью, Эдуард Маркович что-то в нем заприметил. Тритенко регулярно появляется в репертуарных новинках, в разного качества телефильмах. Пока что, на мой взгляд, лучшая его работа — Яша в «Вишневом саде», поставленном Зайкаускасом. Эта выразительная работа в спектакле вышла на первый план, жестко переформатировав идеологию постановки и дав «сигнал» скорейшему пришествию «грядущего хама» (а именно Яша часто теряется в режиссерских кружевах).

Что же касается Андрея Билоуса — в его честь тоже отдельное отступление (хотя он менее известен, чем Жолдак). Режиссер этот, безусловно, имеет потенциал. Сужу об этом после недавнего просмотра «Украденного счастья» — Билоус поставил драму Франко в Николаевском драмтеатре (до этого было «Сузір’я»). И, как многие сегодня это любят, он «переодел» — и время, и героев. И перенес действо в сталинские годы, в атмосферу страха и предательств. Оттуда и сюжетный крен — гэбист Мыхайло стучит на тихого Мыколу, отнимая у него Анну, и так далее…

Конечно, Франко местами сопротивляется: в его драме иная мотивация. Но ведь и Шекспира в сталинские шинели наряжали, чего уж там.

Билоус тем временем, выбрав движение в определенном художественном направлении, вроде сам боится с азартом двигаться дальше-дальше — в своем же русле… И сказав «а», он вроде бы долго размышляет, прежде чем выдавить из себя «б». Хотя алфавит известен.

У этого ученика Митницкого есть заметные способности сочинять своеобразные композиции на старых проверенных текстах-мифах. Но нет напора выворачивать эти мифы наизнанку — до конца, до упора. Назвался груздем, так полезай... «Не верь, не бойся, не проси!»

Сюжет № 5. И другие официальные лица

В новом сезоне большие юбилейные гуляния намечены в театре «Сузір’я». Там сошлось сразу несколько информационных поводов. 100 лет прекрасному особняку на улице Ярославов Вал. 20 лет — самому театру. И 55 лет (аж не верится) — Алексею Кужельному, руководителю театра. На новый сезон в их афише могут появиться следующие названия — «Последнее танго в Париже», «Все про кохання, все про любов», «Машинистки»…

А вот соседи «Сузір’я» — киевский Молодой театр — могут замахнутся на Вильяма нашого Шекспира, на одну из маловостребованных в Украине пьес — «Венецианский купец». Ставить будет Станислав Моисеев, в главной роли (Шейлока) — Алексей Вертинский.

Еще один ожидаемый спектакль Молодого — «Эмили» по произведению Уильямса Люса. Мои жадные ожидания связаны в первую очередь с актрисой, которая в центре постановки, — с Лидией Вовкун… С супругой министра культуры.

Мизансцены forever

Несколько самых памятных слайдов минувшего театрального сезона (с точки зрения «ЗН»)

ЛУЧШИЕ СПЕКТАКЛИ. «Последний герой» в Театре драмы и комедии на Левом берегу Днепра. И «Эдит Пиаф. Жизнь в кредит» — в Национальном театре имени Ивана Франко. Первый — потому что современная пьеса Александра Марданя поставлена с таким мастерским режиссерским вывертом, будто это текст отцов театра абсурда. Второй — потому что по-зрительски хочется еще и еще раз вернуться в театр и посмотреть-послушать... (несмотря на определенные технические издержки).

ЛУЧШАЯ МУЖСКАЯ РОЛЬ. Виталий Иванченко в «Солдатиках» на новой сцене Русской драмы. Обнадеживающая роль — поскольку и типаж, и темперамент артиста весьма кстати репертуарной палитре театра. Правда, о его перспективах пока ничего не известно, так как главные «ставки» в новом сезоне — на проверенные кадры. И еще, пожалуй, Александр Кобзарь в том же «Последнем герое». Это актер, который мог бы пройтись по кромке текстов не только Марданя, но также Достоевского и Сологуба.

ОПАСНЫЕ ГАСТРОЛИ. Десант столичной Русской драмы — к стенам московского Кремля. Недалеко от оного — Малый театр, на сцене которого и выступали киевляне. Это был масштабный полноценный визит — несколько названий, большая часть труппы. Гастроли, посвященные памяти гениального Давида Боровского, совпали с очередным кризисом в отношениях между Украиной и Россией. Совпали они также и с «Золотой маской» в Москве. Не преследуя коммерческих интересов, театр все-таки нашел в Белокаменной и своего зрителя, и, возможно, даже какого-нибудь покровителя.

ПОВЕРХ БАРЬЕРОВ. В этой условной «номинации» хотел бы еще раз напомнить постоянным читателям «ЗН» о своих любимцах — о режиссере Дмитрии Богомазове. Он один из тех «эксклюзивных» наших режиссеров, который все-таки дышит искусством, а не мается в поисках «золотого тельца» или какого-нибудь статуса (как известные нам «гении» в том же оперном). Три постановки за сезон — и все три разные, самодостаточные. И, конечно, актриса Театра имени Ивана Франко Татьяна Михина, отлично сыгравшая Эдит Пиаф. Только вот с радостью печаль обнялась. Недавно узнал, что талантливой артистке негде жить, «бомжует» по знакомым, театр пока помочь не может. Вот ведь как у нас получается: вешать «народных» на шею бездарям — это пожалуйста, хоть каждый день! А чем-то конкретно помочь одаренному человеку — жди, помогут…

«ДЕТИ РАЗНЫХ НАРОДОВ». Два режиссерских дебюта в прошлом сезоне поначалу вызывали настороженность и предвзятость… Но вот не кривлю душой — оба оказались достойными. Пикантность в том, что дебютировали «наследники» двух откровенно недружественных «кланов». В Русской драме — артист Кирилл Кашликов с постановкой «Солдатиков». На Левом берегу — дочь Ады Роговцевой, актриса, а теперь и режиссер Екатерина Степанкова с «Розовым мостом» (в главной роли Ада Николаевна). Получились две уверенно «склеенные» сценические композиции. Обе — эмоциональные, осмысленные. Обе — с любовью и уважением к артистам. Вот ведь как порою выворачивается «борьба противоположностей».

КАЧЕСТВЕННЫЙ ИМПОРТ. Из всего гастрольного ассортимента, которым скармливают Киев, лучше других показались в прошлом сезоне классики и современники Малого театра. «Влечет меня старинный слог» — и таки увлек. Консерватизм оказался энергичней многих псевдоактуальных новшеств. А актерская школа — она и есть школа, а не какая-нибудь забегаловка.

ЗОНА ОТЧУЖДЕНИЯ. Это зона экспериментального театра, которую в этом сезоне окончательно монополизировал Влад Троицкий, идеолог Гоголь-феста. По сути, он закрыл целую зияющую фестивальную нишу, которую ранее на свой вкус обрабатывал С.Проскурня (на «Березіллі») — задолго до своего нынешнего загадочного статуса «статского советника» при министре культуры.

СЕЗОННЫЕ БЕЗОБРАЗИЯ. Телеграфным стилем… Окончательное вырождение «КП» («Киевской Пекторали») в иное «КП» — «Киевское Позорище». Шабаш со званиями, регалиями и премиями — уже в национальном масштабе. Отсутствие всяческих — как таковых — летних театральных гастролей отечественных коллективов. Тотальная халтура московских антреприз, которые размывают все ценностные ориентиры у невзыскательной столичной публики. Чудовищные сериалы, которые вытряхивают из киевских артистов остатки способностей, не говоря уж о талантах.