УВЕРТЮРА К СЧАСТЬЮ

В новогодний вечер рафинированный интеллигент, книжный червь и женоненавистник получает письмо от женщины, которую он любил когда-то и которая его обманула. Ход, знакомый нам по «Письму незнакомки» Стефана Цвейга: там такое же письмо, но от анонимной почитательницы, получает знаменитый писатель. Правда, письмо это скорее похоже на исповедь, рассказ об исковерканной жизни. И вот тихий новогодний вечер превращается в арену страстей. Достойная увертюра к бою новогодних курантов... и к свиданию.

Режиссер Андрей Приходько счел рассказ Ивана Франко «Крыло сойки» увертюрой к свиданию героя и героини, которое должно состояться за пределами текста. Поэтому спектакль по мотивам рассказа Франко, премьера которого состоялась в театре «Сузір’я» 10-го и 25 января, называется «Увертюра До побачення». Предлог «до» намеренно написан с большой буквы. Это и увертюра к свиданию, и обещание встречи, и надежда на эту скорую встречу, подогретая традиционным прощальным возгласом, и возможность распрощаться со своим прошлым, пережив его заново.

Спектакль кажется предисловием к событиям, которые должны разыграться за его пределами, и финальные реплики звучат как многообещающее начало. Режиссеру удалось сделать финал постановки не просто открытым, а зияющим — пространством, которое каждый зритель может заполнить по своему усмотрению. Будущее в лице героини ожидало героя за дверью, оставалось только решить, впустить его или нет. И разрешением войти, возгласом «просите», с которого обычно начинается действие, спектакль благополучно окончился.

«Увертюра До побачення» — дуэт и поединок выясняющей отношения пары — Марии (Наталья Корпан, Молодой театр) и Масино (Остап Ступка, театр имени Франко). Мария и Масино благополучно переходят от ненависти к любви и от отчуждения к близости. Главное — вовремя, как хамелеон, поменять окраску. Мария делала это мгновенно, а Масино, как и следует мужчине в общем- то уравновешенному, — с изрядным запозданием. Поэтому Остап Ступка большую часть спектакля испуганно недоумевал, а Наталья Корпан наседала на него с чисто женской настырностью.

Пикантная картина: бедный, затравленный мужчина в халате и ночном колпаке и энергичная женщина с чемоданом в руках. В общем, женщина, пожирающая мужчину, — этакий интимный каннибализм в лучших традициях постмодерна. Но надо отдать должное актерам и режиссеру — все это затянувшееся предисловие к встрече было поставлено и сыграно талантливо и профессионально. По крайней мере, сомнений в том, что режиссеру удалось проникнуть в святая святых рассказа Франко и вскрыть его глубинный подтекст, ни у кого не возникло.

Впрочем, любая интерпретация, и особенно театральная, переписывает литературный текст заново. Главное, чтобы переписчики не перестарались. А режиссер «Увертюры» иногда перегибал палку — слишком уж затравленным выглядел его герой и слишком торжествующей героиня. В результате феминистские и фрейдистские подтексты напрашивались сами собой. Героиня спектакля воплощала собой страсть и торжествовала над разумом, вернее, вовлекала рационального и уравновешенного героя в хаотический мир страстей. В общем, ритуальное мужеубийство, где жертву в итоге освободили и даже взяли в мужья. Хэппи-энд? По крайней мере, хочется в это верить. Увертюра есть увертюра, своих секретов она не выдает, так что попытайтесь придумать оперу сами.