УКРАИНСКИЙ МАССЛИТ: ПОПСА ДЛЯ ЭЛИТЫ?

«…Найму с десяток «негров» из числа студенток украинской филологии, желательно самых голодных. Проведу среди них недельный инструктаж, а затем буду требовать с каждой по роману в месяц и платить по пять… ладно, по шесть долларов за книжку. Придумаю красивое украинское имя-брэнд: ну, скажем, Грицько Григоренко. Начну издавать покетбуки в мягкой обложке на туалетной бумаге, стартовым тиражом в сто тысяч экземпляров; потом пойдут допечатки.

А главное — привлеку по-настоящему профессиональных менеджеров по продажам и рекламе, и вот им-то буду платить не меньше тысячи долларов в месяц плюс проценты. И когда Грицько Григоренко появится в каждом глухом селе по цене гривня за книжку, и каждая бабушка в этом селе будет знать, что ничего круче Грицька нет и быть не может, — мои расходы окупятся, пойдут огромные прибыли, и я стану первым украинским магнатом массовой литературы…».

Из как бы школьного сочинения на тему «Если бы я был…»

Масслитом — по бездорожью и разгильдяйству

Конечно, если б все обстояло так просто, масслит-магнатов у нас развелось бы — пруд пруди. В экономические и социальные аспекты проблемы углубляться не будем. Бесспорно одно: если издательское дело в целом — бизнес, основанный на искусстве, то издание массовой литературы — просто бизнес, рядом с которым искусство и не ночевало.

Разумеется, в стране с нормально функционирующим книжным рынком возможны всяческие прецеденты, которые невозможно прогнозировать. Домохозяйка, одной рукой покачивая коляску, другой строчит в блокноте на коленях детскую сказку — а через месяц-другой тираж сказочки исчисляется миллионами, не говоря о переводах на кучу иностранных языков, голливудских экранизациях и прочих элементах триумфа по-настоящему массовой литературы. Или возьмем другие декорации, поближе: интеллектуал-переводчик разрабатывает изначально коммерческий проект в виде собственного «альтер-эго» — писателя, способного удовлетворить публику, претендующую на изысканность вкусов, но опять же массовую. И добивается сногсшибательного успеха.

Но когда речь идет о «потоке масслита» в чистом виде, в стране с налаженным книжным бизнесом никто велосипедов не изобретает. Рыночные механизмы отработаны давным-давно. Читательская аудитория регулярно изучается, в зависимости от результатов корректируется дизайн обложки и наполнение того, что под ней. От автора — если таковой действительно существует во плоти, а не представляет из себя «негритянскую» бригаду — требуется соответствовать и не выбиваться из конвейерного ритма. Писатель-«массовик» — рабочая лошадка, а не художник слова; он это знает и без всяких претензий работает по найму на предложенных условиях, более или менее выгодных.

У нас все по-другому. Собственной бизнесовой структуры масслита в Украине нет по определению. Нишу успешно заполняет российская книготорговля. Впрочем, по словам президента львовского Форума издателей Александры Коваль, в Польше аналогичная ситуация, и ничего страшного в этом нет: «Возможно, так и останется: массовые жанры — по-русски, а по-украински — бессмертные произведения» («ЗН», №38).

Однако гораздо шире распространено мнение, что одни лишь «бессмертные произведения» ни украинскую литературу, ни отечественное издательское дело не спасут. И суть даже не в том, что жаль колоссальных средств, уходящих в карман «ненасытного москаля». Вопрос куда глубже, своим острым концом он цепляет государственную идеологию и даже политику. Как заставить рядового русифицированного гражданина читать по-украински (а там и внедрить язык титульной нации в прочие сферы его, гражданина, жизни)? Правильно, предложить ему то, что в изобилии предлагают «москали» — масслит.

Рыцари святого Бестселлера

Вот тут-то и происходит на первый взгляд незаметная подмена понятий. Бизнес, в котором писателю, как мы уже выяснили, традиционно отводится довольно скромное место, у нас начинают не с разработки чисто коммерческих механизмов, а почему-то именно с поиска авторов произведений «массовых жанров». Этакое «ау, мы ищем таланты!». И таланты не заставляют себя ждать.

Конкурсов произведений массовой литературы у нас не то что перебор, но хватает, и редкий журналист писал о них иначе, нежели в ироническом ключе. Да и члены жюри подобных конкурсов — известные писатели и литературные критики, — комментируя результаты своей деятельности, едва ли не оправдываются: понимаете, можно по-разному относиться к такой литературе, но она необходима… Не могу забыть блестящего спича одного из ведущих финального шоу «Золотой Бабай»: смысл сводился к тому, что он, ведущий, искренне обрадуется, увидев книжку кого-то из лауреатов… в бардачке своего водителя! (Ведь, не дай Бог, вдруг кто-нибудь заподозрит его самого, интеллигентного человека, в чтении всякой низкопробщины!).

В этой статье я намеренно не называю имен украинских писателей-«массовиков». И не потому, что их все знают, — как раз наоборот, многие критические статьи, посвященные масслиту (!), выглядят странновато именно из-за жонглирования фамилиями, известными лишь тем же критикам. Итак, предлагаю некий обобщенный портрет. Несовпадения с оригиналом всегда можно списать на журналистский домысел.

Если российский автор «массовых жанров» работает за деньги (не всегда большие) и за славу (тоже далеко не всегда), то его украинский коллега, не обделенный, конечно, мечтами о деньгах и славе, — имеет и более возвышенные мотивы своей писательской деятельности. Понимая, что из-под пера выходит именно масслит, а не что-то бессмертное, он чувствует себя героем-первопроходцем и немножко мессией, создавая этот масслит на украинском языке для своего родного народа. Пишет легко и с удовольствием, не торопясь и не утруждая себя каторжными нормами: ведь над ним не стоит с плеткой издатель, требующий по пять томов в квартал.

Снисходительное презрение «высоколобых» «массовика» мало трогает. У него есть своя тусовка, которая его читает и почитает. У него есть победы в конкурсах, после чего все критические выпады можно списать на банальную зависть. И наконец, у него есть издатель — не эксплуататор-рабовладелец, а, скорее, благодетель, взваливающий на себя все неприглядные слагаемые украинского масслита.

Первое из них — тираж: одна-две тысячи экземпляров. Второе — цена книги: 10—15 гривен, если не больше. Третье — география книгораспространения: Киев (несколько книжных магазинов и пару лотков на «Петровке»), Львов и, возможно, чуть-чуть других областных центров Западной Украины.

И это, по-вашему, масслит?!

А что же еще? Он самый — только, увы, не в количественном, а лишь в качественном измерении.

Убийство на улице Крещатик

Главный редактор газеты «Книжник-ревю» Константин Родык в статье «Невозможность
Б.Акунина» («ЗН», № 37) назвал экономический фактор — «отсутствие сетевой системы литературно-книжного промоушна» — лишь на четвертом месте в ряду этих самых «невозможностей». Первые три основаны на вещах значительно более тонких, связанных с общественным сознанием и национальной ментальностью.

Допустим, украинский Акунин как таковой у нас на сегодня невозможен. Но ведь и в России он — скорее исключение, нежели правило. А если говорить о массовой литературе в целом, то нащупать именно те струны, на которые отзовется загадочная украинская душа, думаю, вполне возможно. Было бы желание.

В одном из романов Эльзы Триоле серьезный писатель, подрабатывающий детективами, посылает рукописи в Америку, где их переводят на английский, — с тем, чтобы потом издать во Франции… в обратном переводе. Таково требование рынка: читатель хочет, чтобы кровавые события, которыми он щекочет себе нервы, происходили где-то далеко, за океаном, а никак не на благополучной родине.

Лет десять назад и на просторах СНГ царил масслит импортного производства, и многие русские авторы-«массовики» публиковались под иностранными псевдонимами, стилизуя свои книги под переводы.

Затем погода на рынке резко изменилась. В детектив пришли узнаваемые современные российские реалии. Героями боевой фантастики стали свои парни-звездолетчики русского происхождения. Даже фэнтези, обретающаяся в иных мирах, поменяла западноевропейский антураж на славянский. Правда, дамский роман остался в основном переводным: по-видимому, дело в том, что аудитория этого направления массовой литературы наиболее консервативна и аполитична. Однако классическую «мыльную оперу» для домохозяек потеснил женский иронический детектив отечественного производства, в котором действие может происходить в любой точке земного шара, но героиня — обязательно русская.

Как тут не сделать вывод о нарастании патриотических настроений в российском народе? Хотя не исключено, что зависимость как раз обратная. На что, вероятно, и надеются апологеты возрождения украинской национальной сознательности через масслит.

Именно они не устают провозглашать: наш, украинский, читатель требует родных реалий в массовой литературе! Сам читатель ничего не требует, спокойно потребляя российский продукт и, возможно, даже испытывая некоторое удовлетворение от того, что весь детективный беспредел гнездится там, в России.

Но, с другой стороны, прилипала же страна к телевизорам на «День рождения Буржуя»! Причем особенной зрительской любовью пользовался психиатр Костя в обнимку с автохтонной свиньей на фоне соответствующего пейзажа. Да и главный герой — простой украинский «селфмейд-мен» — оказался попаданием в десятку, точно воплотив именно современный украинский вариант стандартной мечты о карьере, семье и достатке, включительно с путями ее достижения и допустимыми методами защиты.

Это к вопросу о ментальности и общественном сознании — ведь получилось же!.. Правда, в сфере совсем другой индустрии и отнюдь не без помощи российских коллег и ресурсов. А на заброшенной в коммерческом отношении ниве украинского масслита — «маємо те, що маємо».

Дискурс и парадигма

А имеем мы целую прослойку писателей, которые изначально позиционировались как авторы «массового жанра». Поскольку, как уже говорилось, издаются они мизерными тиражами, распространяются со скрипом и стоят дороговато для среднего украинца, — проверить эмпирически, могут ли данные авторы претендовать на всенародную любовь, не представляется возможным. Остается лишь теоретически размышлять и дискутировать на эту тему — что с удовольствием и делают писатели, журналисты и литературные критики. Каковые и составляют в сущности подавляющее большинство читательской аудитории украинского масслита.

Писатели-«массовики» в Украине оказались в довольно интересном положении. Писали-то они «для народа», из самых лучших побуждений, но без особого внимания к утонченности стиля и прочим литературным изыскам. А выяснилось, что читает их лишь писательско-журналистская «элита», для которой сей продукт никак не предназначался. И у которой способен вызвать лишь высокомерное «фе».

За «фе», конечно, дело не стало. Однако одним «фе» оно и не ограничилось.

Все-таки издатели, взвалившие на себя труд взращивания украинского масслита, по мере сил пытаются создавать промоушн своей продукции: проводят разнообразные акции, создают информационные поводы, чтобы заявить о ней… Правда, все это крутится все в тех же окололитературных кругах и ни на тиражи, ни на продажи практически не влияет. Однако те, кто зарабатывает на хлеб литературной критикой, уже не могут позволить себе игнорировать это явление… а может, господа, все-таки литературы?

Если с должным упорством искать в темной комнате черную кошку, поиски непременно увенчаются успехом. И вот уже критики посвящают украинским писателям «массового жанра» статьи, пестреющие словами «дискурс», «парадигма», «сакральность», «ментальность» и, конечно, «постмодернизм». Рецензии на их произведения публикуют серьезные периодические издания (в том числе и «ЗН»). Снисходительная интонация интеллектуала, который никогда не стал бы читать подобное иначе как по долгу службы, в этих публикациях еще проскакивает, но все мягче и все реже… А наиболее «продвинутые» студенты филфака уже пишут по произведениям данных авторов курсовые и дипломные работы, — похоже, не за горами и докторские диссертации…

И вот наш собирательный «массовик», однажды проснувшись поутру, постигает: он — Писатель! То, что он творит, — вовсе не чтиво для толпы, а виртуозная словесная игра, постмодернистские экзерсисы и тому подобный дискурс. В общем, хорошо весьма!.. И бог с ними, с тиражами и всенародной любовью…

Я за него по-человечески рада. Да и по настоящему украинскому масслиту, всепоглощающему и общедоступному, с Грицьком Григоренком во главе, как-то не ностальгирую.

И все равно почему-то грустно. Неправильно что-то в нашем датском королевстве.