«ТОЛЬКО Я РОДИЛСЯ — МЕНЯ СРАЗУ ЖЕ УЖАЛИЛА ПЧЕЛА...» —

полусерьезно рассказывал мне Станислав Скорупский, довольно известный писатель, поэт в культурном мире Европы. Хотя и родился он в Украине, судьба безжалостно (а может быть, в этом и счастье!) понесла его, как тополиный пух, по всей Европе, если не сказать - по всему миру. Сейчас он живет в Швейцарии, двадцать лет прожил в Берлине, до того - в Польше... И объездил полмира как турист или «бродячий поэт» со своей поэзией, так сказать, лапидарной поэтической прозой, выполняемой им под гитару. Душа его распахнута всем ветрам и народам. Одна наша общая знакомая, немецкая художница Дорис, говорила о нем с ноткой юмора - Станислав легко может общаться с людьми разных национальностей, в какую страну не поедет, на языке того народа он уже общается. Воистину, где не посей, там уродится. Собственно, он и стремится к общению с разными по национальности людьми, иначе зачем бы ему знание в совершенстве языка эсперанто? Он даже пишет поэзии на эсперанто, как на немецком и естественно родном польском языке. За спиной - более двух десятков книг поэзии и публицистики. Несколько кассет с его песнями. Картины - тоже его, он имеет специальность художника. Пел он и мне.

А познакомились мы с ним в Варшаве на международном поэтическом симпозиуме, ставшем в Польше традиционным. А раззнакомившись, выяснили, что мы - земляки! Но, признаться, рассказал он мне не совсем веселые вещи.

Антонина ЦВИД

- Родился я на украинском Подолье в селе. Там и прошло мое детство. Но, ты знаешь, оно было настолько тяжелым, что лучше и не вспоминать...

- Вот как?!

- Да, но считаю, люди не должны помнить плохое. Лично я не таю зла ни на кого - были другие времена, другие люди, другой мир... Кто в этом виноват сегодня? Никто.

- Интригуешь все же...

- Видишь ли... моя семья польская, и там, где мы жили перед войной, была польская граница. Мой дед был важным человеком, помню, ему целовали руку... Когда пришли с востока советские войска, вынужден был убегать, ибо его хотели заслать в Сибирь. Затем мой отец пошел в Первое польское войско, которое было в союзе с Красной Армией, и получил со временем разрешение вернуться на родину.

- И почему же не вернулся?

- Как раз в Ялте состоялась конференция, на которой были окончательно обрамлены границы: Польша имела такую-то границу, Украина - такую-то. Поскольку мы были поляками, то вынуждены были двигаться на запад вместе с границей, оставив свое имущество.

- Станислав, ты вот так много катаешься по миру со своими стихами и песнями, с огромным душевным богатством... Ведь это дороже материального.

- Да, теперь я в этом уверен...

- Почему теперь? Здесь в Польше, собственно, как и в Украине, теперь чуть ли не все одновременно стали миллионерами. Палка колбасы - миллион, и глядишь - употребляют! Кто мог представить себе это у нас еще пять лет тому назад?!

- А знаешь, я ведь в действительности был до недавнего времени миллионером - настоящим, не шуточным.

- И что же случилось с капиталами?

- Когда много заработаешь, тогда Великое Нечто тебе указывает, что это не самое важное в жизни, а самое важное - здоровье. Пришлось перенести тяжелую операцию - полгода провел в постели, и деньги - как песок... Может, странно, но нет чувства сожаления. Есть более ценные вещи в жизни. Это, конечно же, творчество. А бизнес - параллельно. Но уже - на втором плане. Без этого в наших условиях ведь тоже нельзя.

- Как, на твой взгляд, живется украинцам за границей? Видишь, они тоже, как песок в часах,.. постепенно пересыпаются «в мир иной», возможно, более привлекательный... Как они себя там чувствуют и как ощущают их аборигены - сегодня и десятилетия назад?

- Наибольшее число украинцев, как известно, - в Канаде. Там они сохранили свой язык, культуру, школы для детей и т.д. Но не везде так обстоит дело, особенно там, где украинцы не пытались добиться хоть каких-нибудь национальных прав. Многие в Европе и не представляли себе, что такое Украина, входящая в состав чужеродной огромной страны Советский Союз, отгородившейся от капиталистического мира более чем каменной стеной. Об истинной жизни в ней знали разве что из жалких щелей и замочных скважин в прессе. Мир украинца для них - все равно что для вас, возможно, мир негра - тайна. Но слава Богу, теперь предоставилась возможность всем убедиться, что украинец - такой же цивилизованный европеец. Но я бы не хотел, чтобы сложилось впечатление, будто украинцы обойдены вниманием за рубежом. Они пользуются всеми правами граждан тех стран, в которых живут, и чувствуют себя не хуже коренных жителей. Сегодня западный мир рад, что есть свободная Украина, и там хотят для нее свободы. Но я думаю, что украинцы не должны смотреть на Запад как на образец для себя.

- На Берлинских литературных днях ты с трибуны в докладе «Европа атомная или универсальная» сказал приблизительно так: я родился в Европе, там, где мой дед держал пасеку, и меня сразу же, как только родился, ужалила пчела. Все думали, что ребенок умер, но... Интересно, не чувствуешь ли ты и поныне этот пчелиный укус? И уже совсем без шутки, почему все-таки при этом ты обошел слово «Украина»?

- Если учитывать, что всегда что-то в душе покалывает при слове «Украина», то можно сказать, что это и похоже на тот укус пчелы. Видишь ли, долгое время после войны возникала какая-то странная ситуация - я как будто должен был писать, что родился в Советском Союзе. Я родился в Польше, потому что тогда там была польская территория. Но когда пишу - в Польше, опять-таки что-то не так, потому что эта местность не принадлежит Польше. Поэтому со временем я вышел из положения таким образом - начал писать, что родился на Подолье... И как ни было тяжело, я берегу в сердце как святыню место своего рождения. Меня очень тешит, что Украина стала свободной. Рад, что поляки восприняли это очень хорошо: Польша ведь первой из западных стран признала независимую Украину... Вижу ее богатой и равноправной державой Европы. Привет вам, украинцы мои, земляки!