Театр и вешалка. Важнейшим из искусств для нас является абсурд

Телефон раскален: «Почему молчите? Отчего не реагируете? Где же хваленая «свобода слова»? Испугались «мафии»?.. Доколе?»

Непосвященный читатель заинтересуется: что там опять стряслось у этих неугомонных подвижников?

Ответствую: ничего особенного. Намедни очередные регалии раздали. Вот совестливая часть культсоциума и недоумевает по поводу… 1) «Народного артиста Украины», которым вдруг стал начинающий режиссер Анатолий Соловьяненко (младший); 2) «Лауреатов Шевченковской премии», которыми названы Богдан Бенюк и Наталья Сумская — за не самый лучший спектакль; 3) А также относительно «коврижек» от управления культуры, а эта тема вечно живая.

Во первых строках «доклада» с вами категорически не соглашусь: причем тут «свобода слова»? За этим — к Савику Шустеру! Ее у него навалом — в разных упаковках.

Мы же подискутируем об иной «свободе». Это — «свобода абсурда». Так как этому прекрасному явлению нет пределов, границ и таможен.

Как многолетний исследователь культурных пород сижу вот и изучаю теоретический труд Патриса Пави о театре. И нахожу у ученого: «Абсурд осознается как нечто иррациональное, лишенное всякого смысла и логической связи с текстом или сценическим воплощением…»

Для некоторых — попроще: absurdus (лат.) — значит, нелепый. Значит, бессмыслица.

Если абсурд — бессмыслица, значит, контраст ему — смысл? Желательно здравый.

Но часто ли находим его в разнообразного ряда культпроисшествиях?

Давненько не хаживал на угасающую церемонию вручения театральных премий от столичного управления культуры. И так было понятно, чего ждать, чего не миновать. Но вот, думаю, загляну: вдруг ренессанс? Я-то как раз самый страстный сторонник сохранения и приумножения этой премии.

Во-первых, театральные люди копейки получают.

Во-вторых, не так много осталось профильных развлечений.

Премию некогда очаровательно возвысил Николай Губенков. Позже ее уценила «команда Рушковского».

И вот очередные аккорды… И снова — ужас-ужас. «Переизбыток» креатива. Следует нарезка из советских кинотрофеев: комики и трагики резвятся. Нет, чтоб за причитающийся гонорар в подвал «Укртелефильма» спуститься. И разыскать там уникальные съемки отечественных мастеров — Юры, Бучмы, Опаловой. А то абсурд фирменный… Это же театральный праздник — 27 марта, а не 27 августа — День советского кино.

Видимо, перепутали?

Да и зачем им в подвалах рыскать?.. Проще к коллегам-соседям в карман — держи его шире. И беззастенчиво «сканируй» многолетнюю церемониальную форму премии «Хрустальная Турандот».

Только у местных же модераторов даже для «перелицовки» искр не хватает. Монотонно, вторично — непразднично. Местами — абсурдно (ну, с этим мы определились).

Но венец абсурдности даже не в том, что на один муниципальный театр нынче, оказывается, вкалывает все культурное управление… И даже не в том, что с национальными коллективами «здесь не дружат» (это как раз, слава Богу, хоть статус премии подтверждается: «міська», значит местечковая?)…

Так вот, венец творения, дивная Диана, в том, что опять «человека забыли». Бегом-наперегонки — на «раздачу»! За квартирами, за цацками! Нет времени совершить важнейший жест в начале вечера, прежде чем начнут заслушивать клоунов. То есть выйти в канун «фанфар» негромко сообщить:

— Друзья, лишь несколько дней назад из этого дома от нас ушла замечательная актриса, попросту легенда — Юлия Ткаченко… Ее дух еще витает в этих стенах… Поднимемся… Поклонимся. Почтим ее память.

Этого не сделали. До этого — главного — они не додумались.

Клоуны, как всегда, — важнее.

Умышленно обхожу десятой дорогой и жертв, и победителей этой горпремии. Что воду в ступе толочь? Абсурд — это же на любой улице праздник.

Разные мнения, к примеру, возникают относительно премирования национального масштаба.

Триумфатор Шевченковской в театральной отрасли — «частная собственность», то есть антрепризный проект «О людях и мышах». Над ним трудились соединенные штаты семей Бенюка—Хостикоева.

То, что Наталья Сумская и Богдан Бенюк — артисты прекрасные и разнообразных поощрений достойные, — лично у меня сомнений нет.

Есть лишь нижеследующее сомнение: за «то» ли наградили?

Спектакль Виталия Малахова «О людях и мышах» — произведение давно не премьерное. Пятый годок прошел с тех пор, как впервые показали на День независимости. Особой погоды в театральном климате то антрепризно-семейное веяние, увы, не сделало. Изыска режиссерской мысли изначально заметно не было. А ценимый мною Виталий Малахов после «Мышей» и вовсе растерялся. Ушел вроде «не в ту степь» — в «крымскую». Стали возникать сомнительные, как для него, сценсочинения наподобие «Завещания целомудренного бабника». Одно название завораживает.

В «Мышах», помню, первое действие тянулось долго и нудно, как караван в Каракумах. Зрелище навевало мысль о провинциальном «трэше», а не об арт-проекте от мастеров.

Актеры покорно следовали за сюжетом. А режиссер нашел тогда простейшее из всех возможных решений для повести Стейнбека: сценический сказ а-ля «В степях Украины» — американские сезонные рабочие как отголоски путешествий отечественных «мандрівників» за счастьем (с элементами коломыйок).

Оживал сей «сказ» лишь во внутренности второго акта. Тогда на сцену восходила Наталья Сумская, великолепно сыгравшая еще одно «а-ля» — как бы Мерилин Монро. Только и там осечка. Повесть-то — 1937-го, а образ ММ (в легком платьице) — из 1954-го, когда подол секс-символа был продуваем всеми ветрами в Нью-Йорке на углу Лесингтон-авеню и 51-й стрит над решеткой метро.

Впрочем, это детали.

В премированном спектакле, повторюсь, действительно есть самодостаточные работы — Бенюк и Сумская. Есть горькая притчевость истории. Но это, извините, заслуга не режиссера, а Джона нашего Стейнбека. Вот и все.

И вряд ли на пятом году проката художественная структура обрела мускулатуру. И вряд ли в творческом плане этим «Мышам» сильно уступает «Ворона» — из той ж антрепризы. Все тот же средний потребительский уровень.

Посему итог этого второго, так сказать, абсурдного сюжета следующий…

…В ближайшем будущем нужно немедленно выдвинуть на Шевченковскую Гната Юру (посмертно) — за «Мартина Борулю» (50-е ХХ века). Поскольку тому спектаклю еще больше лет, и в плане ансамблевости он того достойней, чем «Мыши».

Шевченковский комитет — в его нынешнем составе — следовало бы регулярно водить в театры. И, возможно, некоторые комитетчики осознают: у премированных ими актеров есть более выигрышные достижения.

Только кто оценит? Кто профессионально отделит зерна от плевел? Входила, помню, некогда в почетный состав искушенный профи Нелли Корниенко — и толку было поболее. Глас разума в театральных дискуссиях тогда побеждал.

И даже сегодня, настаиваю, Бенюка следовало премировать за ряд работ последнего периода. За Яго («Отелло»), за Собакевича («Брат Чичиков»), за Швейка, безусловно. Это событийные роли.

И для Сумской не «Мыши» высший карьерный пилотаж. А, например, центральная роль в недавней «Кайдашевой семье» у франковцев. Работа, которая склеивает постановку и оправдывает ее жизнеспособность.

Но посещают ли пан Лубкивский энд его команда эти театры?

И что они там смотрят? И от всех ли ЖЭКов и антреприз они и в дальнейшем будут принимать заявки на рассмотрение?

Третий круг абсурда напоминает сказку Линдгрен. Когда Карлсон всякий раз выдумывал себе день рождения, если хотел заполучить варенье или конфеты…

…Люди доброй воли, объясните на пальцах, губами (с фактами, аргументами и художественной экспертизой в придачу) — какие творческие подвиги вдали от наших глаз случились на сцене Национальной оперы (за последний год), если ее начинающему постановщику в младые (как для этой профессии) годы на самом высоком уровне присвоили почетное звание «Народный артист Украины»?..

Здесь следовало бы поставить три вопросительных знака. Поскольку молодого человека (у него творческая жизнь только начинается) внепланово-сверхурочно уравняли в статусе с… Гнатюком, Мокренко, Мирошниченко, Стефюк, Ступкой, Кадочниковой, Роговцевой, Заклунной, Ротару, Хостикоевым.

И нынче, чтобы вернуть здравый смысл на нужную страницу, всем перечисленным следует от звания либо отказаться, либо уже раздать его без остатка всем, кто только пожелает...

Тем, кого Леонид Данилович в свое время не успел «онародить». И тем, кого Виктор Андреевич вскоре непременно осчастливит — в промышленных масштабах.

Вычислять рождение и прохождение подобных «указов» — снова-таки абсурдно. Бесполезно. У «театра абсурда» свои законы. То есть законы условные.

Бывает, званиями гордятся до тающей слезы. Случается, их разбрасывают, как уцененные елочные игрушки после праздников.

Прав таки Скрипка: чтоб не позориться, надо или уйти от «советских пережитков» (превратившихся в коррупционные схемы) или произвести «люстрацию».

Поехали в предвыборные туры Н.Могилевская, Н.Басков (и иже с ними) — налетай, торопись: тут же «народные».

Нашел кто-нибудь верный доступ к «первой семье» (можно и ко второй) — недолго маяться будет. Захотят — так «народного мира» присвоят.

Заметьте, для этих званий в некоторых случаях давно не требуется ни таланта, ни совести. Только близость к…

Разве этот конкретный молодой человек, которого экстренно возвели в «народные Украины», чем-то прославил наш театр в Европе?

Разве его «разрывают на части» крупнейшие мировые сцены (и как аванс здесь — поощрение)?

Неужели сюда надо выписывать в качестве независимых экспертов Бэлзу, Вульфа или Вишневскую, чтобы хоть они подтвердили очевидное: качество некоторых работ нашего героя— скромное, пока ученическое, хотя нестыдное. Но уж совсем не выдающееся.

Отчего Кирилл Карабиц — наш молодой успешный маэстро — покоряет Европу за дирижерским пультом, утверждая истинные основы национального искусства, не гоняясь за призрачными статусными «ценностями». И, представьте, его таки «разрывают на части».

Отчего только в этом году, на седьмом десятке лет, звания «народного» удостоен талантливый мастер Виктор Шулаков, поставивший более сотни спектаклей (!), ставший фактическим основателем Молодого театра, «внедрявший» украинскую классику в трудных регионах — в Крыму, в Донецке? Да ему еще тридцать лет назад должны были дать это звание. (Впрочем, уже за то, что не обошли указом хотя бы в этом году — отдельное спасибо секретариату. Если бы не их настойчивость, то до сих пор ничего бы и не получил уважаемый человек из-за козней бездарей).

…Почему певица Валентина Куприна — скромнейшая женщина, некогда звезда украинской эстрады (старшее поколение помнит ее популярные песни «Червона троянда», «Квіти ромена», «Троянди на пероні», «Поїзд із Варшави») — до сих пор не имеет даже «заслуженной», а какая-нибудь попрыгунья из «Шанса» бахвальствует «народностью»?

ППП — как диагноз: Полнейший Профессиональный Позор… Тех, кто раздает. И для некоторых из тех, кто, не моргнув глазом, все это незаслуженно принимает.

Фокус еще и в том, что к новоявленному «народному» лично я отношусь с симпатией. И с искренними пожеланиями последующих успехов.

Особо ценю эту карьерную сверхреактивность. Это же не шутка: не успел человек устать от «заслуженного деятеля» — его вмиг посадили на трон «народного» и невольно открыли дверь к возможному будущему руководству Нацоперой. Отдаю должное его разнопрофильной деятельности. Тут тебе — оперная композиция. А там — целый ряд разнообразных «вечеров памяти» или сборных концертов. Висконти и Дзеффирелли, конечно, столько бы охватить не сумели.

И еще вот о чем думаю… Знаменитая фамилия — это же не только «пропуск в вечность». Это и вечная ответственность. «Такт необходим не только в музыке…» — моя любимая крылатость.

Но такт и тактика — различные «направления». В газете «Культура і життя» как-то прочитал воспоминания Аллы Вишневой о Соловьяненко Анатолии Борисовиче. Когда весной 1997 года объявили о том, что он, наконец, стал лауреатом Шевченковской, великий певец на все поздравления довольно сдержанно ответствовал: «Наверное, никого из более-менее достойных кандидатов так и не нашли…»

Это сказал выдающийся певец, проживший большую жизнь и прославивший свою родину на мировых сценах. Уверен, то был не скепсис и даже не обида за то, что дали-то премию позже, чем это могло быть. То была этика, человеческая скромность. Тот самый такт, который в его случае всегда соответствовал подлинной музыке.

…И что ж теперь нам всем делать? Ведь действительно — «ребрендинг» здравого смысла. В пользу абсурда. Только я-то и раньше подозревал: театр не только «начинается» с вешалки, он же иногда и «заканчивается» на оной… Если туда словно на виселицу подвесить тот самый смысл... «Здравые люди, а, здравые люди, где же вы?..»