СМЕХ ИЗ-ПОД ПОЛИТИЧЕСКОГО ОДЕЯЛА, ИЛИ «ПИСЬМА» БЕЛОРУСА ХАДАНОВИЧА КАК РЕКВИЕМ УКРАИНСКОМУ ИРОНИЗМУ

Поделиться
Наконец-то украинская литературно озабоченная публика начинает перенасыщаться иронией. Еще в дев...

Наконец-то украинская литературно озабоченная публика начинает перенасыщаться иронией. Еще в девяностых беспробудный «стёб», который у нас так упорно путают с постмодернизмом, после «соц-ареал-изма» воспринимался свежо и пояснялся необходимостью «лечения смехом», освобождения от подсоветских комплексов. Сегодня этот смех плавно превратился в «стёб ради стёба» и, мягко говоря, почти всех «задолбал», — кроме, конечно, «спермотоксикованных» юнцов и их «продвинутых» подруг, у которых это всего-навсего возрастное.

Как это ни парадоксально все-таки наиболее существенно склоняет нас взглянуть трезвым глазом на наш «стёб» книга переводная. «Листи з-під ковдри» культового (по крайней мере в Украине) белоруса Андрея Хадановича по количеству и главное — качеству использования различных иронически-поэтических «спецэффектов» могут посоревноваться разве что с текстами украинца Сергея Жадана. Не случайно Сергей охотно и смачно приложился к переводам текстов давно уже окрещенного в тусовке «белорусским Жаданом» Андрея, и подозреваю, что парни получили от этого процесса немалое эстетическое удовольствие. Но вот в чем закавыка: несмотря на то что оба они склонны к использованию в текстах «спецэффектов», построенных на основе схожих принципов (а их, принципов, на самом деле в природе существует не так много, и почти все они замешаны то ли на пародийном эксплуатировании классики, то ли на звукосемантических ассоциациях: образ создается на омонимическом сравнении двух-трех слов из разнородных лексических пластов, одно из которых почти обязательно выдернуто из какого-то сленга — подростков, зэков, политноменклатуры и т.д.), поэты Жадан и Хаданович довольно-таки разные.

В этом нетрудно убедиться, попытавшись отделить «спецэффекты» в каком-то из знаковых стихов одного и другого от остального текста. Что останется? Да, бессознательная, подавленная тоска по утраченности надежных устоев осмысления бытия (может, в ней и заключается постмодернизм?) — это возрастное. А в остальном уже отличное: у Жадана — тонкая доминантная лиричность, по-человечески всеобъемлющая в своем эмотивном «глобализме»; у Хадановича — непременные болезненные пласты национального наратива. Апотеотичной у Андрея видится мне следующая строфа:

і потому не треба нічого

просто вимкнувши мережу

невідомо про що і для чого

невідомо кому кажу.

Ведь даже здесь ощущается прежде всего трагедия национальная, и уж потом — выходы на более широкие горизонты «назначения поэта и поэзии». Жадан маскирует «подростковой» маскулинной иронией душевную незащищенность перед миром культивирования силы; Хаданович же маскирует незащищенность национальную перед поглощенным русификацией мировосприятием, вместе с тем бередя комплексы, доводя их до абсурда и тем самым расшатывая их устои. Ирония Хадановича — белорусская реинкарнация бубабизма; в Украине такая ирония, к счастью, неинтересна после знаменитого «муляр-ка-де-бе-ла» Малковича. У нас политически сейчас несколько иной вариант «бацькизма», наша ирония опирается уже не на столь острые общественные рефлексии, и именно поэтому вырождается. У нас актуально уже иное, но у наших соседей, друзей, братьев белорусов — все еще то... Это так отчетливо заметно: внезапные вспышки иронизма в литературе всегда жестко привязаны к определенным нездоровым общественным процессам; они являются, собственно говоря, реакцией искусства на попытку вторжения общества в изначально запретные сферы. И как только меняется, грубо говоря, ситуация политическая, сразу иссякает иронический ручей, питающий художников материалом для «спецэффектов». Одеяло приоткрывается…

Но интересная вещь — Жадан выбирает для перевода едва ли не самые насыщенные «спецэффектами» (ох уж эти «Звездные войны»!) тексты Хадановича — почти тусовочную «Колыбельную для молодого литератора», едкую пародию на Пушкина и не только «Подражание Горацию», выписанную в духе «Криминальных сонетов» Андруховича «Бармен-сюиту»… Ничего не скажешь, тексты классные, «стёб ради стёба» в них особенно эффектный; легко читается кайф Жадана оттого, что близость языков позволяет изгаляться в адекватном отражении приколов. Иногда эта мнимая легкость убаюкивает, и «из-под клавиатуры» переводчика выстукивается что-то почти совершенно несусветное:

Нехай повзуть чутки по Білорусі,

його я маю, як і маю мать:

не член, що пружний
і незламний в русі

Александрійський стовп
він мав у вусі,

не біцепсів нетлінна мідна стать,

не кучері, не очі і не перса —

щось інше надає натхненню рух!

Если бы не до боли знакомая первая строка «Я пам’ятник зроблю із манускрипту», непросто было бы сообразить, о каком таком, прошу прощения, «члене» идет речь; а о том, при чем здесь «мать», я лучше вообще промолчу.

Бесспорно, мне намного ближе иной Жадан, и другой Хаданович — где вне дани поэтической моде не так отчаянно теряется правдивая ментальная боль, где ирония не настолько привязана к временной конкретике, а потому вырастает до сатиры:

Бо подвиги
для нас усіх річ звикла,

і ворог часто бачив
наші ікла,

заходячи
в місцевий зоопарк.

В конце концов, Хаданович является сатириком не более, чем, к примеру, ранний Ирванец — вплоть до прямых цитат («тільки не треба мас турбувати (тільки не треба мас турбувать»). Я в свое время писал — и сейчас не вижу оснований отрекаться от своего мнения — бубабисты выполнили в украинской литературе функцию эдакого «концептуалистского грейдера», беспощадно и цинично (а как же иначе!) разрушая в нас, читателях, слушателях и критиках, комплексы «чужого государства». Нужно сказать, что эту миссию они выполнили с честью, — после них здесь, пусть извинит меня «товарищ Ницше», и в самом деле «можно все»; но именно поэтому каждый из нас нынче сам для себя определяет, что «можно» конкретно ему. Подозреваю, что Андрей Хаданович — сознательно или нет, но скорее всего бессознательно, сиречь органично — преследовал цель сделать то же самое в литературе белорусской. Очевидно, там эта ниша на протяжении девяностых так и оставалась незанятой, или же авторы, пытавшиеся ее занять, каких-то более или менее существенных успехов не достигли. Андрею удалось сделать прорыв: по крайней мере в контекст украинской литературы вписался он естественно, а отныне (благодаря издательству «Факт», решившемуся на «Листи з-під ковдри») еще и довольно прочно — хоть в Ассоциацию украинских писателей принимай. Вписался не столько как апологет бубабистов и «конкурент» Жадана (здесь его тексты, по моему убеждению, только лишь оттеняют преходящесть нашего концептуалистского «стеба»), а скорее как автор преинтересных сонетоидов, прекрасно переведенных Дзвинкой Матияш, или вариаций на «оклассиченные» темы в интерпретациях Максима Стрихи.

Как в Беларуси с восприятием его текстов — не знаю. Просто не знаю — и все тут! Конечно, хочется верить,

що боронять янголи крила свої

щоб не вмерли

………………

білоруси боронять своїх скорин

щоб не вмерли

маргарити боронять свій маргарин

щоб не вмерли

невидющий боронить свій кругогляд

найсвітліші панни своїх немовлят

борони своє й збережеш до коляд

білоруської пісні перли

Верить всегда хочется. Не так ли, Андрей?

Поделиться
Заметили ошибку?

Пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter или Отправить ошибку

Добавить комментарий
Всего комментариев: 0
Текст содержит недопустимые символы
Осталось символов: 2000
Пожалуйста выберите один или несколько пунктов (до 3 шт.) которые по Вашему мнению определяет этот комментарий.
Пожалуйста выберите один или больше пунктов
Нецензурная лексика, ругань Флуд Нарушение действующего законодательства Украины Оскорбление участников дискуссии Реклама Разжигание розни Признаки троллинга и провокации Другая причина Отмена Отправить жалобу ОК
Оставайтесь в курсе последних событий!
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Следить в Телеграмме