С ПЕРЕКРЕСТКА ДОРОГ И МНЕНИЙ ПИСЬМА-ОТКЛИКИ НА ПУБЛИКАЦИИ В «ЗЕРКАЛЕ НЕДЕЛИ» И КОММЕНТАРИИ К НИМ ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ СЛЕДУЮТ ПРИМЕРУ СКОВОРОДЫ — «ПОЗНАНИЕ ИСТИНЫ С ЖИЗНЬЮ В ИСТИНЕ»

Скоро год, как я путешествую по Украине по дорогам Григория Сковороды. Выпил кружку студеной воды в доме казака Саввы Сковороды в Чернухах, услышал голос студента Григория на диспуте в конгрегационном зале Киево-Могилянской академии, вслушался в слово преподавателя пиитики Сковороды в Переяславском коллегиуме, ходил с молодым учителем и его учеником Василием Томарой на Кривцеву гору в селе Каврай на Черкасщине, постоял задумчиво возле отяжелевшего, но живого сковородиновского дуба в селе Пан-Ивановка Харьковской области («Зеркало недели» от 22 июля, 7 октября 2000 года, 10 февраля, 19 мая 2001 года) — и теперь готовлюсь посетить Словакию, по которой Григорий Сковорода прошел вместе с обозом генерал-майора Федора Вишневского, заготовлявшего в Токае венгерские вина для царского двора.

Об этом со временем надеюсь написать, а сейчас возвращусь в Украину, домой, сяду за рабочий стол и переберу, неспешно перечитаю письма-отклики на публикации в газете, а потом встречусь с людьми, которым Сковорода дорог всей своей жизнью, искренне следуя которой мы можем оправдать свои труды и дни на этой земле.

Первое письмо пришло оттуда, где изнывает полузабытая душа Сковороды, однако можно и нужно что-нибудь сделать для памяти народного учителя.

«С каждым месяцем все труднее и труднее работать, — пишет научный сотрудник Чернухинского музея Г.Сковороды Вера Марченко. — Мы уже не ропщем, что работаем за 70 гривен в месяц. Больно за другое. Ежедневно, вместо того, чтобы заниматься богатым наследием Сковороды, мы вынуждены бороться за выживание музея. Нам долго не давали тепла. От сырости ползут стены, портятся экспонаты, плывет краска на картинах. Мероприятия в музее проводить невозможно. Заведующий музея с утра до вечера обивает пороги кабинетов, доказывает, что гибнет государственное сокровище, но... Наконец тепло дали, в помещении началось такое испарение, что всю просветительскую работу пришлось перенести в школу: дети не должны забыть своего земляка Сковороду.

Со временем подбросили нам другие проблемы, сообщили, что отключат телефон и свет. Что ж, когда темно, можно и свечу зажечь — не впервые. А как быть с музеем, с охранной сигнализацией, которая без электричества не действует? Ведь сейчас такое неспокойное время, что и с хорошей охраной музеи обкрадывают, а каково нам?..»

Такое вот горькое письмо. Горькое, но не отчаянное. Ибо моя корреспондентка завершает его так: «Пожалуйста, не оставляйте в газете сковородиновскую тему, углубляйте ее, развивайте. Сами мы ничего не сделаем, а газета «Зеркало недели», верим, достучится в кабинеты, где решаются музейные дела, она может сделать многое, только бы имя Григория Саввича Сковороды засияло рядом с именем Тараса Григорьевича Шевченко. С уважением и надеждой на общий труд В.Г.Марченко».

Спасибо за доверие, Вера Гавриловна! Скажу одно: оставить на произвол судьбы своего земляка, украинца ХХІ века Григория Сковороду означало бы предать свою юность, веру в наше с вами будущее. Не бывать этому.

Еще с одним музеем философа, что в селе Сковородиновка на Золочевщине Харьковской области, у автора завязалась искренняя переписка. Директор Наталья Мицай и научный сотрудник Дмитрий Дудко после благодарственных слов за публичное внимание к их, казалось бы, простому музейному труду (автор не будет лукавить, такие теплые отклики помогают ему в постепенном прописывании образа Сковороды) делятся своими заботами и размышлениями. «Чтобы Сковорода стал близким и понятным каждому украинцу, да и не только украинцу — ведь он творил для всего человечества, — говорится в письме, — нужно издать сборник его произведений для массового читателя, а также популярную книгу о нем самом».

Автор не поленился поднять эти вопросы перед коллегами из Государственного комитета информационной политики, телевидения и радиовещания и с готовностью подтверждает, что получил по этому поводу конкретный ответ: «Мы полностью поддерживаем Вас в этом важном деле. Вклад Григория Сковороды в развитие украинской культуры и духовности, безусловно, значительный и многогранный. Хотим сообщить, что издательство «Донбасс» по Национальной программе общественно значимых изданий в 2001 году выпустит сборник «Святі гори: від забуття до відродження», в который вошли наиболее известные произведения мыслителя... Еще шире творческое наследие Григория Сковороды будет воспроизведено в печати в 2002 году, в котором исполняется 280 лет со дня рождения философа».

О Сковороде написано и издано немало. Научный сотрудник найдет академично прокомментированные его диалоги, литератор прочитает песни и басни. Известные писатели подарили читателю романы и повести о гуманисте и просветителе. Но, действительно, нет книги об Учителе, которую небезразличный посетитель обязательно прихватил бы с собой из музея Сковороды. Нет и такого издания его произведений, которое можно было бы читать под настольной лампой, выключив надоедливый телевизор. Но пример таких изданий есть. Скажем, есть большой и величественный «Кобзарь» Шевченко, — но есть и «кобзарик», легко умещающийся на ладони, как «заголенищная книжечка» изгнанника-поэта. Следовательно, есть над чем поразмышлять нашим издателям.

А между тем почта принесла еще письма со штемпелем Сковородиновки. Оно о неутолимом познании сковородиновских тайн — теперь уже на уровне открытия. Дмитрий Дудко предлагает пройти дорогами Сковороды по Слобожанщине, которые еще не обозначены на литературной карте. «Недалеко от Сковородиновки, в старинном селе Малижено, — пишет он, — мы обнаружили неизвестное ранее сковородиновское место — Григорьев овраг. По народным преданиям, «певец Саввич» (так звали здесь Сковороду) приходил сюда из недалекого Синнянского монастыря, любил сидеть в пещерке возле целебного источника среди лесистого оврага, развлекал игрой на свирели дочерей помещика. Здешняя местность очень напоминает любимые места Сковороды в Бабаях и Гусенце: тоже заросший лесом овраг, прохладный источник в нем. Здесь сама природа побуждала к неспешным размышлениям, навевала светлые мысли».

Спасибо, сковородиновцы Наталья Мицай и Дмитрий Дудко! Ваше предложение-приглашение с благодарностью принимается.

А теперь прочитаем и ответим на письмо из края молодости Сковороды — села Каврай на Черкасщине. Наша добрая знакомая, директор Каврайской школы, которая находится на месте бывшего имения богатого барина Степана Томары, где учительствовал Григорий Сковорода, Людмила Ризнык с удивлением и радостью пишет: «В прессе не часто вспоминается Каврай, поэтому Вашу статью «Каврайская тетрадь» в газете «Зеркало недели» перечитала половина села».

И далее в письме фраза «Спасибо за фотографию камня», требующая объяснения. Во время посещения Каврая Людмила Ризнык повела нас на огород возле одного дома и показала на меже камень, очевидно, могильный, с надписью. Годы жизни умершего прочитать было трудно, так как камень был обрублен по кругу — и нетрудно было догадаться, что использовался он для жернов.

Я сфотографировал ту сторону камня, на которой была надпись, и прислал снимок в каврайскую школу. «Теперь четко видна надпись, — пишет Л.Ризнык, — хотя не все буквы сохранились, потому что обрубаны. «Скончавшемуся... Василию Томаре ... ной 1789 года... 14 дня... дано сіє при храме 20 числа». Думаю, не могильный ли это камень Василия Томары, ученика Сковороды, ибо другого Василия Томары тогда не могло быть. Но следует еще поработать над жизнеописанием В.Томары...»

Спасибо, Людмила Леонидовна, на добром слове, а работать будем вместе, попробуем разгадать еще и эту загадку. Ведь все, что связано с именем Сковороды, действительно бесценно.

Как не хватает слов, чтоб высказать всю благодарность тем скромным, незаметным музейным работникам, которые без тепла, света, денег берегут нашу культуру, развивают ту «захолустную цивилизацию» (термин, пришедший к нам еще с ХІХ века), без которой немыслимо возрождение украинской культуры.

Не устает от добрых слов в адрес спасителей сковородиновских музейных гнезд и писатель Иван Драч. Возвращаясь недавно с харьковской книжной ярмарки, он заехал в Пан-Ивановку (привык так называть нынешнюю Сковородиновку, с тех пор как в молодости писал с Сергеем Крымским и Мирославом Поповичем книгу о близком всем трем авторам философе). Что же увидел на этот раз, после нескольких лет жизненных штормов, в Пан-Ивановке? Все ту же удивительную печаль сковородиновских мест — и дряхлый дуб с обломанными руками-ветвями, к которому при закате солнца приходил постаревший Григорий, и наклоненный сруб колодца в приозерной роще, и сиротский камень на могиле украинского Человека... Казалось бы, мало что меняется. Но все разрушается, клонится к земле. В музее бесконечный ремонт, хоть новый начинай, не завершив начатого в прошлом году. Да и как его закончить на копейки из районного бюджета, на котором только и держатся и музей, и вся сковородиновская усадьба, и ее работники-энтузиасты.

Ничего отрадного не скажешь и о музее-усадьбе Сковороды в Чернухах, музейных ячейках в Бабаях на Харьковщине, в Каврае на Черкасщине.

Так что писатель-сковородинец И.Драч сейчас ищет единомышленников в Кабинете министров, среди общественных организаций, чтобы обновить несколько потускневший образ Сковороды и духовно, и на материальном уровне.

Писателя поддерживает и идет далее в своих размышлениях еще один неповторимый сковородинец — Петр Тимофеевич Тронько.

Жизнь распорядилось так, что в семидесятые годы зампред украинского правительства П.Тронько стал главной движущей силой в проведении знаменательного юбилея — 250-летия со дня рождения мыслителя и поэта Григория Сковороды.

— Сколько было сделано, трудно и посчитать, — рассказал мне Петр Тимофеевич во время нашей встречи в Шевченковском комитете. — Тогда Сковорода пришел к нам из далекого века барокко, а мы шли за Сковородой по всей Украине. В Сковородиновке открыли полноценный музей, привели в порядок могилу народного Учителя, воссоздали усадьбу казака Саввы в Чернухах, проложили асфальтированные дороги к сковородиновским местам, поставили памятники мыслителю. А сколько издали литературы — и произведений философа, и книг о нем! Прошло почти три десятилетия — Сковорода стал гражданином, духовным наставником и строителем независимой Украины. И давайте все вместе, всей Украиной (знаю, что и мир к нам присоединится) встретим благодарно следующий юбилей Сковороды — 280-летие со дня рождения философа — в декабре следующего года. Достойно отметить этот юбилей — означает не только почтить память Сковороды, но и возвыситься духовно всему нашему обществу. Убежден, в этом нас поддержат и Президент, и Верховная Рада, и Кабинет министров, и вся Украина...

Юбилей наступит, и отмечать его обязательно приедет украинский писатель из Словакии, лауреат Международной премии имени Сковороды Иван Яцканин. Сотрудники музея в Сковородиновке разыскали Яцканина в Пряшеве, проникнувшись желанием пригласить к себе, под тень развесистого дуба на вечерний разговор, всех лауреатов Международной премии Сковороды.

Так завязалась теплая переписка между Пряшевом и Сковородиновкой. Иван Яцканин, который вместе со старшим литературным побратимом Николаем Неврлым увековечивает память о Сковороде в журнале «Дукля», альманахе «Зерна», присылает в далекий музей на Харьковщине материалы и исследования о «словацком следе» Сковороды и согласился вместе с пишущим эти строки пройти, город за городом, путем студента Григория Сковороды по словацкой земле в команде генерал-майора Вишневского, который следовал к венгерскому городу Токай.

Как-то после выхода очередного номера «Зеркала недели» вдумчивый, а порой и придирчивый читатель Павел Загребельный написал на краешке стола в Шевченковском комитете записку главному редактору «Зеркала недели»: «Мені приємно було читати у Вашій високоінтелектуальній газеті не тільки бесіди з нашим сущим філософом С.Кримським, але й серію надзвичайно цікавих, вдумливих матеріалів В.Я.Стадниченка про нашого перворозума Сковороду.

Хай Вам добре ведеться в тяжкій і (по-саперному) небезпечній справі!

Щиро Ваш
П.Загребельний».

Сколько ни привозишь со сковородиновских дорог впечатлений и мыслей, но видишь, убеждаешься: это только начало, только новый призыв, горизонт отступает все дальше и дальше...

Так что снова — в духовную дорогу за Человеком, которого «мир ловил, но не поймал».