Рязанов: Улыбнись нам, Господи!

Уход режиссера Эльдара Рязанова из жизни земной на небеса обетованные - невосполнимая потеря и большая драма этих дней и без того заполненных драмами.

В определенный момент, а точнее в дни прощания с ним, оказалось, что возможно временное "перемирие", освященное слезой скорби, даже на такой воинственной территории, как страна Facebook. Дети разных народов (в последнее время резко отдалившиеся друг от друга) в дни прощания непроизвольно притихли, вспоминая светлое, доброе и человечное, посеянное в их душах сказочником Рязановым.

Для тех, кто только открывает веселую фильмографию Рязанова, в ней же откроет и пространство его обаятельной человечности и невероятной влюбленности в жизнь. Каким бы годом ни датировалась та или иная его картина, он умудрялся наполнять воздух тех историй состоянием безмятежного лукавства, добродушного стоицизма, обаятельного человеколюбия.

Рязанов один из немногих в искусстве советского кино, кто не лакировал ту самую советскую действительность, но и не демонизировал ее, а пытался придать той жизни эдакий ироничный поэтический прищур. В той жизни (из которой партия изгнала Всевышнего) такие, как он, время от времени будто поглядывали в небеса обетованные с робкой мольбой и надеждой: улыбнись нам, Господи! Пошли на эту грешную землю разум, добро, терпимость!

Возможно, именно эти слова он тихо шептал и на больничной кровати…

Практически все его невеселые комедии застойных и перестроечных лет держит вневременная поэтическая - рязановская - интонация. Аранжированная строками М.Цветаевой, Б.Пастернака, Б.Ахмадулиной, да и его собственными. Герои его утешающих лент, сыгранные выдающимися артистами, - всегда обаятельные добряки и гуманисты. Они все-таки не отформатированы и не "отутюжены" какими-то партийными идеологическими циркулярами. Потому что все они - по Рязанову - в общем-то, внутренне свободные люди. Каждый по-своему. Юрий Деточкин, Женя Лукашин, Надя Шевелева, Ипполит, официантка Вера, Толя Новосельцев и даже Мымра из "Служебного романа", способная на головокружительную женскую метаморфозу…

У каждого из его ценителей-кинозрителей - и тех, кто постарше (дети застоя), и тех, кто помоложе (дети Facebook), - несомненно "свой" Рязанов.

Кто-то вспоминает вереницу афоризмов из его популярнейших картин от "заливной рыбы" до "Поставьте Веру на место!". Кто-то - пропущенные школьные уроки, когда в утреннем телеповторе шел "Служебный роман" и пропустить это великое счастье было невозможно, поэтому дети симулировали болезнь, впитывая с экрана "В моей душе покоя нет…". Кто-то, возможно, вспоминает детские сны, когда разрекламированный журналом "Советский экран" новый фильм Рязанова "Вокзал для двоих" являлся даже ночью…

И тут-таки, бесспорно, мало кто возразит, что в те времена каждый новый кинопривет Рязанова ожидали с таким же нетерпением, как и хит примадонны в новогоднем "Огоньке". Поскольку ожидание, восхищение, наслаждение - все это сопровождало жизнь и фильмы Рязанова. Всегда. И в золотой период его творчества (70–80-е). И даже в период кризиса идей - 90-е, нулевые.

Для всех он был и будет добрым киносказочником и великим утешителем. До тех пор и будет, пока телеканалы не устанут 31 декабря повторять его "Иронию…" или "Карнавальную ночь".

Рязанов - один из тех, кого в трудные непримиримые времена отличала человеческая порядочность, а его любовь к родине отметала конъюнктурную фальшь и сиюминутное коленопреклонение. Просто он любил свою землю, своих актеров, каждый свой сюжет - искренне. Поэтому все эти популярные картины, пропитанные его искренностью и его же человеческим обаянием, переживут грядущие новейшие эпохи (если, конечно, несколько сумасбродов, не дай Бог, не взорвут этот голубой шарик, разжигая мировой пожар…).

И еще: стихи его - в сборниках и на экранах - несомненно, будут постоянным напоминанием о его человеческой мудрости, таланте, прозорливости и сострадании.

В дни прощания Сеть взорвалась якобы последним стихотворением режиссера - "В старинном парке корпуса больницы", - написанном незадолго до ухода. По ходу возникли уточнения: будто бы это не новый стих, а из прежнего "избранного".

Между тем, поэтическая натура Эльдара Александровича, его ироничное проникновение в самые скважины горечи жизни, может быть, наиболее пронзительно отражена в его стихотворении, написанном задолго-задолго до этих грустных дней.

"Меж датами
рожденья и кончины

(а перед ними наши имена)

Стоит тире, черта,
стоит знак "минус",

И в этом знаке
жизнь заключена.

В ту черточку
вместилось все, что было.

А было все.
И все сошло, как снег.

Исчезло, растворилось
и погибло,

Чем был похож
и не похож на всех.

Погибло все мое!
И безвозвратно.

Моя любовь и боль, и маета.

Все это
не воротится обратно,

Лишь будет между датами - черта…

"Я не компьютер,
я - поэт!"

Вадим Алисов - известный кинооператор, соратник Эльдара Рязанова по многим знаменитым фильмам - специально для ZN.UA нашел главные слова, определяющие роль и миссию большого режиссера.

Среди их совместных работ - "Вокзал для двоих" (1982), "Жестокий романс" (1984), "Забытая мелодия для флейты" (1987), "Дорогая Елена Сергеевна" (1988), "Андерсен. Жизнь без любви" (2006).

Глазами Алисова, собственно говоря, посредством его кинокамеры, Эльдар Александрович "смотрел на мир" и отражал этот мир - уже в зрелый период своей насыщенной творческой жизни. Камера Алисова вносила в творчество Рязанова (прежде режиссер тесно сотрудничал с оператором Владимиром Нахабцевым) - новые краски, оттенки, отстраняясь от студийного декора, а чаще обживая саму жизнь, самые неприхотливые ее интерьеры. Как, скажем, в "Вокзале для двоих", фильме, давшем старт их совместной работе.

- Вадим Валентинович, помните самую первую встречу с Рязановым? Судя по всему, это произошло задолго до "Вокзала", снятого в 1981-м?

- Эта встреча произошла еще в период работы Рязанова над фильмом "Зигзаг удачи" - в 1967 году. Оператором фильма был Владимир Нахабцев. Именно он и пригласил меня на съемочную площадку, "окунул" в атмосферу рязановского творчества. Впоследствии мне пришлось поработать камерменом на других картинах Рязанова, в том числе и на "Иронии судьбы".

И вот в начале 80-х - "Вокзал для двоих". Начало нашего тесного сотрудничества. Замечательный художник - Александр Борисов, прекрасные актеры…

- Именно этот фильм с Людмилой Гурченко и Олегом Басилашвили в свое время поразил ценителей творчества Рязанова открытостью пространства, точностью и даже натурализмом фактуры. Если предыдущие его комедии оператор подавал через очарование закрытого пространства студии, в "Вокзале" картинка заметно изменилась.

- Естественно, Эльдар Александрович очень хорошо чувствовал сценарный материал. И осознавал разность подхода к той или иной теме. Скажем, одно дело - статистическое учреждение в "Служебном романе" или ленинградская квартира в "Иронии судьбы", а другое - провинциальный вокзал в городе Заступинске. Здесь разная не только атмосфера, но и "температура" жизни в ином пространстве. Снимали фильм и в колонии для несовершеннолетних, и на Витебском вокзале в Ленинграде, некоторые сцены - на Рижском вокзале в Москве. Однажды вместе с Рязановым стали свидетелями производственной сцены, когда ранним утром сотрудники вокзала моют вагоны в депо. Такое себе производственное "очищение", вокзальный катарсис. И Эльдар Александрович ухватился за тот эпизод. Впоследствии он вошел в фильм.

То есть Рязанов очень четко и тонко умел подмечать в жизни какие-то важные образы, ситуации, впоследствии украшавшие его картины.

Вообще, у него была невероятная память - на детали, лица, сюжеты, стихи.

Он был потрясающий профессионал во всем, что делал.

Я ему однажды сказал: "Эльдар Александрович, вы как компьютер, все помните и все фиксируете…". Он ответил: "Вадим, я не компьютер, я - поэт!".

Был интересный период нашей совместной работы над "Забытой мелодией для флейты". Нужно было хорошо снять сцену дождя… И прорабатывали ее до малейших деталей. Во многих вопросах на съемочной площадке Рязанов был перфекционистом. Для него не существовало в работе малозначащих или второстепенных вопросов.

- Ваш последний совместный проект - фильм 2006 года "Андерсен. Жизнь без любви". В свое время не все критики приняли эту картину, а спустя девять лет она кажется все более и более совершенной, какой-то очень мудрой - ведь бывает так?

- Ну, естественно, так бывает. С одной стороны - время лечит, а с другой - время и укрупняет многие произведения искусства. Ведь пройдена какая-то дистанция, на многое смотришь уже другими глазами. То же самое и с "Андерсеном". Может быть, в этом фильме, как ни в каком другом, ощутима особая автобиографическая сердечная интонация Эльдара Александровича. Ощутима его собственная внутренняя жизнь.

При том, что Андерсен был не таким уж удачливым человеком, его нельзя назвать "баловнем судьбы" в отличие от нашего выдающегося режиссера. Тем не менее, Рязанов отождествлял себя с Андерсеном. И тот, и другой - Сказочники. Оба - великие утешители.

В конце концов, это люди, всю жизнь преданные единственной любви. А в жизни Эльдара Рязанова любовь и была одна - на всю жизнь. Поэтому Андерсен, таким вот символическим образом подводит черту под прекрасной фильмографией Рязанова-режиссера и Рязанова-поэта…

- Вадим Валентинович, вы уже сказали, что Рязанов - суперпрофессионал в своем деле. Это понятно. А если продолжить характеристики этого человека, какие слова возникнут у вас буквально в сию минуту - в день прощания с ним…

- Профессионал. Поэт. Большой режиссер. Сказочник… Незаменимый человек.