Рецепты и ингредиенты. Кого накормит Минкульт «культурным продуктом»

В Украине необходимость системной поддержки творческих индустрий назрела давно. По-своему решить эту непосильную для нескольких поколений отечественных политиков проблему взялось Министерство культуры и туризма, возглавляемое В.Вовкуном. Проект закона Украины «О национальном культурном продукте», подготовленный Институтом культурных исследований, — составляющая этой доктрины. По данной теме в СМИ высказывались различные мнения. И шаг этот, конечно, рискованный, учитывая то, что в нашем государстве еще не прижилась современная практика культурного менеджмента, нет четкой картины культурной сферы в целом, а не только «базовой сети заведений культуры».

Словосочетание «культурный продукт» да еще и «национальный» для определенного контингента наших соотечественников звучит чуть ли не оксюмороном. Резоны чиновников и бизнесменов: какая, мол, производительность от культуры, которая всегда была затратной сферой деятельности? Не готова она к рыночным отношениям и все. Аргументы интеллектуалов несколько иные: не нужно путать божий дар с яичницей! Голос художественного бомонда: «Ну что хорошего может предложить Минкультуры?!»

Значительная доля правды в этих резонах есть. Значительная, но не вся. Начнем с «самого интеллектуального» — о «яичнице» и божьем даре. Действительно, в нынешнем коммерциализированном мире культура становится товаром. Это факт. Следовательно, важно найти способ использовать механизм товарно-денежных отношений для распространения тех ценностей, которые несет в себе «высокая» культура. Без каналов и сетей распространения этих ценностей не выстроить цепочку культурного самовоспроизведения общества, когда ценности становятся нормой, закрепленной ментально и на подсознательном уровне, которая проникает в повседневность. Сближение «высокой» культуры и повседневных культурных практик становится одним из приоритетов культурной политики постиндустриальной эпохи. Именно поэтому развитым странам, в особенности Евросоюзу, присуща тенденция экономизации культуры и культуризации экономики, что отражено в программе Совета Европы «Создание культурного капитала».

В этом смысле и с затратностью культуры не все однозначно. Скажем, в Великобритании сектор творческих индустрий (именно здесь производится культурный продукт) ежегодно генерирует доходы на сумму в среднем 115 млрд. фунтов стерлингов, что составляет около 9% национального ВВП. Это средний показатель для развитых стран, где творческие индустрии ныне самый динамичный сектор экономики. Например, в Германии совокупный оборот творческой сферы на протяжении 1999 — 2004 гг. возрос на 20%, достигнув почти 80 млн. евро.

Конечно, эти процессы происходят не стихийно, а достаточно планомерно, они сопровождаются соответствующими теоретическими исследованиями и законодательным регулированием. Скажем, в тэтчеровской Британии сознательно «перекрыли кислород» ресурсозатратной тяжелой промышленности, чтобы стимулировать развитие малого и среднего бизнеса. Тогда же, в конце 90-х, была разработана государственная программа развития творческих индустрий.

Следовательно, при условии грамотного государственного протекционизма индустрия культуры может стать реальным источником наполнения бюджета страны и действенным каналом промоции культуры.

Не исключено, что проект закона Украины «О национальном культурном продукте» (НКП) ценен даже не столько своими юридическими, сколько коммуникативными и промоционными аспектами. По крайней мере об этом свидетельствует его общественный резонанс.

Как и следовало ожидать, скептиков у упомянутой минкультовской инициативы оказалось много. Законопроект об НКП есть за что критиковать, но, в конце концов, преодолев неминуемую фазу дискуссий, конфликта интересов, можно совместными усилиями достичь результата. Возможно даже внесение существенных изменений, не исключено — путем выделения проблемы Национального инновационного фонда украинской культуры в отдельный закон. Именно с таких позиций и предлагаю взглянуть на упомянутый законопроект.

Меры, предлагаемые в проекте закона «О национальном культурном продукте», уверяют разработчики, опираются на мировой опыт — но преимущественно канадский. При этом разработчики докумен­та решили использовать этот опыт, максимально адаптировав его к украинским реалиям. Идеология законопроекта направлена на укрепление культурной идентичности, обеспечение «целостности национального информационно-культурного пространства и полноструктурности национальной культуры, через поддержку развития национальных культурных индустрий и содействие творчеству украинских деятелей искусства и культуры». Такие аспекты, как культурное разнообразие, расширение участия граждан в культурных процессах, реализация творческого потенциала, которым много внимания уделяют в Европе, по разным причинам на данном этапе не вошли в приоритеты законодателей (возможно, как риторические и декларативные для «украинских реалий»).

Принцип государственного протекционизма в нынешней версии проекта закона об НКП опирается на тезис, что национальный культурный продукт создается на основе национальных произведений. Соответственно прописан и механизм поддержки национальных произведений и национального культурного производителя: предусмотрено и бюджетное финансирование всеукраинских творческих союзов, и закупка за средства госбюджета как самих произведений, так и альбомов, аудиоальбомов, видеофильмов, созданных на их основе, а также «внедрение сниженной или нулевой ставки НДС на операции, связанные с созданием и производством (изготовлением, тиражированием) национального культурного продукта». Правда, налоговые льготы будут распространяться только на те товары и услуги, которые будут сертифицированы как национальный культурный продукт. Сертификацией же будет заниматься специальная служба, которая будет действовать в составе Национального инновационного фонда культуры. Основных критериев сертификации товаров и услуг как национального продукта есть два: наличие украинского гражданства у ключевых персоналий (продюсеров, режиссеров, исполнителей главных ролей, композиторов, издателей и т.д.), задействованных в его создании, и украиноязычность исполнения — если речь идет о фильмах, книгах, аудиопродукции.

Учитывая масштабы оттока творческого потенциала из Украины, без метода «положительной дискриминации», который планируется применить к национальному культуропроизводителю, — не обойтись. Однако есть и оборотная сторона медали — такой подход явно не стимулирует конкурентоспособность производителей культурного продукта на открытом рынке. Пока нам приходится бороться за то, чтобы украинский культурный продукт овладел внутренним рынком. Но этого никогда не добиться, если довольствоваться товаром для внутреннего потребления, ведь именно на глобальный рынок ориентировано большинство отечественных потребителей.

В формуле, закрепляющей жесткую последовательность произведение — продукт, кроме экономических, следует принять во внимание и некоторые культурологические нюансы. В частности — сектор творческих индустрий, где работают производители культурного продукта, по определению творческий, креативный. И именно здесь довольно часто создаются явления, имеющие самодостаточную смысловую (а следовательно — культурную) ценность: концепции, методики, ноу-хау, визуальные идеи. Очевидно, что одним из критериев сертификации культурного продукта и присвоения ему той или иной категории также должна стать его инновационность.

Так что нелишне разобраться с дефинициями. Прежде всего речь идет об определении культурного продукта, которое содержится в нынешней версии законопроекта: «Товары и услуги, которые производятся (тиражируются) в процессе культурной деятельности на основе произведений и служат для удовлетворения гражданами своих творческих, духовных потребностей, потребностей досуга (издания, фильмы, их демонстрация,
аудиопродукты (фонограммы, аудиоальбомы), произведения прикладного искусства, театральные и цирковые представления, концерты и т.д.)». В приведенной формуле не учтена «добавленная стоимость» интеллектуальных и организаторских усилий, которые должен приложить производитель для того, чтобы «произведение» стало «продуктом». Если опираться на европейскую практику, то определение культурного продукта должно выглядеть так: «это товары и услуги, экономическая стоимость которых напрямую зависит от интеллектуальной и эстетической составляющей». Но здесь опять-таки коварные украинские реалии. Возьмем для примера отечественную книгу. Если подсчитать, какой процент ее цены составляет авторский гонорар, то выйдет, что, покупая издание, мы на самом деле платим за бумагу и краску. Впрочем, можно пойти и от обратного — методом нормативно-правового регулирования закрепить на практике эту атрибутивную черту культурного продукта и, кстати, заставить производителей не просто создавать товары и услуги на основе национальных произведений, но и реально оценивать стоимость авторского труда.

Второй аспект, на котором хочется остановиться, — набор инструментов, которыми государство собирается защищать национальный культурный продукт. Прямые государственные закупки и налоговые льготы — это мощный, но пассивный инструмент. Стимулировать динамику роста в секторе культурных индустрий могут льготные банковские кредиты, гранты на разработку и запуск пилотных проектов, информационно-консультационная помощь через государственные агентства по развитию или сеть «бизнес-инкубаторов». Кроме того, эксперты подчеркивают необходимость поддержки производителя через поддержку потребления культурных благ, в качестве примера приводя книжные боны, действующие в Нидерландах.

Третий аспект — база поддержки. В проекте закона ставка сделана на те отрасли, которые в нашей стране уже играют более или менее заметную роль в общественном производстве: книгоиздание, создание теле- и радиопрограмм, музыкальное продюсирование и индустрия звукозаписи. Хочется верить, что невключение в этот перечень таких отраслей, как индустрия моды, дизайн интерьеров и среды (ландшафтный дизайн), культурный туризм — это временное недоразумение, которое будет устранено в окончательном варианте документа. Тем более что представители упомянутых отраслей давно и органично чувствуют и позиционируют себя частью нацио­культурного пространства и ожидают того, что вскоре государственные мужи это заметят.

Особое мнение

Ирина ДАНИЛЕВСКАЯ, председатель организационного комитета «Украинской недели моды»

— С 1997 года, когда миру моды в Украине предоставили четкий формат благодаря созданию Недели прет-а-порте, дизайнеры стали активными игроками национального культурного пространства. Дизайнерская украинская одежда несет в себе как признаки мировых модных трендов, так и яркую творческую составляющую индивидуального дизайнерского стиля. Одежда украинских дизайнеров не только яркая, эмоциональная, но еще и зачастую отражающая украинские традиции народного костюма: некоторые дизайнеры используют прямые цитаты, а именно декор, узнаваемое сочетание цветов, некоторые прибегают к подражанию конструктивным идеям. Но самое главное — все дизайнеры участвуют в создании современного украинского искусства. Мода — вид современного искусства, понятный без перевода. И Украине повезло, что ей есть чем и кем гордиться в этой сфере. Есть более развитые европейские страны, где не сформировано пространство моды. Для Украины мода — важная как внутренняя, так и «экспортная» составляющая современной культуры.

Согласно проекту закона об НКП составляющими этого КП уже названы кино, театр, музыка, телевидение. Так вот, Роман Балаян и Кира Муратова создавали свои фильмы в сотрудничестве с украинскими дизайнерами. В чьих костюмах победила Руслана на «Евровидении»? Чьи фонарики комментировали во время первой премьериады Тимошенко? На китайском ли рынке одевались участники телепроектов «Шанс», «Танцы со звездами», герои популярных новогодних мюзиклов? И это кроме самой Недели моды, возникшей первой на территории СССР и СЭВ. Неделя, уже второй десяток лет стабильно проходящая дважды в год и собирающая многотысячную аудиторию, на которой аккредитуется свыше 250 СМИ со всего мира.

Культурное пространство всегда содержало благотворительную составляющую. Так вот, украинские дизайнеры и продюсеры проводили в США и Канаде показы с целью собрать средства для онкологических клиник в Украине. Известный проект Украинской недели моды и Фонда «АнтиСПИД» при участии наших модельеров позволил собрать несколько миллионов гривен на борьбу с этой планетарной бедой, не обошедшей и наших граждан...

Как вам кажется, Шанель, Сен-Лоран, Лагерфельд, Гальяно, Армани, Кавалли, Вествуд и другие — активные игроки культурной политики своих стран? Обходятся культурные проекты мирового значения без таланта этих дизайнеров?

Что касается лоббирования. Этот процесс в нашей стране связан с солидными средствами. Поэтому лобби по карману табачным, водочным, автомобильным, нефтяным группам. На сегодняшний день в индустрии моды вращаются не такие весомые средства, чтобы всерьез говорить о профессиональном лоббировании. Впрочем, большинство дизайнеров — патриоты своей страны, и они хотят творить именно здесь. Соответственно, их готовность определенным образом лоббировать свои интересы и свое право занять достойное место в культурном образе Украины, бесспорно, стопроцентна.

По моему мнению, сама попытка создания такого закона – это шаг вперед. На сегодняшний день я вижу в нем довольно много туманных мест. Например, хотелось бы четче прописать поддержку украиноязычных произведений: книг, кино, периодики, музыки и т.д.

Сложным видится момент сертификации, да еще и по категориям. В стране, где не состоялся ни один коррупционный судебный процесс, расширяется поле для новых метастазов этой болезни.

Кроме того, культура всегда страдала от нехватки средств из государственного бюджета, но ведь возрождается институт меценатства и спонсорства, нужно вместе с законом об НКП разрабатывать ряд нормативных актов, регулирующих меценатство и спонсорство. Прежде всего это будет касаться налоговых льгот. Можно добавить, к примеру, и такой момент,
который раньше был в Канаде: если, скажем, частное лицо давало на создание публичной библиотеки или культурного центра 100 долларов, то государство обязывалось добавить тоже 100 долларов. Понятно, что реально речь шла о значительно больших суммах.