Раздвоенный язык

После того как отшумели выборные баталии, наступило время поговорить о социально-языковых проблемах более спокойно и взвешенно. На парламентских и президентских выборах обозначились электоральные предпочтения русскоязычных регионов. Для многих избирателей юга и востока Украины, как представляется, основным мотивом выбора были в немалой степени соображения языкового характера. В Харькове принимаются постановления об утверждении русского языка как официального. В Крыму предлагается провести референдум по утверждению государственного статуса русского языка, хотя там он и так является таковым в силу конституции автономии. Языковую проблему поднимают на щит сторонники юго-восточного федерализма (читай, сепаратизма). Вопрос о языке вызывает какую-то непонятную истерику со стороны рьяных сторонников русского языка, которые готовы называть всех украиноговорящих радикал-националистами и чуть ли не фашистами.

Языковая ситуация в Украине сложилась достаточно давно, еще в советское время. В силу ряда обстоятельств масштабы употребления русского языка были тогда значительно больше и шире.

Существует целый комплекс причин возникновения русскоязычного сегмента в Украине. Одна из главных — индустриализация. Когда создавались мощные предприятия на юге и востоке Украины, на них приезжали люди со всех концов Советского Союза. Образование было русским, класс инженеров и высококвалифицированных рабочих — это тоже русскоязычный сегмент. На это наложился и голодомор, уничтожение украинского населения в левобережных регионах, а потом и русификация этих же областей. В 30-е годы шел процесс уничтожения украинского культурного слоя, культурной интеллигенции (репрессии).

В послевоенные времена — восстановление народного хозяйства, перемешивание населения, снова приезжают в Украину со всего Союза. На Западной Украине шла борьба с так называемой бандеровщиной: часть населения сослана в Сибирь, а на их место приехали люди из восточных областей Украины (опять же — русскоязычных) и из России. Речь не идет исключительно об этническом русском населении. Здесь была большая примесь населения и других народов бывшего СССР, которое говорило на русском языке. Большее распространение русского языка имело место в промышленных зонах, среди городского населения. В то же время даже на Донбассе села оставались традиционно украинскими.

В результате сложился феномен, который мы называем русскоязычным фактором в Украине. В силу традиционных предпочтений и сложившихся привычек многие образованные люди, особенно старшего поколения, предпочитают говорить на русском языке. Естественно, это тянется из тех времен, когда многие вузы и школы фактически давали образование на русскоязычной основе. Многие постановления и указы отдавали приоритет русскому языку — это было практически русификацией.

Проблема состоит в том, должно ли такое положение сохраняться и в дальнейшем, должны ли мы проецировать этот феномен прошлого далее в будущее, и если да, то как и в какой форме. Украина — независимое государство и имеет конституционное положение об украинском языке как государственном. Существует и закон о языке. Тем не менее остается проблема расширения сфер употребления украинского языка.

Здесь вижу достаточно сильный внутренний конфликт, и если его пустить на самотек, он может в дальнейшем очень сильно сказаться на безопасности нашего государства, внутренней безопасности. Как известно, внутренний конфликт в соседней Молдове разворачивался во многом на фоне протестов русскоязычного населения Приднестровья против слишком радикальных шагов руководства республики в языковой сфере. У нас до этого не дошло, однако нужно отметить, что крымский сепаратизм в значительной мере был замешан на русскоязычных предпочтениях местного населения.

В чем проблема? Реально сложившееся двуязычие в каких-то аспектах не является продуктивным. Можно и нужно знать русский язык — это выход на источники информации, которые недоступны тем, кто не владеет другими иностранными языками, английским прежде всего. Это выход в более широкое культурное поле. Вместе с тем развитие русскоязычной культуры не должно идти за счет ущемления украинского языка, как государственного, родного. В этом плане у нас за одиннадцать лет независимости достаточно большие просчеты — развитию украинского языка и обеспечению сфер его употребления ни государство, ни какие-либо другие структуры достаточного внимания не уделяли.

Я полагаю, должна сохраняться единая языковая основа государственной идентичности. Язык выполняет значимую социальную и политическую функцию — это элемент, консолидирующий общество, цементирующий нацию в более-менее единый и однородный состав. А все остальные языки должны иметь другие функции — ими можно и нужно пользоваться в различных сферах общественной жизни. Многоязычие должно присутствовать, по крайней мере в образованных слоях населения. Достичь реальной консолидации нации на почве исключительно русского языка невозможно и чревато углублением раскола, особенно между западными и юго-восточными регионами нашей страны. Родной язык для многих — украинский. И если в силу каких-то обстоятельств они пользуются русским языком, это еще не говорит о том, что они не считают родным языком украинский. Должны быть какие-то консолидирующие моменты языковой сферы, которые говорили бы: да, это наш язык и наша культура, не отметая другие формы общения и другие языки.

Русский язык в Украине ни в коей мере не является ущемленным в бытовой сфере, а также в прессе и других масс-медиа — в основном там русскоязычные продукты. Если сейчас придать русскому статус второго государственного, мы рано или поздно придем ко второму русскоязычному государству, утратив национальную самобытность. Достаточно посмотреть на ситуацию в соседней Белоруссии, где эти процессы зашли значительно дальше, чем у нас.. Это был бы очень сильный удар по государственной идентичности. В перспективе это может привести к тому, что Украину будут воспринимать как часть России. И в результате найдутся политические силы (внешние и внутренние), которые будут предлагать войти в состав РФ уже в качестве отдельных областей — ведь все это население с одинаковой самоидентификацией.

Кому-то это будет выгодно: в Крыму, на Донбассе. А что тогда делать с Западной Украиной, где русский язык не так распространен? Что же, опять проводить политику русификации этих областей, продолжая традиции советских времен? Или начнем делить страну на части?

Поддерживающий фактор — относительно большая доступность русскоязычной литературы и информационного пространства. Люди, не имея в достаточной мере украиноязычных источников, естественно, обращаются к более доступным, то есть русскоязычным. Благо соответствующее образование у них есть. Украинское медиапространство и печатание книг находится в значительно худшем положении, чем в России, где действуют льготы для издательской деятельности. У нас этих льгот украиноязычная литература не получает. У нас все гораздо дороже стоит, менее доступно, учебники на украинском языке печатать всегда сложно. Естественно, люди ищут более дешевый и более доступный для них вариант. Хотя не скажу, что это правильно.

Есть еще такой внешний момент: время от времени, когда делаются какие-то попытки улучшить положение с украинским языком — то ли в школах его активнее внедрять, в детских садах, то ли упорядочить процесс лицензирования информационных каналов, издательскую деятельность, — сразу поднимается волна недовольства со стороны России, которая защиту прав русскоязычного населения в соседних странах рассматривает в качестве стратегического приоритета государственной политики. В российской Думе депутаты начинают поднимать шум о том, что здесь идет ущемление русскоязычных, хотя реальных фактов никаких нет, а есть только мифы и иллюзии, продуцируемые русскоязычными же масс-медиа.

Политика украинских СМИ, выходящих на русском языке, тоже не совсем понятна. Существует ряд русскоязычных каналов, построенных на собственно российских продуктах, независимо от их качества. В украинском телепространстве преобладает русский язык. Видимо, считают, что если на русском говорить, то они будут более понятными, хотя это, скорее, политический вопрос. А может быть, вопрос предпочтений собственников каналов.

В последнее время серьезных шагов по развитию украиноязычной основы нашего государства реально не делалось. Некоторые усилия предпринимались в бытность вице-премьером Н. Жулинского. Тогда же И. Драч возглавлял Госкомитет. Однако эти попытки были недостаточно проработаны, не было единой стратегии. Нельзя не учитывать и блокирующих усилий со стороны рьяных защитников русского языка из политической элиты.

То есть отдельные шаги делаются для улучшения положения в этой ситуации, но целостного видения того, как ее исправить, какие шаги должно сделать правительство, какие законы должен принять парламент, как это провести — такого не было. Предпринимались усилия, чтобы адекватно использовать закон о языке, в соответствии с которым, например, определенный процент радио- и телепередач должен идти на украинском языке. В общем, периодически попытки делаются, но потом на каком-то этапе ситуация скатывается в свое обычное русло. А по книжным и газетным прилавкам я не замечаю, чтобы были какие-то практические результаты.

На мой взгляд, государство должно быть кровно заинтересовано в разработке комплексной стратегии развития украинского языка и культуры во всех сферах общественной жизни. Это значительно укрепило бы элементы консолидации нашего общества, а с другой стороны — повысило бы имидж Украины как самобытного европейского государства. При этом русский язык сохранял бы свое значение, в меру сложившихся функций, средства общения с другими постсоветскими народами, равно как и носителя различных типов культурной информации.