ОПЕРНЫЙ МЮНХЕН ВЧЕРА, СЕГОДНЯ, ЗАВТРА

Поделиться
В разгар летнего туристического сезона старинный Мюнхен ежегодно превращается в место проведения одного из самых известных в мире оперных фестивалей...
«Кавалер роз» — один из самых старых спектаклей
Неудачное сценическое решение погубило «Арабеллу»

В разгар летнего туристического сезона старинный Мюнхен ежегодно превращается в место проведения одного из самых известных в мире оперных фестивалей. Обычно он длится в течение месяца и организовывается с размахом, собирая мощную международную команду режиссеров, дирижеров, сценографов, вокальных звезд, а также дебютантов, перед которыми открываются возможности взойти на мировой оперный Олимп. В этом году список только лишь индивидуальных участников грандиозной акции включает 234 имени. Центральное событие фестиваля — показ серии тщательно подобранных оперных постановок из репертуара театра последних сезонов. Премьеры двух-трех из них обычно приурочены к открытию праздника и увязаны с его темой, каждый раз новой. В этом году тематическим стержнем стала проблема мифа и его современной интерпретации. Отсюда и выбор в качестве фестивальных премьер двух редко идущих опер — дилогии «Троянцы» Гектора Берлиоза и «Возвращения Улисса на родину» первого в истории оперного классика Клавдио Монтеверди. В преддверии фестиваля одновременно двумя театрами — Баварской государственной оперой в Мюнхене и оперой Цюриха — проводился Международный конкурс на камерное оперное произведение, темой которого была названа «Одиссея». Параллельно с основной программой в Мюнхене и в Цюрихе были проведены два концерта, в которых прозвучали шесть опер-финалистов этого соревнования. Победителями оказались молодые композиторы из Германии, Англии, Италии, Австралии. Как видим, концепцию мюнхенского оперного фестиваля отличает забота о будущем оперного жанра. Характерно для него и стремление охватить произведения разных эпох, представить в афише ведущие национальные оперные школы.

Главные фестивальные события окружаются сопутствующими им самостоятельными проектами. Это параллельно идущие на разных площадках сольные концерты вокальных знаменитостей, концерты камерной и симфонической музыки, неакадемические концерты, изюминкой которых явились выступления знаменитой Мадонны — певицы, танцовщицы, продюсера, актрисы, матери, модели, дивы, мифа, как сообщала о том реклама. Демонстрировались также фильмы на мифологические темы. В концертном варианте прозвучала опера «Ирландская легенда» немецкого композитора Вернера Эгка» приуроченная к столетию со дня его рождения. С музыкой ХХ века были связаны проекты, представлявшие творчество двух самых радикальных композиторов первой и второй половины ушедшего столетия. Один из них значился под титулом «Арнольд Шенберг плюс», второй посвящался американцу Джону Кейджу и его инструментальному театру.

Мюнхен пользуется славой оперного города еще со времен Моцарта. Именно здесь в свое время состоялись премьеры моцартовских опер «Мнимая садовница» и «Идоменей». Столетием позднее здесь же впервые прозвучали в присутствии автора «Нюрнбергские майстерзингеры» и «Тристан и Изольда» Вагнера. Третьим оперным творцом, связанным с этим городом, был уроженец Мюнхена Рихард Штраус, оперы которого «День мира» и «Каприччио» увидели свет рампы на сцене Национальной оперы баварской столицы при жизни автора. Неудивительно, что произведения этих трех уникальных оперных творцов неизменно присутствуют в фестивальных программах. Две оперы Моцарта, две Вагнера и три Рихарда Штрауса вошли в афишу нынешнего года. Кроме того, немецкую оперу представлял «Фиделио» — единственное произведение Бетховена в оперном жанре.

Хотя репертуар театра постоянно обновляется и жизнь каждого удачного спектакля продолжается не более одного десятилетия, из этого правила существует по крайней мере одно исключение. Оно относится как раз к упомянутым знаковым для Мюнхена именам и к их операм, которые воспринимаются как своего рода визитная карточка фестиваля. В этом году его драматургия была выстроена таким образом, чтобы все начиналось с грандиозной премьеры «Троянцев», а завершилось светлой праздничной кодой — вагнеровскими «Нюрнбергскими майстерзингерами». При этом из пятнадцати включенных в афишу опер лишь один спектакль можно назвать долгожителем. Это «Кавалер роз» Рихарда Штрауса, постановку которого театр сохраняет и обновляет как некий классический эталон. Известный австрийский режиссер Отто Шенк в содружестве с режиссером и сценографом Юргеном Розе окружили героев произведения красивыми, эстетически совершенными интерьерами, воспроизводящими атмосферу аристократической старой Вены — прославленного города вальса и гедонистического упоения жизнью. Этот исчезнувший быт исполнен в мюнхенском спектакле поэтического очарования. Культ чувственных наслаждений, которым предаются юный Октавиан и его тайная возлюбленная, переживающая драму прощания с беззаботной юностью, в особом возвышенном ореоле представлен постановщиками и блистательными исполнительницами — англичанкой Флиситой Лотт-Маршальшей и австрийским меццо-сопрано Анжеликой Кирхшлягер-Октавианом. Миру возвышенных чувств противопоставлена откровенная грубая чувственность напористого нахала барона Окса, который по своим повадкам ничем не отличается от неотесанного мужлана, хотя и носит высокий титул. Известный немецкий бас Франц Хавлата не пожалел сочных красок для обрисовки своего героя (правда, в отдельные моменты несколько чрезмерно пережимал). Еще в большей степени это относилось к второстепенным жанровым персонажам и к массовым сценам финального акта. Комизм предстал в этих эпизодах в огрубленном виде. Именно здесь почувствовалось, что спектакль много раз игрался и утратил свою свежесть. Не во всем удовлетворила и дирижерская интерпретация Юна Меркля, разрушавшая в динамичных действенных сценах и в эпизодах, выдержанных в танцевальных ритмах, штраусовскую ауру изысканной стилизации.

Другая опера Штрауса «Арабелла» не произвела впечатления большой удачи театра более всего из-за сценического решения. Имеющий международное имя немецкий сценограф Вольфганг Гуссман выстроил полуусловную полуреальную сценическую среду, перенасыщенную слишком тяжеловесными бытовыми предметами. Все три акта проходили в некоем типовом гостиничном номере с громоздкой мебелью, часть которой уносили оценщики, описывавшие имущество обанкротившегося и проигравшегося графа Вальднера. Пространство сцены замыкалось срезанным углом дома с желтой кирпичной кладкой на фоне черного задника. Центральной деталью декорации все три акта оставалась поставленная среди комнаты неубранная кровать. На нее почему-то садились прямо в одежде, здесь начиналась эротическая сцена сестры главной героини Зденки и обманутого ею офицера Маттео, на самом деле влюбленного в другую сестру. Продолжение этой сцены постановщики перенесли из соседней комнаты, как значится в либретто, в огромный плательный шкаф, откуда потом вываливался полуодетый офицер, а позднее появлялась и несколько сконфуженная Зденка. Измятые простыни напоминал покатый пол этого неуютного жилища.

Во втором акте комната, где проживало семейство легкомысленного чудака-графа, превращалась в проходной двор, где почему-то сновали пестро разодетые участники бала извозчиков. Обытовление действия лишило сюжет очарования, излишне выпятило его банальные и развлекательно опереточные стороны. Не спасла положения даже одна из прославленных вокальных звезд, великолепная Рене Флеминг в заглавной партии. В плен этой мало убедительной постановочной концепции попал даже такой опытный музыкант, как дирижер Петер Шнайдер, карьера которого уже длительное время связана с баварской оперой. Зато в другом знаковом для театра спектакле, опере Моцарта «Cosi fan tutte», и Шнайдер, и все участники постановки вышли безусловными победителями. Этот спектакль очаровывает изяществом и поэтичностью, совершенным чувством моцартовского стиля, проявляющимся в каждой детали. Его девизом как бы стал афоризм «с любовью не шутят». Загадочная природа вечно женственного по-разному раскрыта в образах двух сестер, живой и непосредственной, хотя и склонной к компромиссам Фьордилиджи — Аманды Рукрофт, и натуры куда более глубокой, Дорабеллы — Анжелики Кирхшлягер. Двое их возлюбленных — Гульельмо-Мартин Гентнер и Феррандо-Райнер Трост — провели сомнительный эксперимент испытания верности своих подруг и потерпели полнейшее фиаско. Моцарт никогда не склонялся к требованиям узкой обывательской морали. Он понимал всю относительность запрета на чувство, когда речь идет о молодости, красоте, мужском напоре и женском обаянии. К тому же для мужчин это был полезный урок. Ведь любимых, как и Бога, никогда не стоит испытывать.

Поделиться
Заметили ошибку?

Пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter или Отправить ошибку

Добавить комментарий
Всего комментариев: 0
Текст содержит недопустимые символы
Осталось символов: 2000
Пожалуйста выберите один или несколько пунктов (до 3 шт.) которые по Вашему мнению определяет этот комментарий.
Пожалуйста выберите один или больше пунктов
Нецензурная лексика, ругань Флуд Нарушение действующего законодательства Украины Оскорбление участников дискуссии Реклама Разжигание розни Признаки троллинга и провокации Другая причина Отмена Отправить жалобу ОК
Оставайтесь в курсе последних событий!
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Следить в Телеграмме