«ОДЕРЖИМЫЕ» — ОСТАНОВКА ПО ТРЕБОВАНИЮ ВЫБОРОВ?..

Культурная жизнь Москвы бьет ключом, фонтанирует, захватывает в свой бурный поток безотносительно к политико-экономическим зигзагам, которыми живет страна в ожидании выборов. В Ленкоме премьера с Олегом Янковским, Инной Чуриковой и Александром Збруевым в главных ролях. Табакерка радует Фолкнером. В «Современнике» напряженно работает Анджей Вайда, не впервые ставя, но впервые воплощая на русском языке свой любимый роман Федора Достоевского «Бесы».

Ах, сколько споров шло и продолжает идти вокруг этого произведения со времен его появления и до наших дней. Всю боль краха идеалов, унижение человеческого достоинства, все последующие духовные и творческие поиски были вложены автором в этот роман, который почище Нострадамуса четко обозначил печальную безысходность будущего большой части человечества на столетия вперед. Дмитрий Мережковский назвал Достоевского в свое время «пророком русской революции». Не знаю, революции ли, но он ярко, выпукло и страшно описал психологию стихии саморазрушения.

По Достоевскому, в революционном порыве нет ни жалости, ни смирения, это не путь поиска истины, а всеразрушающий огонь, в котором человеческая личность — лишь топливо для этого костра. Пропустив через собственные кровеносные сосуды яд крушения революционных идей, как доказало потом время, человечество получило читаемого, перечитываемого, по сию пору до конца не разгаданного, потому неприемлемого тоталитарному режиму писателя-гения. Его творчество, несомненно, во многом определило развитие литературного процесса не только российской, но и мировой литературы.

Долгие годы «Бесы», равно как и «Дневники» Достоевского, были в нашей стране под запретом, и лишь ближе к концу ХХ века эти книги стали выходить отдельными изданиями и пополнили собрания сочинений. Интерес театра к творчеству Федора Михайловича не ослабевает, много внимания его литературному наследию уделяли и уделяют ведущие режиссеры мира. К «Бесам» — отношение особое. Относиться к нему как к памфлету — а именно так оценивали роман современники — уже невозможно. Слишком много в нем правды, боли, загадок, философских реминисценций. Поэтому именно сегодня, когда мир в целом и бывшая советская держава неустанно проводят ревизию революционных ценностей и путаются в поисках национальной идеи, которую всем свои творчеством пытался сформулировать Федор Достоевский, когда само бесовское начало в построении нового общества и новых государств приобретает самые причудливые формы, обращение к «Бесам» логично и закономерно. Ведь это нелегкая попытка осмыслить себя в меняющемся мире.

Одну из них осуществил, оставляя за кадром естественное желание творческого человека «объять необъятное», вездесущий Александр Гордон, известный телеведущий, которого в дилетантизме не обвиняет только ленивый. Отсюда поток разноплановых теле- и радиопрограмм «Гордон», включая рассчитанные на детскую аудиторию, съемки кинофильма, издание альманаха, который тоже скромно называется «Гордон». По словам его идеолога, Александра Гордона, альманах «огромный, абсолютно подарочный. И он для людей, которым наука дорога как память или как что-то очень далекое и не приближающееся. Он, скорее, предмет мебели в офисе, в доме. Замечательный подарок к Восьмому марта». Итак, пользуясь собственной формулой «режиссура — это искусство возможного», Гордон приступил к своему режиссерскому дебюту в театре «Школа современной пьесы». Благо, художественный руководитель «Школы» Иосиф Райхельгауз сам постоянно открыт эксперименту — то, не без успеха, поставит драматический балет о Рыцаре печального образа, то предложит зрителям многовариантность чеховской «Чайки», включая последнюю из них, сделанную в жанре оперетты.

Естественно, классика как застывшая глыба не интересует господина Гордона, человека современного и передового. Тем более что лет пятнадцать назад он играл Ставрогина в постановке, осуществленной совместно с питерским актером Игорем Волковым, инсценировка которой и была предложена сегодняшнему зрителю. Внешние данные позволяют Алесандру Гордону играть Ставрогина и сегодня — недаром велись переговоры с Анджеем Вайдой и Галиной Волчек о его участии в спектакле «Современника». Но Гордон отказался, сославшись на возрастную усталость. И предпочел сделать себе подарок к сорокалетию — дебютировать в режиссуре «Бесами», названными в программке «Одержимыми».

В одном из интервью во время работы над спектаклем постановщик четко сформулировал постулат, лежащий в основе авторской трактовки:

— Я почти в этом убежден, что Федор Михайлович писал не о российских бесах, а о своих, и что наверняка, я почти в этом не сомневаюсь, у каждого из нас есть такая копилка этих бесов — некоторые умеют их обуздывать, некоторые выпускают их на волю… Поэтому, честно-то говоря, я делаю о себе.

Так что герои Достоевского, имена которых стали нарицательными, — Верховенские, Лебядкины, Шатовы и иже с ними, — превратились по воле автора в одиозных участников очередного теле-ток-шоу типа «Окон». А как давно известно, персонажам этим платят за привселюдное «раздевание» и амикошонство.

Говорить о том, что действо, предложенное Гордоном, абсолютно неинтересно, лишено любопытных находок и не имеет смыслового стержня, было бы нелепо. Дорогое современное оформление сцены в стиле телестудии, предназначенной для проведения ток-шоу (художник Мария Трегубова). Использование вместо задника — телеэкрана, где можно увидеть и Ведущего (Александр Гордон), и реакцию публики, среди которой обязательно предусмотрено постоянное участие VIP-персон. В этот день ими были Ирина Хакамада и Эдуард Лимонов. И шикарная находка совмещения героев реальных, ведущих диалог с героями, находящимися в «заэкранье». Только сами образы Достоевского (с ними Федор Михайлович-то болезненно разбирался всю жизнь) выхолощены до схемы, используемой авторами спектакля для достижения необходимой динамики действия в соответствии с законами телевизионного жанра. Да и публика в театральном зале низведена до уровня среднестатистического потребителя телепродукции, которая, как известно, не рассчитана на интеллектуальную элиту.

Артисты в рамках заданной схемы работают профессионально, даже одержимо. Правда, хочется задать им вопрос, который Ведущий адресует публике: «Поднимите руку, кто в последние десять лет читал «Бесы»?». Самое интересное, — может, в этом есть страшная закономерность появления именно этого спектакля, — леса рук в зале, где сидели всего сто человек, не было. Правда, Гордон-Ведущий подчеркивает в спектакле самую неблагодарную из существующих по поводу романа версий — «Бесы»-де у Достоевского не что иное, как «заказуха» власть предержащих.

Вот тут-то и начинается «бесовство». Степан Трофимович Верховенский (Альберт Филозов) произносит свои усеченные инсценировщиками речи с явно выраженным южнорусским акцентом, который был свойственен первому президенту СССР. Мария Тимофеевна Лебядкина (Ольга Гусилетова) тяжко истерикует, играя единственную линию несчастной Маши, — сумасшествие. Петр Степанович Верховенский (Вадим Радченко) со свойственным клубной молодежи нигилизмом, уничтожив всех за просто так, спешит на петербургский экспресс. И за всем этим однозначно чистыми глазами наблюдает Николай Ставрогин (Дмитрий Писаренко).

Опять же, по законам жанра (или по предварительному заказу?), в действо урезанного до предела романа вмешивается нелепый диалог VIP-персон, приглашенных на спектакль, как выясняется, в качестве участников. Трудно сказать, был ли заданностью импровизированный предвыборный диалог либералки, кандидатки в президенты России и одиозного писателя-радикала, но сказанное там, на мой взгляд, популярности этим политикам не прибавит. Благо, электорат-то всего ничего — сто подготовленных зрителей, которые так и не поняли, уместна в большой политике агрессия или нет.

Не лишенный любопытства режиссерский дебют Александра Гордона, видимо, из-за весьма размытой гражданской позиции автора оставил послевкусие обманки, как и сам призыв политических деятелей со сцена «Все на выборы!». Это неприятно. Но не страшно, в отличие от пророческого произведения классика.