МЕЖДУ СВЯТЫМ НИКОЛАЕМ И ДЕДОМ МОРОЗОМ

Новые времена, особо не считаясь с человеческой единицей и ее устоявшимися привычками и вкусами, внесли в нашу «жизнь» с префиксом «пост» неимоверную сумятицу. Если во времена социализма с человеческим лицом уверенность в том, что 31 декабря в дом должен прийти Дед Мороз со Снегурочкой (и исключительно они!), была непоколебимой как курс советского рубля, то сейчас предновогодние приготовления родителей к самому большому детскому празднику приобрели признаки паники и растерянности. Нынче, чтобы угодить своему ребенку, нужно как минимум дважды вручать подарки, то есть солидно тратиться. Один раз 19 декабря, а второй — непосредственно на Новый год. И еще этот Санта-Клаус в рекламе «Кока-Колы» с улыбкой протестантского пресвитера покоя не дает... Короче, не дай вам бог жить во время перемен.

Трудно возвращается Святой Николай к нашим детям. Ох, трудно... Одни мои знакомые до сих пор считают, что Николай приходит только к послушным мальчикам и девочкам, а если и наведывается, то только со сладким. А это, разумеется, несерьезно, поскольку неминуемо уменьшает электорат этого святого. Тем более в наше время. Нет, Николай просто обязан приходить ко всем без исключения и не только со сладким. Если же нет — он всегда будет проигрывать Деду Морозу. А все потому, что сейчас «сладкое» по причине общедоступности и разнообразия ассортимента для многих детишек перестало быть столь желанным, как прежде. А прежде… Помните, как лет двадцать назад воспринималась привезенная из Москвы «Фанта» (миллионы советских ребят лишь по этой причине мечтали жить в Москве, чтобы иметь возможность пить ее каждый день), как лакомились — сегодня такими банальными — мандаринками или апельсинками (делились дольками, а кожуру высушивали и добавляли потом в чай), как, замирая от восторга, ели сушеные бананы made in Iraque (сейчас ими хоть дыры оконные запихивай)?..

Не будет уже того времени, как не будет детства, как не будет той страны с тринадцатой зарплатой, килькой в томате и конфетами «Мишка на Севере». Хотя против последних я никогда ничего не имел и сейчас не имею. Поскольку «мишка» ассоциировался с мультиком про Умку, Умка — с праздником Нового года, а Новый год — с Дедом Морозом. Был ли в моем детстве Святой Николай? Нет, не было. Его еще, небось, в детстве моих родителей запретили, превратив добрейшего украинского святого в лишенного религиозных признаков красноносого Деда Мороза с выразительными признаками глобализации а la Soviet. Было ли это плохо? Да нет, пожалуй, плохо не было. Ведь место святого пусто не бывает. Вместо Николая должен был прийти другой, может, и не святой, но такой нужный атрибут жизни всех детей.

Дед Мороз был столь очевидным и реальным, что ни один ребенок не сомневался в том, что он ненастоящий. Как правило, это был или родной папочка или не менее родной дедушка с ватной бородой (неумелая демаскировка часто заканчивалась если не неприятностью, то слезами), или присланная от «трудового коллектива по месту работы родителей» бригада, состоящая из вечно пьяного Деда Мороза и пожилой Снегурочки. Уже тогда, как мне кажется, от них не ждали никакого чуда, нетерпеливо дожидаясь лишь подарков. Возможно, я этими словами кого-то оскорбляю. Но в таком случае в первую очередь — себя... Поскольку пишу все это именно о себе. У кого было иное детство и иные ощущения — это его большое новогоднее счастье.

Стали ли современные ребятишки более счастливыми, получив их обоих сразу? Не знаю, как к современным детям, а ко мне уже несколько лет не приходит Дед Мороз. То есть нет, он, конечно, приходит — вот только я к нему никак прийти не могу. Ощущение праздника улетучилось, а, может, просто душа огрубела. Не торопится в мое жилище и Святой Николай, хотя старательно и подкладывает каждый раз под подушку конфеты с печеньем, что говорит, наверное, о моем послушании. Эти два детских покровителя до сих пор соревнуются за мою душу и за души всех других детей и взрослых. Я их обоих одинаково люблю и обоим желаю победить, ни на миг не сомневаясь в их существовании. Хотя почему-то с недавнего времени каждый Новый год, как и каждое новое знание, увеличивает печаль. Но греет одно: после Нового года непременно придет Рождество — действительно главный украинский праздник. А здесь вариантов быть не может, ведь надежда не может ни улетучиться, ни загрубеть. Ее не может быть несколько. Она просто есть. И это хорошо!