ЛУБЕНКО И ЕГО ШКОЛА

С начала февраля в Украинском доме работает и уже подходит к завершению удивительная выставка живописи. Только ли живописи? Утвердительно и с большой натяжкой с этим можно согласиться лишь исходя из, так сказать, материального слоя экспозиции. Их около пятисот, представленных здесь картин. Но все они говорят не столько об авторе и о себе, сколько о другом, еще более ярком и глубинном, чем этот, наполненный, как водится у художников, страстями и идеями изобразительный мир.

Однако и полотна не всё. Помимо них выставку являет еще и творческий коллектив, что работает с экскурсиями, терпел нападки и бесцеремонность, доброжелательный прием и изъявления восторга на проходившей научной конференции, итоговом «круглом столе», а также показывал «что» и «как» в экспромтом родившемся классе-лектории для взрослых. А еще и литература. Имеются в виду не традиционные проспекты, каталоги, буклеты, а научные работы автора, излагающие символ веры, программу, в некоторой степени методику того, что нынче уже составляет целый культурный пласт большого города Санкт-Петербурга — Малую Академию Искусств. Богатый аудио- видеоматериал также служил серьезным гвоздем в этой гастрольной витрине, название которой — и лучше не придумать — «Лубенко и его школа».

Итак, школа, родившая академию. Ту самую Малую Академию Искусств, достаточно обласканную за одиннадцать лет ее существования прессой, чтобы читатель хоть что-то о ней слышал. А если и нет, то, всмотревшись в работы, автопортреты Владимира Лубенко, вы обязательно вспомните его лицо златокудрого Иисуса, самоуглубленно и отрешенно глядящее с телеэкрана (у нас же нет нетелезрителей) и изрекающего среди своих и сладостных, и ошеломляющих картин не менее ошеломляющий ответ на вопрос «вы кто?»: «Я — Мессия». Ничего себе заявка! Хотя чему удивляться — художник. Вспомним: «Я гений — Игорь Северянин, Своей победой упоен» (простите за неточность знаков, цитирую по памяти). Однако смотрите, что дальше: «Я считаю, что каждый человек — Мессия».

Вот из этой-то веры во всех нас, начиная с себя, простых, сереньких, одиозных, самых обыкновенных, Владимир Лубенко пришел к тому, что неминуемо воскресит в нас человека совершенного — к своей системе обучения.

Он напомнил журналистам, и они на все лады повторяют о тех самых спящих девяносто семи процентах мозга (работают только три), в которых и заложено наше потенциальное совершенство, великое творческое «я». Но только ли в мозге дело?

Сам художник начальным опытом преподавания убедился, что нет. Разум — лишь одно крыло бесстрашного, вольного и свободного парения в океане Бытия. Другое крыло — чувственный наш мир. Преобладание эмоций во внутренней структуре человека низводит его до поведенческих норм братьев наших меньших. Соединить мысль и чувство, Запад и Восток, объединить их гармонически — значит превратить наше восприятие жизни в то, чему уже дано определенное чувство — знание. Владимир Лубенко поставил здесь знак равенства и написал — вдохновение, высший миг в гармонии человеческого бытия. «Человек, у которого правильно сбалансированы чувства и разум — всегда находится в состоянии вдохновения. Это и есть творческий парадокс гения». Система Лубенко настраивает личность, как настройщик — инструмент.

Теперь давайте, как любит говорить сам художник, «в лоб»: о чем конкретно речь?

Вот стихи:

На Востоке, на закате дня при последнем луче заходящего солнца

Поднимает свой стан восходящей звезды

Ночь прекрасная, полная жизненной сказки.

Точка разума ночи —
в ней кипит и поет

Вечно девственный сон, под которым
взвиваются
в память небес

сны людей и зверей,
под покровом Луны
и Вселенной.

Изысканную, образную и динамичную поэтическую эту миниатюру написал ребенок, одиннадцатилетняя девочка. Родились стихи прямо на уроке, сразу, по заданию учителя. На уроке необычном и удивительном, каком-то, я бы сказала, инопланетном. На полном серьезе взрослые и дети беседуют о точках, точке любви, точке — папе, точке — маме... Выполненный рисунок анализируют под неожиданным углом, говорят о драматургии точки, как рождалась она, как жила и умирала, что с ней происходило. И Наташа объясняет свою работу: «Это точка Любви. Она родилась в стране Духа...»

Еще будучи студентом-четверокурсником Ленинградской академии художеств, блистательно законченной в 1968 году, Лубенко зациклился на мысли о фокусной точке воздействия. Это вылилось в теорию психического искусства. После шестого курса Владимир отказывается от планов на творческую мастерскую, от договорных работ, чтобы полностью отдаться исследованию физического бытия точек, линий, пятен, плоскостей, пространств, форм, объемов, цветотона структур, идей в самой природе, и как она наполняет их жизнью — физическим и духовным движением.

А тем временем собственная жизнь шла, текла, иногда почти что ускользала: тонкая грань между нею и смертью. Но, к счастью, личные драмы не всегда насовсем. А бытовой неустрой, неприкаянность, хроническое безденежье — целых десять лет — это вроде бы как классический путь к признанию. Божий ему дар — сила, энергия в таких обстоятельствах — поражали всех. И неустанная работа мысли и кисти... Оформляется в логическом объеме собственная философская система Стержневой истины: Что она такое? Стержневая истина — это реализация абсолютной в конкретном явлении. Таков основной теоретический посыл, а за ним много действия, мысли, чувства — вдохновенного общения с детьми.

В те же трудные времена Владимир Лубенко создает новаторскую монументальную роспись актового зала центрального телеателье города, заставившую увидеть и признать, насколько серьезно то, чем он занимается. 1974 год знаменует начало великого его пути к детям.

Как уже сложившийся авторитет, Владимир Лубенко начинает преподавать в Высшем художественном училище им. Мухиной. Чисто внешние, профессиональные итоги его работы за год оказываются впечатляющими. Но, увы, «поднялись по карьере, но не стали положительными людьми» — так скажет мастер о своих учениках. Он решает опуститься на возрастную ступень ниже и идет преподавать менее взрослым, в училище им.Серова. Здесь мастер окончательно убедился в правильности своей системы обучения. Все ученики поступили в вузы. Но нравственный результат — какие люди, насколько творцы вышли из его класса — снова разочаровал. Он понял: начинать надо с самого детского детства. А в обучающей системе своей основной акцент сделал на воспитании, определил ему роль локомотива.

Эволюционный скачок в развитии педагогики? Со времен всех великих ее основоположников Коменского, Песталоцци, Ушинского всё наше советское образование (другого пока не имеем) вело речь всего лишь о связи обучения с воспитанием, всячески развивая, обновляя и подновляя теорию хоть и воспитывающего, но все же обучения. А тут всё поставлено с головы на ноги!

Позднее самобытный художник, мыслитель, поэт (еще в школе его стихи вызывали слезы умиления), музыкант-пианист и вокалист, композитор (ставший им в последние годы как-то враз и внезапно), кандидат педагогических наук сформирует эту великую мысль как главный и первый принцип своей методической системы: обучая — воспитывай! «На первое место мы ставим не обучение, а воспитание, не эстетику, а этику искусства».

Ну мог ли кто другой лучше воплотить идею Государственного Русского музея о создании при нем детского центра художественного творчества! Так родилась Малая Академия Искусств. У истоков ее — Личность, магнит которой сконцентрировал вокруг большого и нужного дела помощников, соратников, учеников, словом, всех его духовных детей. Потому эту кропотливую, бескорыстную и одержимую высоким духом работу начнут называть: воспитание синтезом наук, система нравственно-эстетически-интеллектуального развития личности, полифункциональная модель образования. Да, звучит и впечатляет. Но представляется мне все же определенной оформительской данью стереотипному нашему взрослому мышлению и восприятию. Уж больно сам метод обучения, простите, воспитания, необычен, где та же упоминавшаяся точка, а также линия, пятно, плоскость, пространство, объем выступают моделью, конструирующей понятия — от тех, что рядом, до общевселенских.

Но необычно это для нас, взрослых, и то до поры, пока не вникли. Но не для детей, которые, как уверены педагоги Академии, знают больше нас.

А какую ошибку мы, взрослые, зачастую совершаем? Сначала напихиваем дитятю догмами и стереотипами, а затем, по прошествии каких-то сроков, говорим: твори, ну подойди к тому-то и тому-то творчески! Ан нет...

Система Лубенко и сама по себе, а тем более в действии — разрушение стереотипов. Дети быстро входят в этот искрящийся новизной мир, осваиваются в нем и другого уже не представляют. Родители вдруг с удивлением замечают в своем чаде семимильно шагающую личность, свободно и спокойно ориентирующуюся в этом сложном и опасном мире. Однако Малая Академия Искусств — не элитарная школа с модными нынче конкурсами, отборами, поборами и т.п., в чем, к величайшему сожалению и заключается педагогическая провинциальность. Запад путем проб и ошибок давно усвоил жизненную данность: стартовые возможности у всех ребят должны быть одинаковыми. Вот и в Академию приводят самых обычных, ничем не блещущих детей. Здесь, повторяю, нет конкурса. А отбор устраивает уже сама жизнь своим естественным ходом самораскрытия. Ибо прежде чем девочка или мальчик станут «академистами», их родители сами должны пройти обязательный курс из пятнадцати лекций. Это вступительное общение взрослых и отделяет тех, кто увидел в необычной, новаторской системе воспитания будущее для своего ребенка, от не принявших органически или не «догнавних». Каждому свое...

Пытаясь хоть в общих чертах представить вам педагогическую систему Малой Академии Искусств, как-то невольно говорю в основном о живописи. Но это, наверное, понятно: главный предмет школы — изобразительное искусство. Логика проста, 85 процентов всей информации человек воспринимает зрением. А зрение на мир — мировоззрение. Но в число ведущих предметов также входят музыка, искусство пластического движения, театр — как синтез искусств. Дополняет программу структурная математика качеств, структурная химия, физика, теория и история искусств, мифология, ораторское искусство — всего более 20 предметов в расчете на 10 лет обучения. Обучение бесплатное, еще одна тема для удивления.

Но самое поразительное — конкретные результаты новаторской педагогической системы Лубенко, которую, как это и принято у нас, у людей, еще называют и чушью, бредом, заумью. Уже через год занятий дети, ученики Лубенко, выполняют роспись музыкального зала детского сада №20. Работа восхитила специалистов своей оригинальностью и непосредственностью, гармонией мироощущения и совершенным воплощением феерического сюжета. Далее славу Малой Академии продолжали слагать и другие монументальные росписи — зал торжеств ЗАГСа Дзержинского района Санкт-Петербурга, интерьер комнаты сказок Российской государственной детской библиотеки в Москве, роспись кафе в Мариинском театре оперы и балета и другие. Эти работы даже в репродуцированных фрагментах говорят: Лубенко постиг великую Тайну.

Выставки, награды, восторженные отзывы — число их велико и возрастает постоянно. О воспитательной системе МАИ узнают и тонкие, изощренные заграничные специалисты. Но Лубенко (опять удивляйтесь!) категорически отказывается экспортировать свою школу за рубеж, несмотря на лестные и настойчивые предложения, к примеру, института цвета в Киото, американской академии лидеров из штата Алабама.

Но главный результат — это дети, которые везде, в любых обстоятельствах становятся лидерами. И лидерство это не настырное, не самовыпячивание в борьбе за власть, за вождизм, а естественная и спокойная уверенность в себе, гармония во взаимоотношениях со сверстниками, старшими, родителями, ровный свет духовности, облагораживающий и утончающий окружающих. Учитель уверен в своих учениках: «Эти дети счастливы и несут гармонию и счастье другим».

...Подобная выездная выставка школы Владимира Лубенко не первая. Как правило, везде она оставляет свой след в виде открывшегося филиала. Их уже пять. Будет ли шестой в Киеве? Педагоги Академии не скрывают своей заинтересованности в этом. Жаль, если совместная работа с Министерством культуры Украины, управлением культуры и комитетом по делам молодежи Киева ограничится только экспозицией.

«Киев — это дыра, никому ничего не нужно...» — вырвался вздох умудренного отчаяния на «круглом столе», завершавшем конференцию. После которого, между прочим, присутствующие судили-рядили о месте и общеудобном времени для занятий с педагогами Академии по системе Стержневой истины. Значит, им самим это нужно — уже результат. Как нужно, к примеру, и Павлу Игоревичу Калиниченко, преподавателю четвертой школы искусств. Он привел в Украинский дом ватагу своих учеников, детей семи-десяти лет, которые вместе с экскурсоводом тотчас же с величайшим увлечением стали приобщаться к непростым жизненным, философским проблемам у знаменитого монументального полотна Владимира Лубенко «Явление матери». Зачем вам это нужно, Павел Игоревич? «Всем, кто интересуется проблемой творчества, необходимо узнать и выяснить, кто такой Лубенко. И каким образом можно стать художником, творцом. Ведь творчество — единственный путь возвыситься над собой, вернуться к себе и найти себя, что и есть цель жизни...»