ЛЕНИН ИЗ ГЕРМАНИИ В КИЕВЕ

Словосочетание «новое немецкое кино» ассоциируется, прежде всего, с движением 70-х годов, которое подняло западно-немецкий кинематограф из послевоенных руин. В сегодняшней объединенной Германии нет молодых фигур масштаба Вендерса, Фасбиндера или Херцога, создавших феномен «нового немецкого кино». В нынешнем году фестиваль новых немецких фильмов прошел в Доме кино с 8 по 10 октября. Как всегда, проводило его Киевское отделение Гете-института. Программа состояла из трех «взрослых» художественных, двух детских и двух документальных лент.

В ситуации глобализационной Европы проблематично говорить об обособленном немецком, французском или английском кинематографе. Большинство знаковых фильмов производится в копродукции, в которой может принять участие с десяток государств. Наиболее успешные режиссеры редко засиживаются в пределах своей страны — они мигрируют по студиям объединенной Европы. Национальное кино трансформируется и универсиализируется. Германия — не исключение.

В нынешнем году немцы взбудоражили европейское кинопространство комедийной драмой «Гуд бай, Ленин!» (2003). Этот фильм, рассказывающий о внутринемецких проблемах, стал хитом в Европе — замечательный пример того, как национальное кино завоевывает глобализационный рынок. Правда, посттоталитарные неурядицы, чуждые для стран «по ту сторону Берлинской стены», очень близки нашему зрителю. Это гарантирует успех фильму в украинском прокате. Именно такой картины не хватает не только украинскому кино, но и всему обществу. Не хватает ленты, которая здоровым и ироничным языком рассказала бы о нашей постсоветской истории. К сожалению, такой фильм сегодня возможен лишь в Германии. Ведь это единственная страна, которая успешно переварила кошмары бывшего соцлагеря и может говорить об этом без чернухи и непроглядного пессимизма. Очень много травм и комплексов необходимо преодолеть, чтобы подобная кинолента появилась в Украине. И все же это было бы признаком выздоровления.

Еще один фаворит европейской критики — фильм Андреаса Дрезена «Посредине лестницы» (2002). (Перевести немецкое название «Halbe Treppe» сложно. Но это вовсе не «Гриль бар «На полпути», как его назвали переводчики.) Герои картины — две супружеские пары, четверка самых обыкновенных немцев, которых «посредине лестницы», то есть на пороге сорокалетия, неожиданно поглощает водоворот эротических страстей. Столь живые и симпатичные человеческие характеры изредка встречаются в современном европейском кино. Режиссер с пониманием относится к проблемам бюргеров, переживающих кризис среднего возраста. Подобная позиция приносит успех — ведь мода высмеивать толстокожих обывателей часто оборачивается простым издевательством над зрителем. Драма разрушенных чувств разыграна в стилистике «Догмы». Умышленно низкокачественное видеоизображение подчеркивает жизненность ситуаций и трогательность персонажей (здесь резкий контраст с традиционным «догмовским» кинематографом, который не привык снисходительно относиться к своим героям). Блестящий ход Андреаса Дрезена — включить в ленту монологи персонажей перед камерой, что-то типа телевизионного интервью, в которых они рассказывают о своих чувствах. Растерянность героев подчеркивается несколько неореалистической Германией, изображенной в фильме: Германия грязных гриль-баров, эмигрантских толп и тесных квартир в новостройках. Нет счастья в этом мире, говорит Дрезен, но насколько милыми и смешными бывают люди, на которых обрушивается беда.

Человек в беде — тема третьего художественного фильма программы «Нигде в Африке» Каролины Линк (2001). Это эпический сказ о временах, когда африканская Намибия была намного более цивилизованным и человечным государством, чем «страна Шиллера и Гете». Именно в Намибии разворачивается история спасения молодой семьи немецких евреев, изгнанных нацистами с родины. Талантливый адвокат вынужден работать на африканской ферме обычным батраком. Вместе с женой и дочерью они постигают, что гостеприимное дикарство намного лучше цивилизованного произвола. «Нигде в Африке» — качественная мелодрама с несколько смазанной концовкой, что, собственно, и не позволило фильму преодолеть границы мелодрамы.

Один из способов противостоять американской экспансии в кино — снимать качественное кино для детей, которое отвлекало бы детское внимание от зарубежных комиксов. Не случайно в программу попали два детских фильма. «Десятое лето» Йорга Грюнлера (2003) — идиллический рассказ о лете, счастье и детстве. Возможно, речь идет о детстве режиссера, ведь действие происходит в 1960 году. Но не очень разборчивый наратив мешает детскому восприятию фильма.

Документальное кино немцы представили лентами «Черная шкатулка ФРГ» (2001) Андреса Вола о немецких террористах 70-х и «Динамо» Киев: легенда футбольной команды» (2000) Александры Граматке и Барбары Метцлаф. За последние годы в Украине сняты две заметные европейские документальные ленты уже упомянутая: «Динамо» Киев...» и шведская «Голос Людмилы» об изувеченных Чернобылем человеческих судьбах. Украину в Европе до сих пор идентифицируют по двум критериям — Чернобыль и знаменитый футбольный клуб, и эта ситуация отражается в кино. Европейцы реагируют на каждое активное внешнее вмешательство в их «безоблачную» действительность. В 1999 году киевское «Динамо» победоносно прошлось по европейской Лиге чемпионов, разгромив несколько футбольных грандов и едва не выбив из розыгрыша мюнхенскую «Баварию». Реакция была мгновенной: уже в 2000 году появляется немецкий фильм «Динамо» Киев...». Немцам сразу стало интересно, что это за малоизвестная команда из таинственной страны, перешедшая дорогу «Баварии». Если бы мы чаще атаковали Европу такими вот феноменами, список ассоциаций со словом «Украина» был бы намного более приятным.

Программа новых немецких фильмов — лишь толика грандиозных Дней немецкой культуры в Украине, охватывающих литературу, классическую музыку, живопись и прочие искусства. С ними случайно совпала во времени художественная акция «Донумента», проходящая в Германии. На «Донументе» этого года масштабно представлена украинская культура, в том числе и неизвестное немцам украинское кино. Есть надежда, что когда-нибудь наши культурные отношения с Германией перестанут быть односторонними.