Киевские холмы мировой культуры

Среди лауреатов Шевченковской премии особенно близким и знакомым для меня оказалось имя выдающегося украинского философа и культуролога, заслуженного деятеля науки и техники Украины, доктора философских наук профессора Сергея Борисовича Крымского. Государство высоко оценило его книги «Запити філософських смислів» — К.: Изд. ПАРАПАН, 2003. — 240 стр. и «Философия как путь человечности надежды» — К.: Курс, 2000.— 308 с.

В книге «Запити філософських смислів» есть воспоминания С.Крымского об участии в симпозиуме по вопросам культуры в 1976 году в Ростове. После доклада несколько молодых коллег приглашают автора позавтракать вместе. «Дорогою ми почали розмову про Сократа. Спочатку я сприймав цю розмову за інтелектуальну розминку, але потім зрозумів, що мене випробовують і що критерієм духовності тут виступає відношення до Сократової мудрості. Відтак, на ростовських вулицях повіяло європейським менталітетом, який у наш час прийшов до символізації теми Сократа як критерію духовності» (229—230). Сейчас много говорят о перспективах европейской интеграции Украины, возможном (или невозможном) развитии ее культуры в мировом контексте, спорят, находимся мы на периферии или полупериферии цивилизационного процесса. Когда читаешь Крымского, все эти вопросы теряют смысл, ведь настоящая мысль всегда в центре и из этого центра подает человечеству знаки, культурные символы. Вокруг последних и вырастает человеческая культура. Полагаю, таким логоцентризмом обозначено слово философа.

Европейский менталитет и евразийскую духовность, истинность текста и авторскую неотстраненность, пафос ответственности и медитативную глубину — все это и еще многое другое можно найти в книгах С.Крымского. Как отмечает сам автор, в них «філософія розглядається з боку граничних питань людинознавства, пізнання — під кутом зору гадки, тобто міри особистої репрезентації інформації. Ці та інші питання переломлюються в книжці через соціокультурні та когнитивно-світоглядні контексти. Автор узяв на себе відповідальність розглядати їх через власне розуміння та переживання, свідомо обминаючи модні зараз тлумачення текстів західної філософії» (7). При таком подходе философия становится литургией смысла, и этот смысл лечит, оправдывает, подает надежду.

Собственная позиция, мнение, зрительный образ — это то, что выгодно отличает и текст, и личность С.Крымского. Философ действительно находится в пространстве Тайны, воплощенной в вечных вопросах или запросах. Находится, несмотря на абсурдность ситуации повседневного существования (очень удачно проиллюстрированной в книге размышлениями Шопенгауэра о сопоставлении преступника, сходящего с ума в камере смертников, с обычным человеком, который спокойно живет, несмотря на неотвратимость смерти) и sub specie aeternitatis, с точки зрения вечности, когда философия понимается «у якості послання, вісті зі світу належного у світ сущого». Возвращаясь к личности Сократа, можно сказать, что настоящий философ иронически соединяет невозможное, помогая рождению истины. И в процессе диалога с другими людьми, бытием, Вселенной эта истина открывает человеку самого себя, а философский путь к истине становится на самом деле путем человечности и надежды, ведь человек познает бытие только в той мере, в которой он способен реализовать в нем самого себя.

240 страниц книги С.Крымского — это захватывающий экскурс в историю, современное состояние и будущее нашей цивилизации, мудрый взгляд на науку и культуру, жизнь и познание, смерть и свободу. Формула Анаксагора «все во всем» прекрасно объясняет авторский стиль и специфику текстов С.Крымского, в которых концентрируется аура чистой мысли и тонет разница между вопросом и ответом, автором и читателем, знаком и тем, что этот знак означает. Эта способность мыслить на метауровне поражает и вызывает глубокое уважение.

Не менее впечатляет энциклопедическая эрудированность автора, позволяющая объединить в ткани текста разнообразные времена, культуры, цивилизации. В ментально-спиритуальном диалоге книги, который преодолевает пространство и время, звучат голоса античных философов и современных физиков, религиозных деятелей и писателей, поэтов и визионеров. С.Крымский создает на удивление целостное и рельефное полотно вечной пульсации человеческой мысли в гармонической полифонии ее философских измерений. Однако это не беспроблемное видение. Автор делает упор на наличии признаков финальности всемирной истории и даже возможности клиоцида, исторической гибели человечества при условии сохранения бездумного и потребительского отношения ко Вселенной. Но уверенность философа в метаисторической миссии человека как «репрезентанта вищих творчих можливостей Універсума» вспыхивает огоньком светлой надежды на преодоление проблем и сложностей дня сегодняшнего.

«Слова нужны для того, чтобы поймать мысль. Когда мысль схвачена, о словах забывают», — считал китайский мудрец Чжуан Цзы. Слово Крымского «ловит» мысль, но не для того, чтобы подать ее читателю в «готовом к употреблению», технологически ориентированном виде. Наоборот, это слово ориентировано на освобождение собственного мнения читателя, на открытие ему мира духовности «як шляху до самого себе, до своєї особистості, шляху, що, мабуть, є найдовшим у людському житті». Именно это сакральное измерение слова определяет его Тайну и магическую власть. Поэтому путь мысли Крымского становится захватывающим путешествием в страну Слова и страну Духа.

Важно и символично то, что этот путь проходит через Киев, по холмам, которые в течение уже двадцати тысячелетий «відкривали перспективи не тільки заходу століть, а й сходів майбутнього». Мысль Крымского осознает Киев и его место в глобальной перспективе метаистории, где «під сигнатурою Софії» он «постає як культурний текст, знаково-символічний світ, тобто як найвиразніша пророка принципу софійності». Рискну добавить, что этот путь ведет к сакральным горизонтам судьбы и призвания, горизонтов, определяющих общие смыслы украинской культуры и всемирной философии. Следовательно, творчество Крымского продолжает киевскую духовно-философскую традицию, разделяя ее «одвічну сучасність» со Сковородой и Булгаковым, Бердяевым и Шестовым, Зенковским и Чижевским. Английский историк Арнольд Тойнби считал главным принципом цивилизационных изменений систему «запрос—ответ». Универсум посылает обществу запросы, и если его лучшие представители адекватно отвечают на них, общество развивается, если нет — гибнет. Книги С.Крымского — это ответы на запросы времени, утверждающие не только современность украинской философии, но и оправдывающие ее будущее.

Не знаю, можно ли премировать настоящую мысль, но, увидев имя С.Крымского среди лауреатов Шевченковской премии этого года, я едва не впервые искренне обрадовался официальной награде. Предыдущий текст — рефлексия истоков этой искренности и этой радости. Творческого подъема вам, уважаемый Сергей Борисович, ведите нас и дальше по киевским холмам мировой культуры.