Голливудский режиссер и педагог Марк Тревис: «На фабрике грез — настоящая охота за хорошими сценариями»

Наши кинокруги знают, что в Киеве проводит мастер-классы в рамках «Школы Голливуда в Украине» Марк Тревис — режиссер, сценарист, известный педагог (его учениками являются такие знаменитости, как Роберт де Ниро, Ричард Дрейфус, Билл Пулман, Шарлиз Терон). В эксклюзивном интервью «ЗН» Тревис поделился впечатлениями от общения с украинскими учениками, рассказал о некоторых тенденциях современного Голливуда. А кинообозреватель «ЗН», в свою очередь, непосредственно побывал в «Школе» мистера Тревиса.

Он не относится к числу голливудских небожителей. Звание одного из лучших преподавателей режиссуры для него ценнее, чем голливудский гламур. Потому в Украине не ошиблись, сделав ставку не на капризную знаменитость, а на опытного профи. Тревис объясняет жаждущим фабрики грез, что Голливуд держится не на звездах, а на повседневной работе десятков тысяч профессионалов. Заметно, что, преподавая в «Школе Голливуда в Украине», Тревис занимается любимым делом. Это чувствуют все участники его мастер-классов. Впрочем, педантичный американский подход к making movies не всегда находит отклик в романтических душах украинских студентов. Тревис может научить украинских режиссеров холодному профессионализму — именно этого им не хватает больше всего.

— Марк, как вам удается одновременно ставить спектакль в Америке, снимать кино в Европе и преподавать в Украине?

— Это довольно сложно. Заниматься всем этим — некая разновидность сумасшествия. Поэтому я стараюсь быть очень осторожным со своим временем. Вынужден планировать на год вперед, чтобы точно знать, что я должен поставить, написать, куда я должен поехать.

— Что вам больше по душе — режиссура или преподавание?

— Я люблю обе профессии. На протяжении этих двух месяцев в основном преподаю, но после этого вернусь к режиссуре. Когда я много преподаю, у меня возникает тоска по режиссуре. А когда ставлю какой-нибудь проект, спектакль или фильм, примерно через месяц начинаю думать: «О, как мне не хватает преподавания!» Но эти мои занятия подпитывают друг друга. Преподавание помогает мне в режиссуре, а режиссура — в преподавании. Я понял, что эти вещи нельзя разделять. Они — части единого целого.

—Украинские студенты очень отличаются от ваших американских учеников?

— Нет, пока я ничего такого не заметил. Единственное, что бросается в глаза, и это характерно для многих европейских стран, — студенты не готовы работать так, как принято в Америке, в частности в Лос-Анджелесе. Мне кажется, то, что я делаю, для моих учеников — нечто необычное. Но большой разницы нет. Конечно, есть огромное культурное отличие, однако это никак не касается способностей к киносъемкам. Иногда определенное поведение меня удивляет, но мне подсказывают, что все это очень по-украински, люди в Украине именно такие. Из-за этого они не становятся худшими студентами или худшими режиссерами. Мне интересно, каким образом место, где мы родились, влияет на нас. Место, где мы выросли, определяет наше мышление, видение мира, видение себя. В Украине, Польше и других восточноевропейских странах я постоянно замечаю на лицах людей недовольство, сдержанность, печаль. Совсем не так в местах, откуда я родом.

—Люди других культур восприимчивы к вашему специфически американскому способу преподавания? Ваш подход универсален?

— Думаю, да. Я действительно преподаю очень по-американски. Я мыслю именно так, я сам так учился. Но студенты, слушающие мой курс, вовсе не обязаны снимать кино именно так. Они должны изучить и понять мою версию основ режиссуры, а потом отвергнуть для себя то, что не срабатывает, или вообще начать работать по-своему. Но студенты должны знать и понимать, как эта система работает. Я преподавал в Японии, там кино делают совсем не так, как у нас, и для меня это было захватывающе, поскольку я узнал, как работает совсем другая система. Режиссура — очень индивидуальная вещь. Если хотите стать режиссером, вы должны сами найти то, что работает на вас.

— Американская кинотрадиция всегда ставит на первое место умение рассказывать истории. Украинское кино в этом ракурсе — полный антипод американского, ведь в нашей традиции поэтического кино...

— Простите, политическое кино?

— ...Поэтическое кино, у которого обычно вообще нет стройного сюжета. Как вы думаете, каждый ли успешный фильм должен рассказывать историю?

— И все-таки, вы говорите о поэтическом или политическом кино?

— Украинское поэтическое кино — название направления в нашем киноискусстве.

— Хорошо... Все зависит от публики, к которой вы обращаетесь. Я смотрю много европейских фильмов. Если это поэтический фильм, кому-то он может казаться красивым, а другой его не поймет. И оба будут по-своему правы. Речь идет о культурном различии. Я был воспитан на определенном виде кино. Я вырос в мире серьезных историй и сильных характеров. Если я вижу фильм, построенный на другой чувственности, мне он может показаться скучным. Это не означает, что с фильмом что-то не так. Фильм, в котором нет истории, также может найти свой рынок, но в некоторых культурах он не найдет отклика. Это будет свидетельствовать не о качестве фильма, а только о несоответствии между этим фильмом и определенной культурой.

— А как вы персонально относитесь к фильмам или режиссерам, не рассказывающим историй?

— Мне как зрителю нужно одно — быть привязанным к определенному персонажу. Если мне не безразлично, кто он и что он делает, я не буду чувствовать неудовольствия из-за отсутствия сюжета. Но если в фильме нет сквозных персонажей, если это сплошная образность, я могу просто перестать смотреть фильм.

— В Европе давно констатируют кризис Голливуда, и этот кризис прежде всего связан с нехваткой новых качественных историй, сюжетов, сценариев — то есть касается фундамента голливудской культуры. Ощущаете ли вы этот недостаток?

— Я не очень страдаю из-за этого. Да, нехватка хороших историй всегда была проблемой в Голливуде. В пятидесятые и шестидесятые голливудское кино действительно держалось на хороших историях. Но в следующие два десятилетия «Звездные войны» и трилогия об Индиане Джонс определили развитие Голливуда, стали сигналами к большим переменам. Произошли два определяющих события. Первое — это появление блокбастеров, которые мы называем popcorn movies: никого не интересует история, главное — действие и спецэффекты. Блокбастер — это, скорее, визуальное и эмоциональное приключение, чем рассказ. Второй аспект касается бизнеса. Раньше настоящего коммерческого успеха от фильма можно было ждать неделями, месяцами. Дистрибьюторы рассчитывали на длительный прокат фильма, который мог демонстрироваться в небольшом количестве кинотеатров и в случае успеха попадал в широкий прокат. Но при таком явлении, как opening weekend, успех фильма зависит от того, может ли он заработать 30—40 млн. долл. за один уикенд. Если за первый или второй уикенд фильм не оправдывает надежд, он исчезает из кинотеатров. Это приводит к тому, что большинство студий предпочитают финансировать такие проекты, как «Война миров» или «Человек-паук». Они делают все для того, чтобы заработать как можно больше денег за один уикенд.

— Что может помочь в этой ситуации?

— Не знаю. Единственное, что может изменить положение, — это вкусы публики. Такие фильмы, как «Война миров», зарабатывают уже немного денег — по крайней мере меньше, чем рассчитывают их продюсеры. К тому же такие блокбастеры не получают никаких наград. «Оскары» дают фильмам, рассказывающим простые истории вроде «Крошки за миллион долларов».

— Поговаривают, что в современном Голливуде идет настоящая охота за хорошими сценариями с интересными характерами — ведущие актеры вынуждены интриговать, чтобы получить выигрышную роль?

— Я нечасто слышу о таком. Наоборот, проблема первоклассных актеров в том, что они получают много предложений одновременно и вынуждены отказываться от интересных проектов. Но я знаю, что студии охотятся за хорошими сценариями. Самое слабое место этой системы в том, что хороших авторов не так уж и много. У нас полно замечательных сценаристов, но написать хороший сценарий очень сложно, и сценаристы в большинстве своем думают о том, как им выгоднее продать свое произведение.

— Кто, по вашему мнению, является самым характерным, знаковым героем современного кино?

— Это интересный вопрос. Не знаю, что ответить, ведь существует такое разнообразие героев. Однако меня больше всего интригуют простые, обычные люди, такие как Лестер из «Красоты по-американски». Намного меньше меня интересуют супермачо, но этот тип постепенно исчезает с экранов. Интрига, интересующая меня, — обычный, даже слабый человек в чрезвычайных обстоятельствах.

— Если в недавнем прошлом главные герои блокбастеров были сверхчеловеками, то сейчас их место заняли обычные, не очень героические персонажи — как Том Круз в «Войне миров»...

— Я тоже так считаю. Персонажи Шварценеггера и Сталлоне больше не интересуют публику. Мне намного интереснее персонаж, который становится героем на протяжении фильма, чем тот, который с самого начала ведет себя героически. Это больше похоже на нас. Обычному зрителю легче узнать себя в таком герое.

— Существует знаменитая фраза, что хороший режиссер должен быть хорошим педагогом. Часто ли бывает наоборот?

— Необязательно. Это не настолько связано. Но настоящие педагоги должны заниматься режиссурой. Нельзя говорить: «Я только преподаю, мне необязательно что-то ставить». Режиссурой нужно заниматься всегда.

Из досье

Долгие годы Марк Тревис был представлен как режиссер на лос-анджелесских и бродвейских сценах известными работами — «Бронксская история», «Раздевая Нью-Джерси», «Преданный», «Одиножды мужчина и дважды мальчик», «Время летит, пока ты жив», «Кафе 50-х», «Нет места лучше дома», «Крылья», «Прилет аиста». Тревис закончил Ельскую школу драматургии и был консультантом кинорежиссера Марка Райдела. Режиссерская телевизионная работа Марка Blind Tom: The Thomas Bethune Story отмечена наградой Эмми. В 1990 году он снял свой первый кинофильм «Погружение» для компании Warner Brothers, с Биллом Пулманом и Нэдом Битти в главных ролях.

На протяжении своей педагогической карьеры Марк Тревис преподавал в Голливудском киноинституте, Американском институте кино, Гильдии режиссеров Америки и многих других учебных заведениях США, а также в японских, немецких, английских, французских киношколах. Среди его учеников — многочисленные режиссеры, сценаристы, продюсеры, а также целая армия актеров, в частности Билл Пулман, Шерлиз Терон, Куба Гудинг-младший, Майкл Фокс, Мартин Ландау. Если добавить сюда читателей бестселлера Марка Тревиса «Путь режиссера», то его учеников вообще не счесть. Вместе с тем Марк Тревис остается практиком режиссуры: в феврале в Лос-Анджелесе состоится премьера его спектакля «Лев зимой» по пьесе Джеймса Голдмана, а летом следующего года Тревис будет снимать американо-немецкую копродукцию «Джереми и тетушки» по собственному сценарию.

«Школу Голливуда в Украине» поддерживает ТМ «Олимп». Организаторы уверяют, что это не одноразовая акция, а системный цикл.