АГАТАНГЕЛ КРЫМСКИЙ И ПРОБЛЕМА САМОТОЖДЕСТВЕННОСТИ

Эта книга чрезвычайно актуальна для современной Украины. Она — о поисках идентичности: национальной, политической, сексуальной. И только на первый взгляд может показаться, будто эти вещи несовместимы. А.Крымский, выдающийся украинский востоковед, под пером Соломии Павлычко предстает как личность уникальная, непривычная в рамках наших традиционных дискурсов. Исследование «Национализм, сексуальность, ориентализм. Сложный мир Агатангела Крымского» автор не успела окончательно подготовить к печати, преждевременно покинув нас. Впрочем, работа оказалась достаточно сформированной для того, чтобы выйти в свет после незначительной доработки издателя (издательство Соломии Павлычко «Основы», 2000).

А.Крымский (1871—1941) был не только выдающимся ориенталистом, но и историком украинского языка, фольклористом и переводчиком. Фактически даже филологам мало известно о его литературном творчестве — поэзии и прозе. Образование получил в знаменитой Коллегии А.Галагана в Киеве, высшее — на историко-филологическом факультете Московского университета и в Лазаревском институте восточных языков в Москве, в котором с 1898 г. был доцентом, а со временем и профессором арабской филологии и истории Востока. В 1896—98 гг. учился в Сирии. Вернувшись в Киев в 1918 г., стал одним из основателей Всеукраинской академии наук и ее первым неизменным секретарем. Эта страница организатора науки в Украине была чрезвычайно драматической — учитывая идейно- психологическую борьбу с... М.Грушевским. С.Павлычко детально останавливается на этом в последнем разделе. Используя малодоступные архивные данные, свидетельства современников и тому подобное, исследовательница фактически делает наглядным трагический урок отсутствия взаимопонимания между украинскими интеллектуалами-патриотами, чем воспользовался тогдашний (конец 20-х годов) режим. Чем это обернулось для Крымского, Грушевского, Ефремова, многих других научных работников и украинской науки в целом — факт известный.

Особой пружиной исследования является акцент на поисках Крымским собственной политической и сексуальной идентичности. Это ударение органично возникло из скрупулезного анализа его жизни и творчества, добытого с помощью новейшего инструментария. Заново открыт — перепрочитан — роман Крымского «Андрей Лаговский», «дешифровка» которого методом психоанализа разворачивает сюжет драматических поисков главным героем (являющимся alter ego автора) собственной сексуальной самотождественности. Достаточно убедительно автор выстраивает многозначительную перекличку реальных фактов жизни Крымского и их отражения в тексте, добавляя сюда также зафиксированные в слове свидетельства из дневников и писем, в частности к Франко и Гринченко. Предстает своеобразный «научный детектив», основанный на старательном изучении текстов. Монография ценна тем, что имеет чрезвычайно богатый фон: современные исследования по проблемам личностной идентичности, также «модные» во времена Крымского публикации Фрейда, Крафта-Эбинга и пр. Пространно анализируется эллинистическая теория Эроса, жизнь и творчество Оскара Уайльда, роман россиянина М.Кузмина «Крылья» и т. п. Все это — солидная основа для изучения феномена Крымского, в частности, природы его неврозов и воспроизведения тонкостей психической жизни в поэтическом и прозаическом творчестве. И впрямь, для вдумчивого исследователя тексты говорят сами за себя. Так что читатель может понять, почему Крымский не способен был выйти за рамки личного опыта в том же творчестве, почему душевно-телесная нереализованность искала забвения в научной деятельности. Эта личность начинает раскрываться через «двузначные» юношеские дневниковые записи и переписку, в которой Крымский, с одной стороны, «выливает душу», а с другой — «запутывает следы». В конце концов, исследовательница делает вывод: жизненная аскеза приводит к замиранию творчества, которое так или иначе питается эросом, а не логосом. Что касается логоса, то Крымский проявил себя авторитетным ученым в таких различных областях, как история, языковедение, которые естественным образом совмещались в его практике выдающегося востоковеда. То есть Крымский был филологом в самом широком понимании этого слова. Именно слово, то есть украинский язык, стал определяющим в его поисках национальной идентичности. Дело в том, что «по крови» этот человек не был украинцем. Он был родом из русскоязычной семьи, отец — обрусевший не в первом поколении крымский татарин, мать — белоруска. Еще в Коллегии Галагана под влиянием — в наибольшей степени — Житецкого, Крымский приобщился к украинскому языку как приобретенно- родному, но позднее жизнь в Москве и научное творчество на русском языке внесли определенный диссонанс в сознательно избранный путь. Впрочем, поиски «окончательной» политической платформы привели Крымского к твердому «политическому украинству». Он категорически не принимает поверхностное украинофильство. Мало того, он оказался большим украинцем, чем «законнорожденные», а в политических взглядах — большим радикалом, чем такие деятели, как, например, Драгоманов, с которым упорно полемизировал. Исследование С.Павлычко дает возможность наблюдать, как рядом с украинским «татарское» становится все более родным для Крымского: в свое время к тюркскому элементу он относился довольно неприязненно. Исследовательница подчеркивает: быть чужим в своей стране, ощущать чуждость своего языка, даже биологического пола — труднейшее испытание. Однако такая «постмодерная позиция» была крайне плодотворной — и в творческом плане, и в интеллектуальном. Вообще, пребывание на «границе культур», политических взглядов создают особый феномен Крымского.

В предисловии к книге С.Павлычко ученик А.Крымского, историк с мировым именем А.Прицак пишет, что его учитель был «очень ярким представителем европейского fin de siecle» и «представляет определенное исключение в украинской интеллектуальной истории, и собственно, не вошел в ее канон. Из-за удивительной активности Агатангела Крымского во многих областях (ориенталистика, славистика, политика, публицистика, литература, нациология) наследство его чрезвычайно трудно поддается целостному анализу. К тому же это чрезвычайно противоречивая, сложная личность, погружение во внутренний мир которой требует от исследователя фундаментальных знаний в области психологии и психиатрии». Ученый констатирует: С.Павлычко оставила уникальное исследование по чрезвычайно сложной, но благодарной теме.