О ПЕРСПЕКТИВАХ РАЗВИТИЯ ГРАЖДАНСКОГО ОБЩЕСТВА В УКРАИНЕ

«Содействовать и стимулировать» — эта заповедь политической деятельности представляется мне справедливой и относительно гражданского общества».

Герхард Шрёдер, канцлер ФРГ

1. О том, что процесс разви- тия гражданского общества необходимо всячески поддерживать и стимулировать, неоднократно говорил и наш Президент. Характерно, что ведущие политические лидеры Запада не только декларируют свою приверженность идеалам гражданского общества, но и в своей практической деятельности следуют этим принципам. Об этом с очевидностью свидетельствует программа пребывания Герхарда Шрёдера в Киеве в декабре прошлого года, где нашлось место для встречи с группой представителей «третьего сектора». К сожалению, у нас эта встреча осталась незамеченной.

Мы же пока ограничиваемся лишь общими пожеланиями. Не успел Леонид Кучма издать указы, направленные на поддержку гражданских структур и общественных масс-медиа, как тут же со стороны представителей власти раздаются предупреждения: не спешите, мол, с этим делом, будьте осторожны, не такое уж оно хорошее — гражданское общество. Если эти предупреждения будут восприниматься в обществе как действительная линия руководства страны, это может усилить недоверие граждан к власти. Что пагубно как для самой власти, так и для общества. Для власти — потому что она нуждается в общественной легитимации. Для общества — потому что оно не сможет решить большинства из стоящих перед ним проблем, не вступая в конструктивный диалог с государством.

2. Отношения власти и обще-
ства имеют свою историю — в Европе и у нас разную. На Западе гражданское общество сформировано в процессе исторического развития европейской цивилизации как независимая от государства форма самодеятельности граждан. Это — «общество граждан», то есть лиц, наделенных широким кругом прав, которые они используют добровольно, активно и ответственно как индивидуально, так и коллективно. При этом отношения между властью, гражданами и их объединениями основаны на общепринятой системе ценностей.

Советское государство, подобно феодалу, выступало собственником основных средств производства и частично рабочей силы граждан, законодателем и судьей, контролером, патроном-распределителем основных благ и гарантом безопасности. Коммунистическая партия обеспечивала идеологическое и политическое руководство советской государственной машиной. Существенно, что партийные органы давали указания, но не несли ответственность за результат (вечная мечта руководителей!).

В процессе посткоммунистического развития «направляющий» элемент государственной машины был уничтожен. Но демократическая альтернатива, предполагающая определенную гражданскую зрелость населения и элиты, не могла быть создана мгновенно. Национал-демократы, претендовавшие на эту роль в конце 1980-х годов, оказались неспособны создать такую альтернативу. Бюрократия спонтанно заняла освободившуюся политическую нишу. Она из орудия политической власти сама стала властью, стихийно приватизировала свои государственные полномочия и направила развитие государства на реализацию своих внутренних интересов. Это нашло выражение в гипертрофированном развитии «взяткоемких» государственных функций и редуцировании «невзяткоемких». Практически исчезла функция стратегического планирования, что привело нашу страну в состояние перманентного кризиса, из которого мы с таким трудом пытаемся выкарабкаться. Бюрократия не адаптируется к рыночным и демократическим реформам, она адаптирует эти реформы под свои интересы и профессиональные навыки. Не имеющая собственной идеологии бюрократия заимствовала таковую у национал-демократов, не особенно заботясь о том, насколько эта идеология применима к современному украинскому обществу (не говоря уж о том, насколько она подходит для него).

Бюрократия готова доброжелательно отнестись к «маленькому украинцу», но пока совершенно не готова разговаривать с общественными организациями — не то чтобы на равных, но даже выслушивать их мнения. Власть по старинке не может себе представить, чтобы у не уполномоченной никем организации могло быть «свое мнение», с которым нужно считаться.

Одной из ключевых задач политического класса должно стать содействие освобождению граждан от отживших стереотипов сильного государства, наделённого неограниченными правомочиями. Сильным является государство, способное последовательно и неуклонно реализовать точно определённый круг функций, возложенный на него обществом. Любая властная функция должна быть уравновешена, и прежде всего — ответственностью за результат применения власти.

3. Гражданские организации
могут играть важную роль там, где их «подпирает снизу» общественная активность, когда в обществе сформирован спрос на их деятельность. Если такого спроса нет, общественные организации и демократические институты находятся, так сказать, в положении передового отряда, который захватил у врага некую высоту, укрепился на ней довольно надежно.., а подкрепления от главных сил все нет и нет. В таких условиях авангард находится в тяжёлом положении. И, конечно, нуждается в поддержке политического класса. И такую поддержку они должны получить, прежде всего, от партий.

Особый вопрос — баланс (равновесие) в системе отношений между государством и обществом, а также внутри гражданского общества. Два частных примера. Первый — роль профсоюзов. Очевидно, что они отнюдь не преследуют целей блага общества в целом — они призваны защищать интересы своих членов. И это совершенно нормально. Социал-демократы заинтересованы в становлении независимых профсоюзов и усилении их роли в нашей стране. Но когда профсоюзы начинают доминировать, страна может оказаться в состоянии стагнации, как и произошло в Англии перед приходом к власти М.Тэтчер. И после её реформ («тэтчеризм») лейбористам понадобилось несколько лет для того, чтобы возобновить оптимальный баланс в системе «власть—профсоюзы» и вывести страну из кризиса.

Другой пример касается равновесия внутри гражданского общества. Речь идёт об опасности, возникающей тогда, когда влияние одной организации, или определенного их круга, становится несоразмерным, не уравновешивается другими аналогичными структурами, которые, условно говоря, «тянут в другие стороны». У нас сейчас, например, аномальна ситуация, когда целый ряд организаций политико-аналитического направления существуют на американские гранты. И опять-таки не в том беда, что они пропагандируют атлантизм, и что ни одна из этих организаций не станет критиковать политику США, — все это было бы совершенно нормально, если бы наряду с ними существовало столько же организаций на гранты, скажем, Германии, Франции, России, может быть, Китая (и хотя бы впятеро больше — на украинские гранты). К сожалению, пока что ничего подобного нет, и американское влияние в этом секторе гражданского общества ничем не уравновешивается.

4.В странах Западной Евро-
пы к моменту возникновения социал-демократии гражданское общество уже сложилось, и потому для социал-демократии Запада этот вопрос не является первоочередным. (В украинских же условиях проблема именно строительства гражданского общества является первоочередной). Европейские социал-демократы вместо «гражданского общества» предпочитали говорить о «солидарном обществе». Тем не менее, в последние годы теоретики и практики социал-демократического движения всё чаще стали обращаться к теме развития гражданского общества в современных условиях глобализирующегося мира, не забывая, конечно, о теме «солидаризма». Статья Герхарда Шрёдера «Гражданское общество» в журнале Deutschland, откуда взят эпиграф, — свидетельство этому.

Современная европейская демократия, безусловно, поддерживает идею развитого гражданского общества как гаранта демократии. Выдающийся немецкий социолог, социал-демократ Юрген Хабермас совершенно справедливо утверждает, что «общественность, создавая новые структуры гражданского общества, тем самым противостоит посягательствам государства, деспотизма, абсолютизма, авторитаризма на права человека и выдвигает на первый план гуманистические мотивы и ценности, немеркантильное, высокодуховное, нравственное поведение, самосознание, самоопределение, свободу и достоинство отдельной личности». Причем все общественные структуры, считает Хабермас, должны быть автономными, объединяя людей по интересам, которые у разных структур различны. И это правильно, потому что народный суверенитет не может воплощаться в гомогенном народе или нации.

5.Социал-демократы осозна-
ют объективный характер указанных проблем развития Украинского государства. Становление гражданского общества и демократического государства — это длительный процесс, масштабы и темпы которого невозможно декретировать. Однако этот процесс можно ускорить, проводя активную политику, рассматривая формирование гражданского общества как важное самостоятельное направление политики реформ.

Очевидно: процесс формирования гражданского общества — дело очень сложное. Он будет постоянно сталкиваться с определенными трудностями. Во-первых, общественные структуры подвержены опасности превратиться в институты обслуживания эгоистических, деструктивных индивидуальных или групповых интересов. Во-вторых, их всегда будет пытаться прибрать к рукам власть бюрократического аппарата (о том, как это происходит, нам всем хорошо известно). И, наконец, третья опасность: структуры гражданского общества могут быть либо слишком рыхлыми, не способными принимать конструктивные решения (то, что обычно называют «базаром»), либо чересчур организованными, где отдельные члены ассоциаций не могут проявить свою самостоятельность.

Словом, проблем много, но решать их можно будет лишь тогда, когда мы вступим на путь формирования гражданского общества. Причём этот процесс необходимо форсировать хотя бы потому, что наше государство молодое и далеко не все жители нашей страны сделали сознательный выбор в пользу украинского гражданства. Т.е. подданных в Украине куда больше, чем полноценных граждан. Процесс формирования Украинской гражданской нации необходимо начинать уже сейчас. И возможен такой процесс только при одновременном развитии автономных от государства структур гражданского общества.

Что касается конкретных предложений, то социал-демократы их уже не раз выдвигали. Мы инициировали принятие парламентом демократического закона о языках. Мы выдвинули идею «нового патриотизма», основанную на равноправии всех граждан, независимо от их этнического происхождения, языка, пола, религии и политических убеждений.

Одновременно мы активизировали усилия по возрождению украинских культурных традиций и прежде всего демократической составляющей национального идейного наследия. Мы постоянно стремимся привлечь внимание к решающей роли в формировании украинской идентичности и культуры именно деятелей гуманистических убеждений, драгомановской и социал-демократической традиции, которая — не секрет — нередко замалчивается.

Особую роль в формировании новой общеукраинской идентичности должно сыграть распространение в Украине «культуры солидарности», созданной мировой социал-демократией. Именно поэтому мы придаем особое значение восстановлению празднования в Украине дня 1 Мая, как общенационального праздника — Дня солидарности.

Мы поддерживаем идею формирования Всеукраинского общественного совета, который, в соответствии с Указом Президента от 11 апреля прошлого года, имел бы право контролировать деятельность высших государственных органов. Мы за идею создания общественного телевидения, которая, к сожалению, до сих пор не реализована. Мы за активизацию деятельности комиссии содействия развитию гражданского общества при Президенте, которая могла бы стать посредником между властью и общественными ассоциациями. Более того, мы готовы оказать реальную помощь при организации гражданских форумов (для начала в крупнейших городах Украины), связать их между собой через Интернет, готовы помочь с освещением их работы в СМИ, в том числе электронных.

Гражданское общество не создается в один день и даже в один год. Оно не создается по указке сверху. Мы понимаем, что даже самая активная поддержка этого процесса с нашей стороны не гарантирует успеха. Но мы твердо убеждены в том, что современная демократия немыслима без развитого гражданского общества, и как социал-демократы готовы оказать этому делу всестороннюю поддержку.