О БОРЬБЕ С КУРЕНИЕМ НА ПОРОХОВОЙ БОЧКЕ

Наш собеседник — необычный человек и талантливый ученый. Вот лишь некоторые моменты его жизни, способные достаточно ярко охарактеризовать личность: в разгар застоя, находясь на преподавательской работе в КВИРТУ, на партсобрании он выступил с предложением исключить Леонида Брежнева из партии за нескромность, проявленную при получении ордена Победы. Он оказался единственным специалистом во всем Советском Союзе, который смог найти причину исчезновения правительственной связи при проезде президента СССР Михаила Горбачева по Москве. Именно он в провинциальной лаборатории КВИРТУ смог разработать систему загоризонтных локаторов, способных отслеживать крылатые ракеты и бомбардировщики «Стеллс». Именно ему на излете существования СССР было поручено создать щедро финансируемый Центр прорывных технологий, центр, который впоследствии перешел под крыло Генерального штаба МО независимой Украины. В активе ученого 68 авторских свидетельств, 9 из которых были востребованы оборонным ведомством и поставлены в серийное производство. Наш собеседник — доктор технических наук, профессор, лауреат Государственной премии СССР и ныне президент Международной общественной организации «Ассоциация ученых, специалистов и деятелей науки — «НАУКА» Вадим Павлович ПРОКОФЬЕВ. Он и его команда — кладезь реальных идей и реальных историй. Одной из них — о ракетном топливе — он поделился с читателями «Зеркала недели».

— В советской армии были разработаны четкие правила безопасности для работающих с ракетным топливом, и, насколько мне известно, они неукоснительно соблюдались. Те же правила работы существуют и в украинской армии. Вместе с тем я никогда не забуду, когда в бытность лейтенантом ракетных войск мне пришлось стать свидетелем гибели командира отделения, молодого сержанта. Он, выполняя работы с ракетным топливом в неплотно прилегающем к лицу противогазе, надышался парами окислителей и в результате через полгода умер в госпитале. Прослужив немало лет в ракетных войсках, я знал не понаслышке, что такое ракетное топливо и чем оно опасно. В конце 1993-го — начале 1994 года, когда я возглавлял научно-исследовательский центр при Генеральном штабе Министерства обороны Украины, Анатолий Васильевич Лопата поставил перед нашим центром задачу технического обеспечения утилизации ракетного топлива. Поскольку моя специализация как ученого — это радиолокация, то мне необходимы были специалисты именно в той сфере, в которой была поставлена задача. Будучи знакомым с очень многими видными учеными как в Академии наук СССР, так и в Академии наук Украины, я нашел самых компетентных специалистов по гептилу. Сделать это было непросто, так как этот вид топлива использовался только в Советском Союзе и держался в строжайшем секрете, поскольку очень хорошо показал себя при запуске ракет. В результате оказалось, что к гептилу имели отношение четыре института, два из которых находились в Украине — это Институт физикоорганической химии и углехимии им.Литвиненко НАН Украины (г.Донецк) и Институт биоорганической химии и нефтехимии НАН Украины (г.Киев).

Я встретился с Валерием Павловичем Кухарем — директором киевского института. Встреча проходила в его кабинете, где Валерий Павлович сидел в зимнем пальто — институт не отапливался, большая часть сотрудников находились в вынужденных отпусках, денег не было. Я предложил взять на полставки тех сотрудников, которые занимались гептилом, и совместно разработать методику утилизации этого ракетного топлива. Идея была поддержана, и работа началась. Тем более что самостоятельные наработки у института по этой тематике были, однако с 93-го года их финансирование было прекращено. Впрочем, и в последующее время финансирование работ было весьма символическим. Мне как руководителю центра приходилось идти на нарушение закона и перебрасывать средства с финансирования других проектов ради решения поставленной задачи. Фактически люди работали на голом энтузиазме, но задача была выполнена и была разработана технологическая установка по утилизации ракетного топлива. Мы провели первый комплекс всех необходимых проверок полученного продукта и на выходе получили 50 килограммов поверхностно активных веществ, которые не являются ядовитыми и могут использоваться в народном хозяйстве и являются исходными продуктами для получения широкого спектра химических веществ. Но провести полную и окончательную проверку мы так и не смогли, поскольку она предполагает выводы многих специализированных проверок, это требовало немалых средств, и на основе личных связей подобную проблему с экспертными лабораториями решить уже было невозможно. Всем нужны были деньги.

Пришлось нам столкнуться и с другими проблемами, поскольку свои предложения по утилизации гептила подготовила американская фирма «Tiokol». И у этого варианта были серьезные лоббисты. В то же время мне и не только мне давно было очевидно, что государству необходима комплексная программа по экологии. Эта программа должна была предусматривать не только утилизацию ракетного топлива, но и ликвидацию последствий хозяйственной деятельности

Вооруженных сил. В защиту военных должен сказать, что не всегда возникающие проблемы происходят по их вине. Но при этом я вынужден заметить — утечки были, есть и будут. Экологические проблемы — тоже. И скрывать информацию нельзя, поскольку необходимо принимать срочные меры, дабы не допускать экологического загрязнения. Наказание виновных — это одно, а своевременная ликвидация проблемы — совсем другое.

Но вернемся к гептилу. Распоряжением Кабмина при правительстве была создана рабочая группа, которой было поручено рассмотреть все существующие проекты по утилизации ракетного топлива. Американская фирма «Tiokol» была приглашена к участию в тендере, однако, насколько я помню, это предложение фирма отвергла и рассматривались только семь проектов, предложенных украинскими учеными. В итоге предпочтение было отдано нашему проекту. Он был признан наиболее удачным для решения проблемы утилизации гептила. А предложения донецкого института, о котором я упоминал, были признаны лучшими в сфере решения проблем с окислителями. В результате перед нашей группой была поставлена задача разработать государственную программу по утилизации ракетного топлива и проект постановления Кабмина по этим вопросам. Но, несмотря на все эти решения, процесс, который казалось бы вышел на ровную дорогу, был остановлен. В Кабмин начали поступать письма, которые ставили под сомнение целесообразность внедрения нашего проекта. И как следствие Академии наук было поручено рассмотреть и выдать заключение по поводу того, какой проект для Украины лучше — американский или наш. Состоялось заседание, и опять было подтверждено решение рабочей группы Кабмина о том, что наш совместный с Институтом биохимии проект является лучшим. Решение за подписью академика Б.Патона ушло в Кабинет министров. Впоследствии была утверждена государственная программа по утилизации ракетного топлива и издано постановление №568 от 8 апреля 1999 года «Про затвердження державної програми утилізації рідинних компонентів ракетного палива та інших токсичних та технічних речовин на 1999—2001 роки». Финансирование было достаточно приличным для нынешних условий — ежегодно должно было бы выделяться по 4,9 млн. гривен. Но в 1999 году мы не получили ни копейки, а в 2000-м всего 450 тысяч гривен. Естественно, какими бы энтузиастами мы ни были, мы не можем бесплатно взять у производителей необходимые сырье и материалы. У меня есть надежда лишь на то, что сейчас что-то сдвинется, поскольку приказом министра образования и науки постановлено определить главной организацией выполнения программы в части утилизации гептила Международную общественную организацию «Ассоциация ученых, специалистов и деятелей науки — «НАУКА» (президент В.Прокофьев) и определить главным исполнителем программы в части утилизации окислителей ракетного топлива Институт физикоорганической химии и углехимии им.Литвиненко НАН Украины (г.Донецк, директор А.Попов).

— Сколько вам известно в Украине мест, где захоронено использованное ракетное топливо?

— Ни одного. Поскольку проводить подобные операции со смертельным ядом строжайше запрещено. Я допускаю, что его могли неаккуратные люди пролить, а непорядочные умолчать об этом, но зарывать в землю ракетное топливо, повторюсь, строго запрещено. Использованное и неиспользованное ракетное топливо должно храниться и хранится в специализированных хранилищах. Насколько мне известно, в свое время американцы выделили 20 млн. долларов на строительство хранилища в поселке Шевченково Харьковской области и хранилище было построено. Известно, что от местного населения приходило большое количество жалоб, и они повторялись неоднократно. В этот район ездило немалое количество комиссий, в том числе и экологических. И насколько мне известно, серьезных замечаний у проверяющих не было. По моему мнению, здоровье и жизнь всех, кто работает на подобных объектах, напрямую связаны с соблюдением техники безопасности. И люди не могут нарушать ее, зная, что это может привести к смертельному риску.

— Кроме харьковского есть еще хранилища?

— Еще гептил может находиться на Южном машиностроительном заводе, поскольку южмашевцы используют его для запусков производимых ими носителей. Но там проблем возникать не может, поскольку они ответственно подходят к этому вопросу.

— Гептил производился в Украине?

— Нет. Только в России. В Салавате. Насколько мне известно, сейчас топливо не производится из-за отсутствия финансирования, завод остановился. По информации полугодичной давности россияне не производили гептил, более того, они начали закупать его у нас.

— ???

— Украина продавала топливо из имеющихся у нее запасов, которые находятся в упомянутых специализированных хранилищах.

— В какие сроки вы можете приступить к утилизации использованного топлива?

— При финансировании в полном объеме и при работе в круглосуточном режиме мы могли бы в три раза быстрее — за полтора года — обеспечить техническую базу для утилизации. Поскольку решение задачи продумано от и до. К тому же для утилизации не нужно изобретать велосипед и создавать новую установку, ведь существуют установки, которые при необходимой модернизации могут справляться с этой проблемой. Тем более они расположены на штатных предприятиях бывшего Минмашпрома. В Украине есть и специалисты, и базовые мощности для утилизации топлива и окислителей. Контакты с руководством этих предприятий есть, оборудование изучено, нет только средств. Хотя финансирование проекта — не единственная проблема, есть еще вопросы большой политики. Стоит или не стоит России продавать ракетное топливо? С одной стороны — правильно, поскольку нужно быстрее избавиться от этой гадости. С другой, у Украины в лице КБ «Южное», «Южмаша» и Национального космического агентства есть ряд договоров на серию коммерческих запусков ракет «Зенит», одним из видов топлива которых является гептил. Так что, нам потом у России его закупать и платить огромные деньги их заводу? Но ведь имеющееся у нас топливо можно восстановить и использовать самим.

— Вы имеете в виду, что отработанное топливо можно восстановить?

— Нет. Украина располагает таким топливом, которое еще соответствует своим техническим параметрам, но его нужно вывести на кондиционный уровень. То есть на уровень параметров, которыми обладает свежее топливо. И эта задача решаема. У наших специалистов есть знания и возможность это сделать. Полгода назад такая идея прорабатывалась, но осталась только идеей и развития не получила. Что же касается отработанного топлива, то его нужно утилизировать и как можно быстрее. Поскольку это наша земля и риск никому не нужен, даже учитывая то, что мы, славяне, привыкли сидеть на бочке с порохом и курить.

— Но, по вашим словам, ракетное топливо находится в специализированных хранилищах, к тому же охраняемых. Что в этом случае нам может угрожать?

— Угрожает то, что срок хранения гептила даже в хранилищах имеет свои пределы, и чем раньше будет принято решение либо о его восстановлении и использовании (что в полном объеме невозможно), либо о тотальной утилизации — тем лучше.

— А срок годности имеющегося в Украине гептила уже исчерпан?

— Думаю, что да. Судите сами — гептил производил Советский Союз. Мне неизвестны случаи поступления свежего гептила из России. А по нормативным документам гептил считается полностью кондиционным в течение пяти лет...

— Чем опасен просроченный гептил? Он может взорваться, разъесть емкости, в которых находится?..

— Я не химик и моя точка зрения в данном случае может быть ошибочной, но по истечении срока годности он начинает превращаться в другие химические соединения с совершенно новыми свойствами. Следовательно, те идеи, которые закладывались при создании условий для хранения гептила, — резервуары, укрытия, закачанный газ, — были идеальными для формулы гептила. А теперь это уже другой продукт, требующий иных условий хранения. И в какие реакции этот продукт будет вступать, например, с газом, я не знаю. Так что чем раньше мы решим эту проблему, тем лучше.

Юлия МОСТОВАЯ