КАНДИДАТЫ О ТОМ, ЧЕГО ЛУЧШЕ НЕ ЗНАТЬ

В этот раз с кандидатами в президенты «ЗН» решило обсудить вопрос о возможных последствиях рассекречивания персональных досье из архивов КГБ УССР. К этой, казалось бы, не самой актуальной теме нас заставили обратиться два момента: во-первых, прецеденты, позволяющие предположить, что неконтролируемая обществом утечка служебной информации, в том числе и о секретных сотрудниках, уже имеет место. Подробнее об этих ситуациях можно прочесть в интервью председателя СБУ Леонида Деркача. А, во-вторых, эта тема на самом деле волнует гораздо большее количество людей, нежели референдум о Конституции. По данным разных профессионалов, с КГБ в советские времена сотрудничало непосредственно от пяти до десяти процентов населения. Точный масштаб паутины назвать не может никто, поскольку, по признанию тех же специалистов, почти все досье были уничтожены, а карточки агентов сохранились не везде. Кроме того, в центральном аппарате КГБ УССР не было информации обо всех агентурных связях областных управлений. А ведь была еще и Лубянка. Одним словом, если учесть всех родственников и друзей тех, кто сотрудничал с органами, то есть всех, кого в той или иной степени может задеть возможное разоблачение, то можно будет смело говорить о «контузии» четверти страны. А, может быть, об очищении?..

Вопрос спорный. Поэтому мы и решили поинтересоваться мнением кандидатов в президенты по поводу: «Считаете ли вы целесообразным рассекречивание персональных досье из архива КГБ УССР на лиц, сотрудничавших с этой организацией?»

Евгений МАРЧУК

- На мой взгляд, в демократическом государстве, а мы стремимся к демократии, всевозможных секретов должно быть как можно меньше. И со временем в нашем обществе, хотим мы этого или нет, доминантой выступит «презумпция несекретности».

Безусловно, настоящая государственность предполагает существование секретов, составляющих государственную тайну. Это информация, содержащая в концентрированном виде интеллектуальный и технический материалы, утрата которых чревата нанесением огромного ущерба для страны. Все остальное, как мне представляется, должно быть рассекречено, в том числе и в системе СБУ.

И все же, что касается людей, сотрудничавших со спецслужбами, - то это проблема особая.

Вопрос о возможности рассекречивания персональных досье из архива бывшего КГБ УССР, очевидно, возник не случайно. Его вдохновенно начали муссировать некоторые подконтрольные нынешней власти СМИ в разгар предвыборной кампании. Могу констатировать как профессионал, что рассекречивать таких людей нецелесообразно. Во-первых, многие из них даже не подозревали о таком сотрудничестве, во-вторых, некоторые в эту работу вовлечены были не по своей воле. В то же время рассекречивание архивов госбезопасности в Прибалтике в свое время привело к небывалому напряжению в обществе и очень рискованному всплеску эмоций, вылившемуся в беспрецедентные выяснения отношений.

Сотрудничество спецслужб с гражданами - это мировая практика, без которой обеспечить высокую эффективность решаемых задач чрезвычайно проблематично. И серия террористических актов в России - весьма убедительный пример в этом контексте.

Сегодня не могу умолчать о весьма опасном явлении. Во многих районах Украины массово распространяются непонятного происхождения листовки, дискредитирующие не только Службу безопасности Украины, но и Министерство внутренних дел. Кое-кто, пытаясь «бороться» с кандидатами в президенты, по сути расшатывает целые государственные структуры, призванные стоять на страже безопасности страны и общества.

Я знаю, что сотрудники органов МВД и СБУ возмущены подобными провокациями, ведь большинство из них честно и профессионально выполняют свой долг. Они не заслуживают той репутации, которая сегодня навязывается обществу.

Александр МОРОЗ

- Знаю наверняка: если бы это произошло, то очень многие из тех, кто сегодня являются моими оппонентами, навсегда ушли бы с политической сцены.

Что же касается моей биографии, то в силу продолжительного пребывания в публичной политике, в ней нет «белых пятен» ни для журналистов, ни для общественности. Другими словами, подобные разоблачения не смогут задеть меня ни в коей мере.

И все же, несмотря на два вышеприведенных тезиса, на ваш вопрос отвечаю отрицательно.

Такой шаг сегодня, будь он предпринят, стал бы еще одной попыткой искусственного отвлечения граждан от необходимости решения насущных проблем, прежде всего политических и социально-экономических в пользу «войны с ветряными мельницами».

Подобные разоблачения, заполнив теле-, радиоэфир, первые полосы газет в силу сенсационности, на какое-то время отвлекли бы граждан от более «скучных», но гораздо животрепещущих проблем, как то: кланово-криминальный характер действующего режима, астрономические объемы воровства на рынке энергоносителей при поддержке облаченных властью высокопоставленных чиновников, деиндустриализация страны, лишение граждан явочным порядком, вопреки нормам Конституции, гарантий на бесплатное медицинское обслуживание, образование и т.д., ограничение противозаконными способами прав на свободу мысли и слова, свободное выражение своих взглядов и убеждений, на доступ к информации.

Поэтому, я думаю, ни для кого не секрет, кому из кандидатов в президенты Украины выгодны подобные «разоблачительные шоу», в чьих штабах разрабатываются соответствующие сценарии.

Юрий КОСТЕНКО

- Моя позиция в этом вопросе четкая и однозначная. Архивы КГБ УССР, касающиеся тайных сотрудников этой организации, должны быть обнародованы.

Процесс обнародования таких материалов должен стать одним из главных признаков начала процесса демократизации нашего общества. Конечно, этот процесс будет болезненным, не исключено и развенчание многих мифов, касающихся некоторых политических деятелей. Но мы должны пройти через это.

Все мы должны понять раз и навсегда, что каждый человек, несмотря на занимаемые должности, рано или поздно должен ответить за те недостойные поступки, которые совершил в своей жизни.

Леонид КУЧМА

- Нет, я не считаю это целесообразным. И прежде всего потому, что у бывших секретных сотрудников КГБ УССР есть родные и близкие. Известно, что деятельность сотрудничавших с органами людей в разные времена оценивалась и оценивается по-разному. Их деятельность многими в настоящем и в будущем может оцениваться как тяжелое и несмываемое клеймо. Я думаю, что мы не в праве калечить судьбы ни в чем не повинных детей, жен и внуков. Да и потом сегодняшняя ситуация в стране требует консолидации всего населения, а не конфликтов, потрясений, вызванных охотой на ведьм.

В своем выступлении по поводу Дня независимости я сказал, что нам необходимо подвести черту под прошлым и перестать оглядываться назад. Нам необходимо строить наше новое государство, а не копаться в развалинах старого. Так что черта должна быть подведена и под разговорами о рассекречивании сотрудничавших с КГБ.

Александр ТКАЧЕНКО

- Такие вещи, как люстрация, обнародование архивов, проводятся, как правило, в момент пика перехода от одного состояния страны к другому. От этого момента нас отделяет восемь лет, и я считаю, что поезд уже ушел. Это неактуально. А вообще, я против. Вы себе представляете, о каком количестве людей идет речь? Эти «хвосты» тянутся за очень многими даже из тех, кто сейчас активно занимается политикой, например, я точно знаю, по крайней мере, двух губернаторов, которые во времена Советского Союза были тайными агентами КГБ. Но, с другой стороны, так или иначе с комитетом сталкивалась львиная доля населения. Ведь даже для того, чтобы выехать за границу, необходимо было пройти собеседование в органах. А для поездки в США и Англию на собеседование нужно было выезжать в Москву, по возвращении, разумеется, необходимо было писать отчеты о поездках. Что поделаешь? Таковы были условия.

Рассекретить архивы КГБ в отношении персональных дел нельзя еще и потому, что большинство этих архивов уничтожено. Сама Служба уничтожала их в 1990-1991 годах. Я сам столкнулся с этим. Уже во времена, когда я был председателем Верховной Рады, меня заинтересовала деятельность одного народного депутата, он был гражданином другой страны, потом принял украинское гражданство и сейчас сидит в сессионном зале. У меня были подозрения, что он сотрудничал с иностранной разведкой. У меня есть знакомые в Службе, и они принесли мне ксерокопию его досье, при этом мне сказали, чтобы оригинал я и не пытался искать, поскольку он уничтожен, а на руках у них осталась еще одна копия. Но копия не является доказательством при судебном разбирательстве. В этой копии было заявление трех наших ребят, которые воевали в Афганистане и вернулись. Человек, о котором идет речь, предложил им выехать в США, как он утверждал, на учебу, но потом они узнали, что едут не на учебу, а на войну в Афганистан, причем воевать они на этот раз должны на стороне моджахедов против русских. Вот они и написали заявление. Несколько месяцев назад я сидел с ними вот за этим столом в моем кабинете и в присутствии юристов ребята признали, что в ксерокопии досье заявления написаны действительно их почерками. Так что выход есть из любого положения.

Геннадий УДОВЕНКО

- Вопрос, безусловно, актуальный, сложный и деликатный. Он требует крайне взвешенного подхода. Для начала стоит выяснить, не были ли эти архивы вывезены в Россию и сохранились ли они вообще. Разумным было бы также провести соответствующие исследования общественного мнения, может быть, даже организовать всенародный опрос граждан. Нельзя не учитывать, что многие соглашались сотрудничать со спецслужбами вследствие давления, вследствие угроз.

Мне кажется, что сегодня легализация архивов КГБ, касающихся деятельности секретных сотрудников этой организации, была бы нецелесообразной. Поскольку привела бы не к согласию, а к конфронтации. Считаю, что для Украины больше подошел бы пример Испании, в которой захоронение в одном пантеоне республиканцев и франкистов стало лишним подтверждением гражданского примирения.

Но в любом случае, повторюсь, определяющим фактором должно стать мнение народа. Только он имеет право дать ответ, должны ли быть рассекречены архивы спецслужб.