ИГОРЬ ШАРОВ: «КОЛИЧЕСТВО ПРЕДЛОЖЕНИЙ, ВОЗНИКШИХ ВО ВРЕМЯ ВСЕНАРОДНОГО ОБСУЖДЕНИЯ, ТЯНЕТ НА НОВУЮ КОНСТИТУЦИЮ»

Кажется, многие до сих пор сомневаются в серьезности намерений главы государства подвергнуть ревизии Конституцию. И это несмотря на усилия, потраченные властью на так называемое всенародное обсуждение реформаторских инициатив Президента и поглощенность этой темой политических кругов страны. А все потому, что главного вещественного доказательства того, что перестроечный «процесс пошел», — президентского законопроекта об изменениях в Основной Закон, — в положенном для него месте, в Верховной Раде, обнаружено пока так и не было. Оппозиционным силам в парламенте сей факт, возможно, не столь уж и важен. А вот представители пропрезидентского лагеря, судя по некоторым наблюдениям, начинают проявлять признаки легкой нервозности. Чего, впрочем, не скажешь, о лидере депутатской фракции Партии промышленников и предпринимателей и «Трудовой Украины» Игоре Шарове. По его утверждениям, руководимая им фракция определилась со своим отношением к принципиальным моментам политической реформы, предусмотрела линию своего поведения на случай развития событий в том или ином направлении и готова к участию в любой дискуссии по этому поводу.

— Игорь Федорович, удастся ли, по-вашему, с первого захода утвердить президентский проект об изменениях в Конституцию, появление которого в парламенте ожидается на следующей неделе?

— То, что он без особых затруднений пройдет первый этап принятия, то есть соберет 226 голосов, у меня лично сомнений не вызывает.

— Идея возрождения мегафракции «За единую Украину!» была связана с необходимостью собрать в единый кулак пропрезидентские силы для успешного прохождения через парламент конституционных изменений?

— Не было такой идеи. Просто в один из напряженных моментов на совещании большинства с руководством правительства Владимир Литвин решил напомнить присутствовавшим, что был лидером предвыборного блока, во главе этого объединения пришел в парламент и потому, по его словам, имеет все основания требовать возвращения себе статуса главы и блока, и фракции «За единую Украину!». Откровенно говоря, мы как-то приходили к Владимиру Михайловичу с таким предложением. Но он категорически отказался. Мотивируя это своими неоднократными заявлениями о том, что является главой всей Верховной Рады. Слова спикера о его былом статусе лидера блока были связаны с поднятым на совещании вопросом о переходе из фракции во фракцию, и заявление было сделано в этом контексте.

— Считаете ли вы необходимым запрет на межфракционную миграцию народных депутатов?

— Я считаю любые ограничения в этой связи по меньшей мере неразумными. Ну, как можно ограничивать человека в его праве менять местонахождение в том или ином депутатском объединении в зависимости от обстоятельств? Ведь политическая ситуация не является константой и постоянно меняется. Отражается это, разумеется, и на основных политических игроках.

— Однако, если человек стал народным депутатом потому, что избиратели проголосовали за политическую партию или партийный блок, в списке которого он значился, а потом он решил поменять место политической прописки, разве это честно по отношению к голосовавшим за него как за носителя определенной идеологии?

— А если этой идеологии изменил руководитель партии или парламентской фракции? Разве исключена ситуация, в которой изменился не рядовой депутат, а лидер парламентского объединения, который мог поступиться принципами и поменять взгляды, изменив таким образом тем же избирателям? Это не простой вопрос. Мне в моем нынешнем статусе такая норма выгодна. Но, в принципе, это глупость. И мне кажется, принятие подобного положения парламентом маловероятно. Кто из мажоритарщиков, составляющих половину депутатского корпуса, проголосует за это? К тому же, вспомните, например, сколько коммунистов было в Верховной Раде прошлого созыва — 113. В этом их 64. Сколько будет в следующем? Наверное, еще раза в два меньше. Сегодня те депутаты, которые понимают, что им не попасть в коммунистическую «тридцатку» следующего парламента, в середине срока парламента нынешнего могут начать искать для себя другие варианты…

— И в них вы также видите потенциальных единомышленников в этом вопросе? Но если так рассуждать, то и за новый закон о выборах на пропорциональной основе этот парламент, наполовину состоящий из мажоритарщиков, никогда не проголосует.

— Я думаю, что на предмет изменения закона о выборах в сторону чисто пропорциональной системы предстоят серьезные торги. И новая избирательная система может стать одним из главных предметов торгов, а, возможно, и компромиссом со стороны Президента Украины. Но наша фракция категорически против изменения нынешней избирательной системы.

— Разве вы не согласны с тем, что пропорциональная система является более совершенной с точки зрения демократичности?

— Согласен. Если речь идет о более совершенных обществах. Когда общество структурировано, когда в нем работает не 130 мелких партий, а несколько мощных политических объединений. И, кстати, именно перспектива введения пропорциональной избирательной системы стала основой для аргументации в пользу идеи двухпалатного парламента. Поскольку партийные избирательные списки, по крайней мере, проходная их часть, наверняка будут состоять преимущественно из жителей столицы, регионы практически не будут представлены в законодательном органе. Потому, мол, и необходимо компенсировать такой дисбаланс введением еще одной палаты парламента — Палаты регионов. Но зачем городить огород, если существующая система избрания половины депутатского корпуса в мажоритарных округах вполне решает проблему регионального представительства в Верховной Раде?

— Судя по итогам всенародного обсуждения, предлагаемых Президентом изменений Конституции, большинство наших граждан считают, что президентские инициативы повлекут усиление полномочий главы государства. В то время как изначально декларировался переход к парламентско-президентской республике. Как бы вы прокомментировали такое противоречие?

— Я, конечно, не против того, чтобы эти вопросы обсуждал народ. Но все-таки лучше, чтобы над ними работали специалисты — юристы, разбирающиеся в проблемах государственного устройства, конституционного права. А вообще предпочел бы не говорить на эту тему до тех пор, пока в парламент не будет внесен президентский законопроект о конституционных изменениях.

— Но ведь не зря же глава государства инициировал обсуждение политической реформы широкими массами. Теперь точка зрения народа должна быть учтена в процессе принятия изменений Основного Закона.

— В Конституции четко выписана процедура ее изменения. Там не говорится о том, что проект изменений должен выноситься на всенародное обсуждение. Другое дело, новая Конституция. Процедура ее принятия нигде не предусмотрена. Если взглянуть на количество предложений, поступивших в ходе всенародного обсуждения, то их количество оказалось весьма внушительным — более пятисот тысяч. Это тянет на новый проект Основного Закона.

— И все-таки, какая модель политической системы наиболее близка вам и вашей фракции?

— Я глубоко убежден, что продекларированное намерение изменить государственное устройство в сторону парламентско-президентской республики — правильное решение. И я, и мои коллеги по фракции отправляли свои предложения Президенту о том, что мы считаем наиболее оптимальной такую систему власти: сильный парламент, сильный «канцлер» и с ограниченными полномочиями Президент, избираемый парламентом. Но при этом он должен быть арбитром, гарантом стабильных и бесконфликтных отношений между ветвями власти.

— В то время как введение института государственных секретарей два года назад сопровождалось шумной рекламной кампанией и преподносилось как прогрессивная новаторская идея, недавний указ об отмене этого института не сопровождался сколь-нибудь внятным объяснением: почему, собственно говоря, от него решено отказаться. Что, по-вашему, изменилось за эти два года?

— С нами, лидерами парламентских групп и фракций, ни Президент, ни премьер-министр эту тему не обсуждали. Мотивация введения этого института была следующей: мы готовились к тому, что в стране будет создано коалиционное правительство, а значит, должны были учитывать тот момент, что руководители министерств будут фигурами политическими. Для баланса же на срок своего правления Президент станет назначать государственных секретарей. Что касается мотивации решения о ликвидации института госсекретарей, я с ней не знаком.

— А как бы вы оценили опыт существования этого института?

— Я считаю опыт положительным. И для нас было очевидно, что эта институция прижилась, что она необходима. На мой взгляд, целесообразности в замене выстроенной системы исполнительной власти не было. Возможно, есть какие-то секреты, о которых нам неизвестно…

— Судя по высказываниям главы правительства, назначения на должности заместителей министров будут проходить не из числа представителей парламентского большинства. Не возникнет ли, по-вашему, в связи с этим нарушение баланса интересов политических сил, сложившихся при формировании коалиционного правительства?

—Я думаю, что нарушение баланса повлечет за собой чрезвычайно сложную проблему. Потому что сегодня вопрос сотрудничества парламента и Кабмина — это вопрос номер один. Если та или иная кандидатура, входящая сегодня в коалицию, будет заменена без согласования с той политической силой, которая делегировала ее в правительство, возникнут серьезные неприятности. Другое дело, если член правительства не справляется с возложенными на него обязанностями и политическая сила сама поддержит решение о его замене. Я думаю, что и у нашей фракции будет предложение о замене одного из своих представителей в правительстве.

— Повлияют ли на сотрудничество парламента с Кабмином ряд последних кадровых решений премьер-министра, повлекших заметное усиление позиций Партии регионов? Как бы вы оценили деятельность премьер-министра Януковича вообще?

— До сих пор, на мой взгляд, тактика премьер-министра была правильной. Во время принятия программы правительства он продемонстрировал, что может обойтись без любой из фракций. 335 голосов, собранных Кабмином при принятии программы, дают его руководству основания не считать себя обязанным ни «Трудовой Украине», ни социал-демократам, ни любому другому парламентскому объединению. Я думаю, это для правительства было принципиально важно показать, что ни одна из фракций не обладала золотой акцией. То же самое произошло и при принятии изменений бюджета...

— В число побед премьера можно отнести также и принятый недавно парламентом закон о едином 13-процентном налоге, который так настойчиво лоббировала фракция «Регионы Украины». По мнению специалистов, результат введения 13-процентного налога в России был позитивным потому, что там существует доверие между предпринимателями и властями. У нас же по причине отсутствия такового пользы от нововведения будет немного. Вы согласны с этой точкой зрения?

— Закон должен работать независимо от таких оценочных понятий, как «доверие» или «недоверие». Безусловно, такой законопроект не решает всех проблем, поскольку является лишь первым шагом на пути их решения. В части снижения налогового давления и расширения налоговой базы. Предприятия в этом случае не выиграли. Потому что начисления на зарплату как были высокими, так и остались, —свыше 38 процентов. Но это — забота предприятия, а его работник как физическое лицо выигрывает. Так как, получив 1000 гривен, с 1 января должен отдать в качестве налога всего 130 гривен. Физическое лицо в реальном выигрыше. Как в этом случае «выкрутятся» предприятия? Этот же законопроект предусматривает фиксированный налог на дивиденды. Возможно, выгоднее будет платить работнику минимальную зарплату, а все остальное начислять как дивиденды.

— Не приведет ли, по-вашему, одновременное введение нового налога на доходы физических лиц и повышение минимальной заработной платы к проблемам с наполнением бюджета?

— Я бы не увязывал эти вещи. Перенос срока введения минимальной зарплаты на 1 декабря нынешнего года связан только с объемами поступлений в бюджет. Было принято решение о том, что с 1 июля минимальная зарплата повышается со 165 до 185 гривен, а 237-гривневая минимальная зарплата вводится с 1 декабря. До сих пор у нас была реальная возможность — и на это был рассчитан бюджет — выплачивать 165 гривен. Сейчас появилась возможность увеличить эту цифру, поскольку бюджет перевыполняется. И к декабрю динамика налоговых поступлений позволит нам выйти на цифру 237. Тот вариант главного экономического документа страны, который глава бюджетного комитета Петр Порошенко предлагал в первый раз, судя по сегодняшнему успешному выполнению бюджета, можно было смело принимать. Потому что в результате внесенных парламентом в бюджет изменений мы вышли практически на те же цифры. Можно строить разные предположения: был первоначальный проект Петра Алексеевича результатом профессионального анализа или это совпадение.

Кроме того, следует учитывать, что после реального повышения минимальной зарплаты в стране увеличится совокупный спрос, так как у людей появится больше наличных денег. Рост покупательной способности населения повлечет увеличение доходов предприятий от продажи и, как следствие, более динамичное пополнение бюджета. Так что бюджетного дефицита вряд ли стоит опасаться.