ДОГОВОР С РОССИЕЙ: ФИНИШ БЛИЗОК

Сразу же предупредили: никаких интервью, все потом. Сама встреча достаточно сдержанна — скупые рукопожатия. Дождь. Один вопрос все же удается ввернуть: г-н Сосковец, рассчитываете ли вы, что этот раунд переговоров станет завершающим? — «Предполагаю», — лаконично проронил первый вице-премьер правительства России.

События предыдущих недель не вселяли оптимизма. Отдельные факты и фактики давали все больше поводов для подозрений: переговоры с Россией забуксовали. Апофеозом стало недавнее высказывание Бориса Ельцина: «Без пункта о гражданстве великая Россия не подпишет договор с Украиной». Если учесть, что за три недели до этого президенты обеих стран в очередной раз договорились об исключении термина «двойное гражданство» из текста готовящегося договора, то сомнение приобрело более конкретную форму: а собирается ли вообще «великая Россия» подписывать договор с Украиной?

На этом фоне итоги работы двух делегаций в Киеве в среду-четверг выглядели даже несколько неожиданно. Во-первых, Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Украиной и Россией, о необходимости которого столь долго говорили почти все, парафирован. То есть руководители двух делегаций подтвердили своими подписями, которые в данном случае ставятся под каждой страницей документа (а страниц больше двадцати), что они считают договор подготовленным к подписанию. Изменения в его текст могут вносить теперь только сами президенты.

До начала раунда оставались два несогласованных вопроса в проекте текста Договора. Это формулировка взаимного признания территориальной целостности и неприкосновенности границ, а также пресловутое «двойное гражданство». О нем-таки решено в тексте Договора не упоминать вообще. Что же до формулировок «неприкосновенности», то, по словам руководителя украинской делегации первого вице-премьера Евгения Марчука, «даже у самых придирчивых аналитиков с украинской стороны не найдется повода для размышлений».

Во-вторых, подписано семь межправительственных соглашений, имеющих, как сказал тот же Марчук, «исключительно важное значение, особенно для Украины, прежде всего в вопросах экономического характера». Это соглашения о реализации режима свободной торговли, о пунктах пропуска через государственную границу, об избежании двойного налогообложения, о торговом судоходстве, о порядке взаимных поставок военной техники, о сотрудничестве в области создания и эксплуатации ракетно-космической техники, а также протокол о реализации соглашения о реэкспорте товаров.

Наконец, подготовлена декларация о принципах решения проблемы Черноморского флота. Этот документ, который позднее подпишут президенты обеих стран, зафиксирует согласованные подходы к самой запутанной проблеме украино-российских отношений, определит некоторые сроки, короче говоря, даст четкие установки специалистам для последующей конкретной работы по разделу всего того, что будет делиться. Кроме этого, стороны продемонстрировали взаимную учтивость во «флотском тупике». Россия предложила, например, передать Украине все те объекты ЧФ, которые не являются предметом спора. Украина, в свою очередь, заявила, что не собирается принудительно переводить своих граждан, служащих на ЧФ, к себе на флот. Кто где хочет, там пусть и служит.

Это все активы, перечислять которые приятно. Но резонный вопрос: а что у нас с пассивами? — пока не имеет четкого и ясного ответа.

Область поисков, впрочем, достаточно ясна. Работа делегаций велась по трем направлениям: вопросы общеполитического соглашения, вопросы военные и флотские и, наконец, вопросы, связанные с погашением украинского долга. Первые две «секции» отчитались об успешно проделанной работе. Результаты же работы третьей группы, возглавляемой с украинской стороны вице-премьерами Игорем Митюковым и Сергеем Осыкой, остались «за кадром».

Перед началом переговоров Е.Марчук заявил: «Мы настроили всех участников нашей делегации на конструктивные и нетрадиционные подходы к разрешению проблемы долгов. Это требует преодоления ряда стереотипов. Но я надеюсь на прорыв в переговорном процессе». О том, что ситуация с долгами требует «новых подходов», сказал на завершающей пресс-конференции и Олег Сосковец.

Остается предположить, что российская делегация все более настойчиво ставит вопрос об образовании на базе государственного «Укргазпрома» «адекватной рыночной структуры», как выразился российский вице-премьер. И дело даже будет не только в том, что эта «рыночная структура», или, попросту говоря, акционерное общество, станет гораздо жестче разбираться со своими должниками — а это практически вся Украина. Дело в том, что РАО «Газпром» сможет, в случае образования соответствующего АО в Украине, претендовать на известное, если не сказать значительное количество его акций. До контрольного пакета дело, скорее всего, не дойдет. Но в любом случае российский «Газпром» сможет оказывать существенное влияние непосредственно на газовое хозяйство Украины. А здесь есть две «господствующие высоты»: магистральные газопроводы и газовые хранилища, которые обеспечивают поставки российского газа в Европу. Короче говоря, воровать газ, предназначенный кому-то другому, украинские потребители больше не смогут.

Очевидно в зачет долга пойдут и горемычные стратегические бомбардировщики из Прилук и Узина. По крайней мере, принципиальная договоренность об этом, судя по всему, достигнута. Не стоит, впрочем, рассчитывать на резкое снижение объемов долга по этой причине. Думается, что лучшие военные финансисты России сделают все, чтобы зафиксировать остаточную стоимость этих машин по аналогии со стоимостью «запорожца», прошедшего двести тысяч, аварию и капитальный ремонт. Тем не менее, в Украине, которой самолеты такого класса не нужны вообще, у них была одна перспектива — сгнить. «Повезло» бы, может, одному, поместись он на площадке военной техники возле киевского музея войны.

Характерно то, что, наверное, даже тенденциозно настроенные политические деятели вряд ли смогут в этой ситуации усмотреть элементы «экономического давления» на Украину, от которого в Будапеште зареклись гаранты ее безопасности, в том числе и Россия. Это практика не только рыночных, но и вообще всяких нормальных отношений. Задолжал — отдай. Не можешь сейчас — проси отсрочки, но объясни, когда отдашь. Нет денег — предложи что-нибудь взамен. И так далее.

На встрече с Президентом Л.Кучмой Олег Сосковец обронил характерную фразу: «Будем «догонять» соглашения, подписанные с Казахстаном и Белоруссией». О возросшем уровне интеграции после подписания упомянутых соглашений сказал и Евгений Марчук. Украина, которая на словах не отбрасывает идею таможенного союза, вряд ли, тем не менее, будет с ним спешить. В своем завершенном виде такой союз — преддверие слияния государств, поскольку неизбежно поглощение более сильной валютой более слабых, вымывание товаров с внутренних рынков экономически более слабых стран, что, в конечном счете, приведет к диктату и подчинению их экономик. Поэтому не случайны постоянные оговорки украинских руководителей о том, что такой союз должен быть взаимовыгодным, не затрагивать суверенитета и так далее. Тем не менее, думается, что Россия, сама не спешащая с реализацией таможенного союза на практике, не оставляет попыток привязать к нему Украину.

Хотя точная дата визита российского президента в Киев не определена, Олег Сосковец определил его предельный срок — до конца первого квартала, то есть марта. Ельцин может приехать и раньше — на конец февраля запланирована его поездка в Минск.

Последний раз Борис Николаевич был в Киеве осенью 90-го, имел тогда шумный успех у киевлян, видевших в нем чуть ли не тираноборца и естественного союзника в противодействии имперскому центру. Сейчас вспоминать об этом феномене популярности даже немного забавно, настолько изменилась и сама Россия, и ее президент. Безусловно, власти сделают все, чтобы не портить гостю настроение видом пикетчиков и их не всегда политически выдержанных лозунгов, однако сделать вид, что нет никакой Чечни, вряд ли удастся.

Чечня, впрочем, слава Богу, — проблема не Украины. Ее проблема — не только нормализация отношений с Россией, но и, что чрезвычайно важно, их документальное оформление, соответствующее общепринятым стандартам. Хочется верить, что мы на финишной прямой.