Аграрные Бермуды

Вряд ли Александр Баранивский дождется очередного переназначения на должность министра села. Безбожники — и те при одном упоминании о такой возможности панически крестятся. Да и здравый смысл подсказывает: ну, не может один и тот же действующий министр находиться в оппозиции к политике трех правительств! Единственным утешением для Баранивского за время правления в ведомстве на Крещатике, 24, станет разве что его портрет в цветной фотогалерее аграрных министров.

Александр Петрович, конечно же, и в дальнейшем будет считать себя непревзойденным знатоком отрасли, со смаком будет сравнивать достигнутые им «рубежи» с показателями 1916-го и послевоенных лет. Сопоставлю эти цифры и я, но с горькими мыслями о той страшной «яме», в которой оказалось сельское хозяйство Украины. Если после Гитлера коров и свиней осталось больше, чем сейчас, то в какой системе координат мы находимся?

Без разумного хозяина село еще не скоро выберется из болота...

Рот-фронт-2

Шлагбаум перед украинскими мясомолочными продуктами россияне опустили неспроста. Они документально доказали, что наша территория является перевалочным пунктом для чужестранного продовольственного хлама, который потом оказывается на их территории. Если из Украины в Россию мяса поступает в полтора раза больше, чем мы вырабатываем, то вполне закономерно возникает вопрос: а что это за мясо и откуда оно? Возникли претензии и к качеству собственно украинских мясомолочных изделий.

Если бы Министерство аграрной политики по крайней мере своевременно реагировало на многочисленные запросы российских ветеринаров, уверен, соседи не прибегли бы к столь жестким ограничениям. Молчанка же, в которую сыграло ведомство («ЗН», № 3 (582), 28 января — 3 февраля 2006 года), продемонстрировала, как из-за элементарной халатности, равнодушия, исполнительского анархизма чиновники еще до обретения страной членства в ВТО и ЕС «умеют» терять хорошо налаженные рынки сбыта отечественной продукции. И товаропроизводители, которым укоротили экспортную руку в Россию, должны знать: не газовая труба с маяками преградили путь их колбасе, ветчине и сыру, а непрофессиональные действия команды из МинАП.

Сам Александр Петрович еще некоторое время старался плыть в политическом фарватере. Уже и премьер признал вину украинской стороны, и вице-премьер по вопросам АПК прямо указал на нашу медлительность в официальной переписке Государственного департамента ветеринарной медицины и Россельхознадзора, а министр продолжал упрямо утверждать: виноваты крымские маяки...

В отличие от россиян, не комментировавших ситуацию до окончательного выяснения, наши затеяли словесную пальбу. Не признавая собственной вины, обвиняли во всех грехах российскую сторону: в неправомерности введения эмбарго, в тенденциозности переговорного процесса, даже в запрете Александру Баранивскому въезжать в Москву. Спекулируя на политической почве, МинАП ввело в заблуждение не только общественность, но и членов правительства с депутатами, которые начали слепо поддакивать министру. В конце концов, последний оказался как политическим, так и аграрным сусаниным.

После каждого визита украинской делегации в Москву я интересовался по телефону у представителей Россельхознадзора: как там наши? На том конце лаконично отвечали: «Предоставленные украинской ветеринарной службой материалы абсолютно не отвечают нашим запросам, поэтому мы не считаем целесообразным проводить какие-либо переговоры». МинАП не придумало ничего лучшего, чем «нажать» на Россию путем слезных жалоб в Международное эпизоотическое бюро (МЭБ) о нарушении международных норм и норм ВТО.

А знали ли наши писари, что МЭБ по статусу не вправе применять какие-либо санкции к России, а может только пожурить?! Обращение ко всемирному торговому клубу также представляется алогичным, поскольку именно МинАП до недавнего времени тормозило вступление Украины в эту организацию, а тут вдруг прозрело и на правах желторотого птенца решило поучать соседей за нетарифные ограничения. И даже пригрозило применить контрмеры относительно российского продовольствия. Правительство вынуждено было опровергнуть «собственную» позицию министра и откреститься от такой «мести».

В общем, агроминистерская верхушка выглядела белой и пушистой. И никто — ни президент, ни премьер — не сказал: «Ребята! Ваши белизна и пушистость подозрительны. Сходите в солярий и побрейтесь!»

Растранжирив все политические козыри, Александр Баранивский начал кормить нас обещаниями: продовольственный конфликт с россиянами уладим через день... два... неделю. Договорился даже до того, что на 16 февраля запланирована личная встреча с Алексеем Гордеевым, министром сельского хозяйства РФ, по результатам которой будут подписаны необходимые соглашения, которые положат конец экономическому противостоянию.

Здесь уже не выдержал Алексей Васильевич и через информационное агентство «откорректировал» коллегу: «Таких договоренностей у нас не было». Ответ, однако, не отрезвил украинского чиновника. Дальнейшие выступления напоминали героя Владимира Высоцкого: «Разошелся — так и сыплет: «Треугольник будет выпит, будь он параллелепипед, будь он круг, ядрена вошь!»

Российская сторона мужественно выдержала натиск «сельских хлопцев». Эксперты Россельхознадзора проводят аудит работы украинской ветеринарной службы, инспектируют поставщиков продукции животноводства в Россию, причем по своему усмотрению, используя электронную базу данных по каждому предприятию, порту, холодильнику, отслеживают механизм контроля грузов на границе. Уверения Баранивского о снятии «сегодня-завтра» мясомолочного эмбарго скорее желаемое, нежели реальное, поскольку обе стороны к этому вопросу даже не приступали.

Наше ведомство оказалось не готовым профессионально решить отраслевую проблему. И как бы ни прятали ее под политическим сукном, из-под него выпирают островатые экономические мослы. Украина — не единственная, к кому Россельхознадзор предъявляет фитосанитарные и ветеринарные претензии. Свежий пример: с 1 января нынешнего года Россия запретила импорт охлажденной рыбы из Норвегии. Причина? Повышенный уровень токсичных веществ: содержание свинца в норвежских лососевых превышал безопасный показатель в 18 раз, кадмия — в 3,5.

Министр рыбного хозяйства Норвегии Хельга Педерсен сгоряча не стала размахивать национальным флагом и искать политический подтекст в действиях российской федеральной ветеринарной службы. После встречи 13 февраля с Алексеем Гордеевым оба министра заявили, что Москва и Осло вышли на финишную прямую относительно договоренностей по поставкам высококачественной продукции.

Не возражала г-жа Хельга и против аудита россиянами норвежских рыбопромышленных предприятий. Более того, она заверила: «Норвежская сторона заинтересована ввозить безопасные морепродукты в Россию и другие страны, и мы будем делать все необходимое для продолжения экспорта». А Баранивский в предновогодний день просто сдался: «Я, как министр, сделал все от меня зависящее, чтобы нормализовать ситуацию...» Как оказалось, все еще только начинается.

Собачья радость

Юрий Гулевский, генеральный директор одного из мясоперерабатывающих предприятий, пригласил меня на смотрины. Нет, не рекламировать производство! Его продукция известна даже в столичных супермаркетах, поэтому ее не надо продвигать. Поездка была приурочена к открытию новой линии по производству... колбас без оболочки. Собственно, «оболочка» присутствовала, она — съедобная, поскольку образована из геля, в состав которого входят морские водоросли. Но толщина покрытия настолько мизерная, что самые тонкие бараньи кишки, заправленные фаршем, на ее фоне выглядят как целое полено. Так вот, суперагрегат, который сам наполняет и перевязывает охотничьи сосиски, обслуживает... один человек. Такая машинерия — эксклюзивная, и еще год, по условиям договора купли-продажи, будет оставаться в Украине в единственном экземпляре.

Увидел много уникального! И это притом, что из-за сплошной «коммерческой тайны» не каждое предприятие с готовностью открывает двери даже фискальным органам. Коллективу есть чем гордиться: и технически переоснащенными цехами (в модернизацию вложили почти два миллиона евро), и вкусными серийными изделиями из отечественного мяса, изготовленными еще по советским стандартам. Здесь наотрез отказались от так называемых механических добавок, куриного фарша, соевого изолята. Только натуральное мясо!

Есть ли оно в колбасе молочной новой по 7,80 грн. за килограмм, в салями — по червонцу? Цифры — не с потолка, а из ценника другой компании. Скажу больше: в магазине мне дипломатично советуют не покупать вареные колбасы дешевле 16 грн. за килограмм. И нечего удивляться, если хваленую в былые времена «собачью радость» домашний любимец принципиально игнорирует. Разумеется, такое продовольствие в России и даром не берут. Травимся сами, своим да еще и чужим. Срок хранения нашей «варенки» — трое суток, а на белорусской большими буквами написано: 75 суток! И это притом, что консерванты у нас запрещены!

«Проснулся» и аграрный министр, не исключающий изъятия мясной продукции из режима свободной торговли с Беларусью и Молдовой. А что, Польша не «сорит» на нашей территории и не ее мясо «вылавливают» российские ветеринары? Почему же мы снова прибегаем к полумерам?

И все же мясопереработчики меньше всего пострадали от российского вето, поскольку их долю в агропродовольственном экспорте не сравнить с молочной. Но это не значит, что МинАП должно отстранено созерцать, в какой прогрессии — арифметической или геометрической — плодятся у нас колбасные цеха, преимущественно подпольные — в сараях, квартирах и даже лесах. Если в начале 90-х в Украине насчитывалось почти 200 мясокомбинатов и цехов, то сейчас их количество приближается к трем тысячам. Все ли они сертифицированы и прославляют украинскую марку?

А сейчас поплачем вместе с молокопереработчиками. В прошлом году они экспортировали в Россию 112,2 тыс. тонн твердых сыров — половину произведенного, 20,5 тыс. — сливочного масла, 32,3 тыс. тонн — сгущенного молока, не говоря уж о сухом молоке и сыворотке, кисломолочной продукции. Половина-треть мощностей молочных заводов работала на Россию. И вдруг в один день струна тенькнула и оборвалась. Склады готовой продукции затоварены, закупочные цены на молоко с 1,50—1,20 грн. упали до 70—60 коп. Под шумок их снизили даже те заводы, которые из-за низкого качества продукции считают экспортом... территорию соседнего района. Конечно, снижение цены на сырье — это нож под горло корове, ведь кто же будет держать ее себе в убыток?

Как защитить кормилиц от вырезания? Александр Баранивский другого выхода, кроме как установить минимальную закупочную цену на молоко на уровне 1,35 грн., не видел. Даже снизив ее во втором варианте до 1,25 грн., министр не смог избежать обвинений в нерыночных подходах. Были и другие предложения: дотировать производство молока через сыроварни, которые будут закупать сырье по старым ценам.

— Чем чреваты административно установленные минимальные закупочные цены? Из-за отсутствия рынков сбыта молокоперерабатывающим предприятиям вообще станет невыгодно покупать сырье. Многие из них свернут производство и будут еле-еле выживать на запасах, которых сегодня накопилось свыше 20 млн. тонн. Закупочные цены упадут до еще более низкой отметки и ударят опять-таки по крестьянину. При таком администрировании можно потерять не только внешние рынки, но и внутренний, — анализирует ситуацию Олег Юхновский, секретарь комитета Верховной Рады по вопросам аграрной политики и земельных отношений. — Встречный вопрос: если предприятия покупают молоко по 70 коп., то почему бы крестьянина или хозяйства не дотировать на потерянные 40 коп. из бюджета? А чтобы частично компенсировать убытки переработчикам, закупите в Госрезерв часть животного масла и сухого молока...

Меня могут упрекнуть: а где гарантия, что государственная дотация за молоко найдет адресата — конкретное агроформирование или хозяина коровы? В бюджете АПК на нынешний год выделено 2 млрд. грн. на дотации. Учитывая сложившуюся ситуацию, правительство может выйти с постановлением, предусматривающим для всех субъектов рынка — юридических и физических лиц — доплату в размере 40 коп. за килограмм молока. По каким каналам будут поступать эти средства? Самый оптимальный вариант — через Госказначейство. Сдал, например, на молокозавод сто килограммов молока и по справке с предприятия, заверенной в сельсовете, получаешь компенсаторных 40 гривен, или, по желанию, их перечисляют тебе на личный счет. Понимаю, процедура сложная. Но действует же аналогичный порядок выплаты населению за сданный на убой крупновесовой скот?!

Однако только ценовым манипулированием мы никак не добьемся повышения качества сырья, на которое немало нареканий. В Прибалтике, если собственник коровы не смог реализовать качественное молоко, ему выплачивают чуть ли не пожизненную компенсацию за утраченную выгоду. Тем же, кто в состоянии содержать многочисленное молочное стадо, государство выплачивает более высокие дотации, дифференцированно, в частности и на голову скота. Посмотрим на нашу государственную программу развития животноводства. Найдете ли в ней позиции о качестве продукции, каким образом его добиваться. А без этого бессмысленно говорить о завоевании рынков, даже российского, о диверсификации производства, конкуренции...

О диверсификации говорил и президент. В радиообращении Виктор Андреевич дал «вводную» Министерству иностранных дел, торговым миссиям Украины за рубежом: «Ваша задача — найти новые рынки сбыта сельскохозяйственной продукции. Расширить экспортные коридоры можно за счет торговли со странами СНГ и Азии. На восточных просторах имеется большой потенциал для отечественных производителей хлеба, мясных и молочных продуктов».

Во-первых, искать новые рынки должны специалисты. Но не они ли — атташе по аграрным вопросам — первыми попадают под сокращение? Во-вторых, перед тем как замахиваться на азиатские рынки, давайте разберемся с внутренним и российским, в конце концов, наведем порядок на них. Было бы чем расширять экспортные коридоры!

Мы «забомбили» Россию молокопродуктами. В прошлом году экспортировали их на сумму 648 млн. долл., тогда как в обратном направлении поступило только на 44 млн. Причем, такой баланс в торговле этой продуктовой линейкой наблюдается на протяжении пяти последних лет. Фактически соседний рынок поглощает треть всего молока, перерабатываемого на отечественных мощностях. Неужели ни у кого не возникала мысль, что в какой-то момент этот крен может привести к катастрофе? Тем более что россияне еще два года назад муссировали вопрос о введении таможенных пошлин на украинскую молочную продукцию...

Нас погубили самоуверенность и пренебрежение качеством. Поэтому, считаю, Россию не обвинять нужно, а поблагодарить ее за то, что взяла веник и начала выметать паутину из углов нашего аграрного дома. Она разбудила дремавшее Министерство аграрной политики и правительство, напомнив, что к евроинтеграции готовятся не тогда, когда гром грянет или жареный петух клюнет. Между тем, МинАПК минорно встретило весть о предстоящем инспектировании россиянами наших перерабатывающих предприятий: выбора нет, вынуждены согласиться...

Во-первых, проведение такого аудита отвечает нормам Международного эпизоотического бюро, куда жаловались на соседей украинские агрочиновники и требований которого как следует не знают. Во-вторых, если украинцы напрашиваются в торговые партнеры РФ, то не то что вынуждены, а обязаны работать по предписаниям страны-импортера. Тем более по европейским стандартам, чего от нас требует российская сторона и что для нас — полная неизвестность.

Полдела, если для экспортоориентированных украинских молокоперерабатывающих комбинатов приезд россиян закончится только сертификацией. Не исключаю, что РФ «порекомендует» Украине принять новые стандарты производства молочной продукции, аналогичные тем, которые действуют на ее территории. Если так, то мы вынуждены будем четко терминологически разграничивать масло, спреды и маргарины, сыр и сырные продукты. Пока мы поставляли россиянам только «масло» и «сыр». Что касается последнего, то стандарт пригодности ходового «российского» у нас — два месяца, у них — месяц. Поэтому россияне считают такой продукт... просроченным.

Противоречий более чем достаточно, поэтому на молочный блиц-криг рассчитывать не стоит. Аналогичную проблему с поляками РФ «утрамбовывала» девять месяцев, с литовцами — год.

Потери будут. Ведь российская сторона требует поставлять на ее территорию только продукцию, производимую из сырья, полученного на сертифицированных крупнотоварных фермах и комплексах. Напомню: в Украине 70% молока — собранное на крестьянских подворьях, далеко не безупречное в санитарно-ветеринарном смысле. Только огульно не обвиняйте крестьян: у них нет условий, чтобы обеспечить высокое качество сырья...

Стандартный хаос

В контексте российско-украинского продовольственного ледостава вряд ли спасет и запланированная на этот год разработка около тысячи новых стандартов на пищевую продукцию, о чем реляционно сообщило МинАП. Во-первых, поражает неоправданно большое и круглое количество нормативных актов, реализация которых требует соответствующего бюджетного финансирования. Во-вторых, не аграрное ведомство, а Госпотребстандарт совместно с Министерством здравоохранения должны заниматься системой стандартизации. Функция же «сельского» министра — неукоснительно обеспечивать производство сельскохозяйственной продукции и переработку согласно с требованиями европейских стандартов.

В Госпотребстандарте проблемой стандартизации пищевых продуктов до недавнего времени занимались... два человека. Вот и подумайте: могли ли они каждый день обрабатывать по три документа?!

Сначала нам необходимо принципиально определиться: разрабатываем национальные стандарты или переводим ЕСовские и адаптируем к нашим условиям? В 1994 году Украина присоединилась к Минскому соглашению о единой системе стандартов СНГ. Россия, где сосредоточено подавляющее большинство пищепромовских научно-исследовательских институтов, финансирует разработки стандартов, поэтому на многих из них есть пометка «Р» (Россия). Мы же тихо отошли от Минского соглашения и никуда не присоединились. Уверен, ни одна из стран СНГ не будет возражать, если украинские стандарты будут лучше, чем межгосударственные. Но мы не делаем и этого...

Целую неделю допытывался в соответствующих институтах: сколько европейских регламентов существует, какие показатели контролируются? Никто не ответил. Говорят: еще не анализировали... Уже не утомлял вопросами о европейских директивах по пищевым добавкам и системам их контроля, чтобы не выглядеть слишком умным. Россия, руководствующаяся законом о техническом регулировании в соответствии с требованиями ВТО, будет забивать нам гвоздь за гвоздем.

А чем будет вытаскивать их Украина? Законом «О внесении изменений в Закон Украины «О качестве и безопасности пищевых продуктов и продовольственного сырья», который является результатом неудачной депутатской сублимации американского закона и европейской директивы? Законом, который не только не приблизил переработчиков к ВТО и ЕС, а наоборот, отдалил? Я уже не говорю о некоторых позициях, прямо противоречащих как соглашениям ВТО «О технических барьерах в торговле», «О санитарных и фитосанитарных нормах», так и системе продовольственного права, действующей в ЕС.

Если не хватает ума, то сколько изменений ни вноси, закон все равно будет выглядеть несовершенным и при беглом просмотре даже отдаленно не будет напоминать американский «Закон о доброкачественности пищевых продуктов, лекарств и косметических средств», неизменно действующий с 1938 года. Читаю раздел 301. Четко и лаконично: «Штраф — до 100 тыс. долларов: за уголовное преступление корпорации или лица, которое не привело к смерти. Штраф — 250 тыс. долларов: за уголовное преступление, совершенное лицом, которое привело к смерти, или тюремное заключение. Штраф — 500 тыс. долларов: за уголовное преступление, совершенное корпорацией, которое привело к смерти, или тюремное заключение».

И Украина, помеченная Чернобылем, должна была бы выдвигать более жесткие требования к качеству и безопасности продуктов питания — как чужих, так и собственных. В период реформирования сельскохозяйственных дотаций Евросоюз в 2000 году принял программу Agenda-2000, согласно которой половину дотационных средств направляют на разработку экологических стандартов — показателей безопасности. С января 2005-го ЕС ввел такой порядок: хочешь экспортировать туда продовольствие — подтверди на соответствие тамошним требованиям продвижение товара от поля к прилавку. А ну-ка, рискните! Пробейтесь в «зону свободной торговли»! В Латвию можете ввезти украинское сало только... на бутербродах. Одной-единственной нашей компании разрешено поставлять в ЕС кишки животных (для колбас).

Поэтому, если российско-украинский мясомолочный лед и тронется, непременно возникнет похолодание на других направлениях: ликеро-водочном, безалкогольном, соковом, кондитерском. Поскольку мы привыкли, при большом количестве контролирующих органов, выпускать продукцию низкого качества по высокой цене. А кто такое стерпит? Кроме нас...

Не сыпь «песок» на раны!

Министерство аграрной политики так втянулось в «войну сыров», что проглядело дерзкое поведение сыпучего продукта — сахара. Не успел маркетинговый год переползти экватор, как цены сошли с ума: в отдельных регионах рванули за отметку пять гривен за килограмм. Кто возмутил рынок?

Начинаю сводить «сладкий» баланс. В начале февраля запасы составляли 1,7 млн. тонн. Следовательно, при месячном потреблении 150 тыс. тонн его вполне хватит не то что до начала нового сезона сахароварения — аж до декабря. Дефицитом и не пахнет. «Знатоки» нашептывают в уши: это — происки Порошенко... Ну, какой резон Петру Алексеевичу поднимать цену на сахар, который потребляют его же кондитерские фабрики? Абсурд! Больше склоняюсь к версии, что цену перекроили за тремя чашечками кофе и стаканом виски. Для этого были весомые причины.

В сентябре прошлого года, когда цена на нефть достигла пика — 70 долл. за баррель, тростниковый сахар из группы продовольственных товаров окончательно перекочевал в разряд энергетических. Бразилия — лидер в сфере альтернативных видов горючего из растительного сырья — все большие объемы сырца направляет на производство этанола. Благодаря диверсификации площади сахарного тростника не сокращаются даже несмотря на колебание мировой конъюнктуры. Бразильцы запланировали в сезоне 2005/2006 произвести 26,7 млн. тонн сахара из 216 млн. тонн тростника и 17 млрд. литров этанола из 178,4 млн. тонн сырца.

Короли «сырца» — Куба с Таиландом — тоже сокращают производство сахара. Из 80 кубинских сахарных заводов по причине старости останется по крайней мере половина. Но и их руководство страны переориентирует сугубо на удовлетворение внутренних потребностей. Два засушливых сезона в Таиланде подкосили урожайность, а значит, и общее производство сахара.

В более близких к нам странах, ЕСовского лагеря, «сладкая» реформа предусматривает значительное сокращение экспорта — с 7 млн. тонн до 1,3. Прошлогоднее решение о сокращении субсидий производителям сахара на 36% — это удар по развивающимся странам: Ямайке, Гайане, Маврикию и др. Именно они поставляют сырец в ЕС. Плюс общемировой дефицит сахара в объеме до 2 млн. тонн.

Итак, возросшие потребности, неблагоприятные погодные условия и «перепрофилирование» сырца на альтернативное топливо и стали причиной почти двойного роста цен на сахар за год. Биржевые котировки бьют рекорды 24-летний давности. Так, на Лондонской товарной бирже фьючерсные цены на белый сахар достигли 469,9 долл. за тонну и почти сравнялись с сырцовыми.

Понятно, Украина — не в изоляции, и мировые тенденции так или иначе сказываются на внутреннем рынке. Можно назвать немало факторов, чтобы доказать: рост цены на сахар за год на 105 долл. за тонну абсолютно мотивирован. Но ведь не на 250 за несколько дней!

Такое сумасшедшее галопирование случилось именно после встречи трех чашечек кофе и стакана виски. Когда сахар в Украине стоил 673 долл. за тонну, а в России — 715, тогда и возникла идея подзаработать на северном соседе. Разница в цене плюс 100—140 долл. на тонне — возмещение НДС... Фантастический подъем! Причем — в рамках режима свободной торговли. Поскольку между Украиной и Российской Федерацией существует запрет на ввоз сахара, партии украинского продукта «заходили» на ее территорию через Казахстан, с которым у России нет ограничений. Единственная загвоздка: украинские операторы вывозили запасы, произведенные в пределах квоты «А», то есть для внутреннего потребления. И таким образом провоцировали дефицит.

Что могла власть противопоставить спекулянтам? Напугать ввозом сахара-сырца? Ошибочность кабминовской затеи состояла в том, что из-за высоких мировых цен сахар из тростника оказался бы не настолько дешевле свекловичного, чтобы диктовать ценовую погоду.

Собственное ноу-хау предложил министр Александр Баранивский: немедленно ввести лицензирование оптовой торговли и экспорта сахара. Его апелляция к парламенту, затягивающему принятие соответствующего закона, выглядела не совсем корректно. Бывшему депутату Баранивскому грех не знать, что законопроект №7437 «О лицензировании некоторых видов хозяйственной деятельности (относительно оптовой торговли сахаром)» Олега Юхновского дважды ставили на голосование. Во время последнего, 18 октября 2005 года, из социалистов за него не нажали кнопки 22 депутата, а против были три. Вот вам и фракционное понимание проблемы!

Со сладкими интервенциями тоже оконфузились. Собственно, обещанных Кабмином выбросов и не могло быть из-за обмеления сахарных запасов как в Госрезерве, так и в Аграрном фонде. Последний из доведенных 180 тыс. тонн смог закупить только 25 тыс., а Госрезерв — еще меньше, 15 тыс.

Перепробовав все экономические рычаги и не нащупав подходящего, Кабмин дернул за нерыночный — лицензирование экспорта. И хотя выдачей разрешения займется Минэкономики, МинАП и здесь вставило свои пять копеек: ведомство будет контролировать и даже лимитировать этот процесс. Полагаю, американцы, ратующие за прозрачность бизнеса и не за карие глаза предоставившие Украине статус государства с рыночной экономикой, при случае «подсластят» пилюлю нашим госчиновникам.

В этих перипетиях есть и определенный позитив.

— Если бы Украина прислушалась к либералам, которые предлагали оставить только 30 заводов, переориентировав их исключительно на тростник, то сегодня пошли бы по миру с протянутой рукой просить сахар. Ценой сверхусилий нам удалось уберечь сахарный комплекс от окончательного разрушения. И сегодня отрасль можно использовать не только в плане обеспечения государства сладким продуктом, но и для производства этанола, — говорит Олег Юхновский. — В мире происходит переформатирование центров производства сахара и к нашей стране присматриваются серьезные инвесторы: мы — в самой лучшей зоне свеклосеяния, техническая база есть. Реконструировать ее, модернизировать... И наравне с внутренней квотой «А» задействовать «В» и «С».

Для этого рынок сахара нужно вывести из тени, «стряхнуть» с него монополистов, вдохнуть конкурентные начала. И самое главное — выкорчевать давальческую схему, которая, кстати, живуча только в этой отрасли. Разве это нормально, когда около 600 тыс. тонн сахара — почти треть произведенного — находится на руках: в коммерческих структурах, сельхозпредприятиях, у фермеров? И эти объемы служат деньгами для купли-обмена семян, горючего, минеральных удобрений, сельскохозяйственной техники...

На днях Кабмин установил минимальные цены на сахарную свеклу и сахар на 2006/2007 маркетинговый год. Это — единственное положение из Закона «О государственном регулировании производства и реализации сахара», на выполнении которого члены правительства уже набили руку. Остальные принципы базового закона не торопятся имплементировать, как и выводы по результатам «сахарных» парламентских слушаний. Так что не исключаю: и в следующем году в ценовую политику могут вмешаться те же три чашечки кофе и стакан виски.

Недосев-пересев...

Сахар, хоть и дорогой, но есть. А вот с хлебом дела плохи. Январско-февральские морозы по-злодейски украли у крестьян почти 1,7 млн. гектаров озимых. То есть фактически из расчетов на жатву нынешнего года следует вычеркнуть почти 40% посевов. И почти полтора миллиона гектаров, незасеянных с осени. Так что хотя в МинАП уверяют, что их покроют яровые, видно, что и у чиновников надежда слабая. Они — не указ, как прежде, крестьянам. Главный у них теперь не министр, а трезвый расчет.

За два зимних месяца минеральные удобрения подорожали на 70%. Как говорят, «оце вам під картопельку, а це — під бурячки...» На дешевую или хотя бы удешевленную солярку надежды никакой. На комплекс весенне-полевых работ нужно сжечь 670 тыс. тонн дизельки, а запасов в сельхозпредприятиях — в десять раз меньше. Чтобы купить нефтепродукты, украинским аграриям необходимо более 3,4 млрд. грн. Предложения аграрного ведомства создать стабилизационный фонд горючего при Госрезерве, предоставить льготные краткосрочные кредиты земледельцам, обуздать цены на время посевной страды стары как мир и пусты как бубен.

Из этой же серии и возможная поставка 150—200 тыс. тонн дизельного горючего из России, причем по цене на 150—200 гривен за тонну ниже нашей. Там свои проблемы. Минэкономразвития РФ угрожает нефтяникам: если во время посевной цены возрастут на 20%, увеличим экспортные таможенные пошлины. Но из-за сильных морозов дизтопливо с середины февраля начало дорожать. С каким ценником оно будет через месяц, спрогнозировать сложно.

Короче, если суммировать все затраты, то сеялку с яровой пшеницей запускать на вспаханное поле невыгодно. Другое дело — подсолнечник. Скоро засорим им все пахотные площади... Так, возможно, эту убийственную для земледелия культуру дотировать? Но не слепо: сельхозпредприятие может рассчитывать на льготный кредит при условии, если оно определенное количество (в тоннах) подсолнечника поставляет на внутренний рынок. И дотации получает за урожайность, начиная с 15 центнеров с гектара. Система так называемой связанной дотации действует во Франции, что и позволяет ей оставаться аграрным лидером не только на Европейском континенте, но и в мире.

МинАП радуется, что «вырвало» хотя бы дотации на гектар посевов озимых и яровых культур, льна-долгунца, конопли, зерновых на орошаемых землях. Хотя без объективных балансов трудно сказать, что нужнее — дотировать производство овса или гречки, пшеницы или того же подсолнечника? В этом плане Минфин всегда спорит с аграрным ведомством, которое, еще не разработав порядка распределения бюджетных средств, уже требует: «Давай деньги, а там разберемся...»

Разбираться нужно уже сейчас. В совместном приказе №764/940 Министерства аграрной политики и Министерства финансов от 29 декабря 2005 года речь идет о распределении бюджетных средств, выделенных для Аграрной биржи. Что же прежде всего необходимо для создания эффективного и прозрачно организованного аграрного рынка по продаже-купле объектов государственного ценового регулирования? Понятное дело, биржа не обойдется без земельного участка площадью 0,5 гектара, офиса — 1200 «квадратов», 542 единиц оргтехники. Чтобы успевать на торги, приобретут пять автомобилей, 40 сейфов, чтобы надежно прятать документы от конкурентов, и, кроме 25 стационарных телефонов, экипируют работников еще... 150 «мобилками».

Не знаю, как перечисленная амуниция повлияет на биржевые торги, но, судя по всему, может случиться так, что в нынешнем году и торговать-то будет нечем. К такому выводу пришли народные депутаты, заслушав 14 февраля информацию Кабинета министров о подготовке к весенне-полевым работам, и выставили вполне заслуженную оценку работе правительства — неудовлетворительно...