Явная и скрытая угроза Приднестровья

Исходящая из Приднестровья угроза для южных рубежей Украины - не столь явная, как, например, со стороны оккупированного Россией Крыма. Но от этого она не становится менее опасной для украинского государства.

В начале февраля из сообщений СМИ стало известно, что российская АО "Первая грузовая компания" заключила в декабре 2016 г. государственный контракт №646/ЭА/2016/ДГЗ/З на оказание услуг по выполнению воинских перевозок в прямом международном железнодорожном сообщении для нужд Министерства обороны Российской Федерации в 2017 г. Среди прочего этот контракт предполагал, что компания отправит в Приднестровский регион Республики Молдова 131 вагон, принадлежащие российскому оборонному ведомству.

Иными словами, грузы, которые должны была перевозить "Первая грузовая компания", предположительно, носят военный характер.

В российском реестре закупок договор на 2017 г. найти не удалось. Однако есть государственный контракт №676/ЭА/2015/ДГЗ/З на закупку услуг по транспортному экспедированию воинских перевозок в прямом международном железнодорожном сообщении для нужд российского Минобороны в 2016 г. от 29 декабря 2015 г. с той же "Первой грузовой компанией".

В разделе "Маршруты выполнения услуг по транспортному экспедированию воинских перевозок в прямом международном железнодорожном сообщении" указано: "Из Российской Федерации в Республику Молдова (Приднестровье) и обратно". Речь идет о 20 вагонах. Есть и контракт МО РФ №614/ЭА/2017/ДГЗ/З от 16 ноября 2017 г. с той же компанией, предполагающий экспедирование в Приднестровье 50 вагонов в нынешнем году.

Однако имеющаяся информация не дает возможности достоверно определить, выполнен ли контракт в его "приднестровской части". АО "Первая грузовая компания опровергает поставки грузов в Приднестровье в вагонах ПГК. Ее официальные представители утверждают, что АО "Первая Грузовая Компания" не нарушала действующее законадательство Украины и не осуществляла и не планирует какие-либо перевозки в этом направлении.

В свою очередь, "Укрзалізниця" опровергла информацию об участии в перевозках грузов военного назначения из России в Приднестровье, по сути, переложив ответственность на пограничные и таможенные органы, которые должны осуществлять проверку грузов.

Уклончивость ответов создает почву для всевозможных домыслов.

Напомним, что в мае 2015 г. Верховная Рада денонсировала украино-российское межправительственное соглашение о транзите по территории Украины российских военных формирований, временно находящихся на территории Молдовы. Официальное название контингента - оперативная группа российских войск в Приднестровском регионе Республики Молдова (ОГРВ). А в сентябре того же года была утверждена новая редакция Военной доктрины Украины, где к числу актуальных военных угроз отнесено "присутствие военного контингента Российской Федерации в Приднестровском регионе Республики Молдова, который может быть использован для дестабилизации ситуации в южных регионах Украины".

В общем, возникает, мягко говоря, весьма неоднозначная ситуация.

Возможно, вскоре станет известно, о чем идет речь - о реальных проколах отечественных госструктур или о бизнес-схемах российского Минобороны. Поскольку ситуация неоднозначна, органы государственной власти должны быть заинтересованы в том, чтобы поскорее найти ответ. Ведь с одной стороны, Украина видит угрозу в российском контингенте в Приднестровье. С другой - несмотря на денонсацию украино-российского соглашения о транзите, вроде бы осуществляет транзит грузов Минобороны России.

Конечно, было бы интересно узнать, имеет ли к данному вопросу отношение молдавская сторона. Ведь в январе 2016 г. Молдова и Украина изменили схему движения импортных грузов в Приднестровье по железной дороге. Тираспольские власти неоднократно настаивали на изменении этой схемы, поскольку она не выгодна приднестровским грузополучателям, в частности, по пункту пропуска через государственную границу Колбасна-Слободка.

Необходимо отметить, что в украино-молдавских отношениях и без того накопилось определенное недоверие. И не только по приднестровскому вопросу.

До 2014 г. и в украинской политической элите в частности, и в обществе в целом преобладало преимущественно лояльное отношение к непризнанной республике.

Официально Украина признает территориальную целостность Молдовы и как страна-гарант переговорного процесса (наряду с Россией и ОБСЕ) пыталась по мере возможностей способствовать реинтеграции страны. Однако на практике щедрой рукой раздавалось украинское гражданство жителям Приднестровья, что выглядело как не совсем дружественный шаг. Опять же, в Москве, Киеве, Кишиневе и Тирасполе существовал негласный консенсус относительно "серой зоны", через которую идут контрабандные потоки, приносящие прибыль бизнесменам и чиновникам.

Но с весны 2014-го о Приднестровье заговорили как о реальной военной угрозе.

Близость российского воинского контингента к Одессе, где в тот момент активизировались пророссийские сепаратисты, вызвала закономерные опасения. И хотя сепаратистские движения в Одессе удалось нейтрализовать после столкновений 2 мая, об угрозе продолжали помнить. Тем более что ход боевых действий в Донбассе и участие в нем российских военных порождали опасения об ударе в спину из Приднестровья.

Поэтому практически все, что происходит по соседству с Одесской областью, вызывает повышенное внимание со стороны прессы, общественности и политиков. Увы, хватает и спекуляций.

Прежде всего, необходимо ответить на вопрос: нужно ли рассматривать российский воинский контингент как военную угрозу? Для этого стоит пояснить, что собой представляет ОГРВ как боевая единица, и каковы правовые условия для ее пребывания на территории Республики Молдова.

Первоначально статус российских воинских частей регулировался молдавско-российским Соглашением о принципах мирного урегулирования вооруженного конфликта в Приднестровском регионе Республики Молдова от 21 июля 1992 г. В этом документе закреплялся нейтралитет частей 14-й российской армии, расположенных в Приднестровье, и предусматривалось, что проблемы, касающиеся статуса армии, порядка и сроков ее поэтапного вывода, будут решены в ходе переговоров.

В 1995 г., на основании директивы Минобороны России, на базе 14-й гвардейской армии была создана ОГРВ, проведено существенное сокращение российского контингента. В соответствии с решением Стамбульского саммита ОБСЕ1999 г., Россия обязалась вывести оружие и весь личный состав с территории Приднестровья до 2001 г., но не выполнила своих обязательств. В 2011 г. ОГРВ - в составе Западного военного округа ВС России.

Сейчас в Приднестровье остаются два отдельных мотострелковых батальона. Ежегодно в конце октября - начале ноября один из них выводится из состава Совместных миротворческих сил (СМС) и возвращается в состав ОГРВ, а на его место заступает другой.

Совместные миротворческие силы были созданы на основании упомянутого выше молдавско-российского соглашения. В их состав входят также молдавские и приднестровские части. То есть у российских военных двойственная функция: с одной стороны, они миротворцы, с другой - боевые подразделения. Вместе с частями обеспечения общая численность личного состава - до 1,5 тыс. чел.

Внешне российский контингент выглядит не очень внушительно. Но это только если рассматривать его в отрыве от вооруженных формирований непризнанной Приднестровской Молдавской республики.

Они состоят из четырех пехотных бригад: три кадрированных в Дубоссарах, Рыбнице и Тирасполе и одна полного состава - в Бендерах. А также - отдельного танкового батальона (с. Владимировка), отдельного артиллерийского полка и отдельного инженерного батальона (с. Парканы), отдельного батальона связи, отдельного авиаотряда и полка ПВО (базируются в Тирасполе). Есть еще 18 танков, РСЗО "Град", тяжелая артиллерия, вертолеты.

Помимо войсковых существуют и подразделения Министерства внутренних дел, части Министерства государственной безопасности (пограничные войска, Отдельный резервный пограничный казачий полк и Центр специальных операций "Альфа"), части специального назначения Государственного таможенного комитета и Министерства юстиции. По некоторым оценкам, их общее количество - 6–7,5 тыс. человек.

Рядом с Тирасполем находится военный аэродром. Приднестровская сторона намерена поставить вопрос о его использовании "для гражданской авиации". Объектом особого внимания являются военные склады в Колбасной. По разным подсчетам, там находится почти 20 тыс. т боеприпасов, значительная часть которых просрочена.

С начала российской агрессии против Украины резко увеличилась интенсивность учений на территории Приднестровья, которые проводили как части ОГРВ, так и подразделения ПМР. Примечательно, что ряд учений - совместные и направлены на усиление координации и взаимодействия.

Их характер явно не свидетельствует о миротворческой направленности. Отрабатывались подготовка к оборонительному и наступательному бою, отражение авиационных и танковых атак (ни того, ни другого в Молдове нет), наведение огня артиллерии и авиации на позиции противника, подготовка ДРГ и снайперских пар.

В 2017 г. Россия провела 150 военных учений, в то время как в 2016 г. - 48. Некоторые были частью маневров, проводимых Западным военным округом ВС России. В 2018 г. уже проведено 27 учений, из которых 3 - совместно с подразделениями Приднестровья. Самое значительное - с участием танковой роты с боевыми стрельбами, отрабатывавшей уничтожение бронегруппы противника, которая перешла "государственную границу".

Необходимо понимать, что военные формирования Приднестровья являются не только резервом для российского воинского контингента (в последнее время ряды ОГРВ пополняются за счет местных жителей, имеющих российское гражданство), но и де-факто частью российской армии. Поэтому Киеву необходимо внести соответствующие коррективы в Военную доктрину Украины.

Угрозы Украине, исходящие со стороны Приднестровья, носят не только военный характер. Так, через территорию непризнанной республики проходит железная дорога, связывающая украинские дунайские порты с Украиной. В 2006 г. Приднестровье в ответ на введение новых таможенных правил на приднестровском участке украино-молдавской границы пошло на "самоблокаду", заблокировав транзит украинских грузов на порты Рени и Измаил.

Одним из вариантов нейтрализации повторения этого сценария является восстановление железнодорожного участка Березино-Бессарабяска в обход сепаратистского региона. Заместитель министра инфраструктуры Виктор Довгань недавно заявил о том, что в финплане "Укрзалізниці" утвержден пункт, который является технико-экономическим обоснованием строительства данного участка. Правда, к проекту критически относятся сами портовики, но по другим причинам.

Кроме того, расположенная на территории региона Молдавская ГРЭС обеспечивает переток электроэнергии в южные районы Одесской области, и существуют риски отключений. Есть и определенные угрозы экологического характера: отсутствие контроля со стороны легитимных властей за экологическим состоянием реки Днестр может привести к загрязнению реки промышленными и коммунальными стоками. А именно из Днестра получают воду Одесса и близлежащие города.

Очевидно, что Украина заинтересована в скорейшем решении приднестровского вопроса и демилитаризации региона. Вариантом решения является замена военной миротворческой миссии на гражданскую. Однако этот вариант требует серьезной дипломатической поддержки. Кроме того, в Молдове как политики, так и эксперты признают, что Кишинев не имеет ясного плана реинтеграции страны.

За последние четыре года Украина предприняла ряд шагов, которые можно было бы назвать "ассиметричным ответом". Последним из них стало решение об открытии совместных украино-молдавских таможенных и пограничных постов на границе, включая и приднестровский участок. В Тирасполе эти шаги рассматривают как "экономическую блокаду".

Однако сегодня необходимы не только осознание угроз и рисков, которые несет в себе неурегулированный приднестровский конфликт, не только "ассиметричные ответы", но и четко артикулированное государственное видение путей его решения, а также последовательное отстаивание их на международной арене, координация усилий дипломатии Украины и Молдовы.

Приднестровский конфликт был одним из первых "гибридных конфликтов", развязанных Россией на постсоветском пространстве, и его урегулирование взаимосвязано с решением конфликта в Донбассе в гораздо большей степени, чем это кажется на первый взгляд.