Симон Петлюра и Директория УНР в оценках Михаила Грушевского. К 130-летию со дня рождения Симона Петлюры

Поделиться
Оценки Михаила Грушевского просты и однозначны. Досадно, но приходится констатировать, что украин...

Оценки Михаила Грушевского просты и однозначны. Досадно, но приходится констатировать, что украинское общество сегодня еще в полной мере не осознало исторического значения фигуры Симона Петлюры и деятельности Директории УНР.

5 октября 2003 года в Москву был возвращен прах одного из лидеров белого движения генерала Антона Деникина и русского философа Ивана Ильина. На улицы города вышли тысячи людей, что стало свидетельством внутренней консолидации россиян. Хочется верить, что, когда в Украину возвратится прах политического деятеля Симона Петлюры и мыслите­ля Дмитрия Донцова, наш народ тоже воздаст им надлежащие почести.

Отношения М.Грушевского и Директории УНР воссоздают сложность и противоречивость хода Украинской революции 1917—1921 гг. Стоит подчеркнуть, что они развивались в виртуально-полемической интеллектуальной форме. Их содержанием была односторонняя критика М.Грушевским курса Третьей УНР.

Его оценка политики Директории УНР обусловлена личным фак­тором, проблемой легитимности новой власти и идеей собор­ности украинских земель. Сущность этой оценки заключается в отрицательном отношении М.Грушевского к польской государственности, а значит, и международному курсу Антанты на восточноевропейском пространстве. Но, несмотря на это, существует несколько «точек бифуркации», которые могли объединить отечест­венное революционное движение и социалистические партии вокруг общей цели.

Личный фактор раскрывает психологический аспект отношений, указывая на глубокую внутреннюю обиду бывшего лидера украинского движения на предводителей возрожденной УНР. Привер­женность к социалистической идеологии экс-председателя Цент­ральной Рады и провода Директории, существование единого взгляда на развитие украинской государственнической перспективы, наличие сходного понимания развития основ внутренней и внешней политики Украины определяют однонаправленность закономерностей и особенностей завершающего этапа освободительной борьбы. Сразу после свержения Гетманата Павла Скоропад­ского М.Грушевский пытается най­ти пути утверждения в политическом проводе новой УНР. В декаб­ре 1918 г. он пишет полемическую статью «О вреде», в которой анализирует сущность гетманско­го государства. Ученый излагает свое видение развития революционных процессов в Украине, которые бы тесно зависели от непосредственного участия бывшего председателя Центральной Ра­ды в государственной жизни новообразованной УНР. Однако ход времени выявил противоположное.

Позиция М.Грушевского демонстрировала иной подход, нежели исповедуемый лидерами Ди­ректории. Они уже не считали лидерскую роль патриарха революции исключительной. Показа­тельно, что политика не пригласили для участия в государст­вен­ном совещании 16 января 1919 года, на Трудовом конгрессе он не был избран ни в президиум, ни в редакционную комиссию. Отъезд М.Грушевского из Украины в мар­те 1919 г. был вызван проигрышностью его политических предложений Директории УНР. «Перевести свою работу за границу, — писал политик, — пока в Украине образуется правление, опирающееся на действительное представительство трудового народа». Алек­сандр Оглоблин так охарактеризовал фигуру ученого в то время: «В 1920-х годах фигура М.Грушев­ского была трагической. Грушевский был деятелем формата проводника. Но он принадлежал к поколению, уже выполнившему свою историческую роль. В 20-х годах оно уже не было поколением провода, а было поколением проводов в исторически-политической жизни украинства и в украинской историографии».

Вынужденная эмиграция М.Грушевского стала временем переоценки его взглядов и деятельности. Понятно, что он хотел найти ответы на вопросы о причинах поражения его идейно-политичес­кой платформы на завершающем этапе деятельности Цент­ральной Рады. Мировоззренчески ученый искал пути обоснования своей зна­чимости в революционном процессе. Весомую роль тут сыграл личный фактор — в среде отечественной элиты его не воспринимали как главного лидера украинства. В этом контексте историка глубоко заинтересовал большевистский политический курс, в основе которого лежала прежде всего социальная составляющая — требование социального равенства и гибкое объединение федералистской доктрины. И к тому же партийно-политическая работа во гла­ве Зарубежной делегации УПСР открывала определенные возможности вернуться на родину не просто частным лицом, а лидером одной из украинских партий. Социалистическая и федералистская тематика в сочетании с основательными обществоведческими исследованиями характеризуют сущность творческого актива М.Грушевского в эмиграции.

Идеологическое влияние М.Грушевского определяло тональность большинства резолюций и заявлений конференций УПСР за рубежом. ІІІ Конферен­ция УПСР, проходившая 22—24 мая 1920 г. в Праге, жестко осудила политический курс Директории УНР и ее главного атамана С.Петлюры. Основным содержанием «Декларации Делегации и ІІІ Конференции зарубежных членов украинской партии социалистов-революционеров» является проблема легитимности власти Симона Петлюры и его окружения. Текст этого документа по семантическому и идейно-политическому смыслу соответствует эмиграционной публицистике М.Грушевского. Зарубежные эсеры делали акцент на отсутствии у С.Петлюры «моральной опоры в народе», а также правовых оснований «говорить от лица Украинской республики».

Декларация содержит аргументы в подтверждение нелегитимности Директории УНР. Во-первых, указывался временный характер власти, коей Директорию наделил Трудовой конгресс Украины и уполномочил «вести государственные дела до его следующей сессии». Политический акцент был сделан на обвинении С.Петлюры в государственном перевороте, а именно: «известив отмену власти своего верителя — Трудового конгресса Украины». Деятельность новой власти рассматривалась как направленная на установление авторитарной диктатуры во главе с С.Петлюрой, который тем самым реализовывал план старой Европы (стран Антанты). Закономерной является трактовка характера украинской государственности как буржуазной. В конечном итоге эсеры очень жестко оценили Директорию во главе с С.Петлюрой, легитимность власти которого отрицалась: «выступления Петлюры, всякие его декларации от лица Украины являются грубым цинизмом авантюриста и предателя, желающего ввести в распутство общественное мнение Европы в своих эгоистических целях».

М.Грушевский первым в эмиграции поднял вопрос о легитимности Директории и правомернос­ти провозглашения восстановленной УНР, которую считал своим детищем. Понимание этого концепта лежит в основе партийно-политической деятельности М.Грушевского за границей. Венская и парижская публицистика ученого является не только иллюстрацией непреодолимости его федералистских и социалистических взглядов, а наоборот, их углубления — в интерпретации М.Грушевским общественно-политической жизни в Украине. Среди главных формулировок, раскрывающих сущность его политического мировоззрения в эмиграции, — антиантантовская риторика и отрицание «идеи Вели­кой Польши». При этом он все вре­мя указывал на особую роль Га­личины в восстановлении украинской государственности, высту­пая на практике большим государственником, нежели его оппоненты и критики. В этом контексте особое значение имеет православная и культурно-цивилизационная идентичность
М.Грушевского.

Будучи профессиональным историком, он, как никто другой, знал из текстов казацкого летописания XVII—XVIII вв. тенденции развития украинско-польских отношений, а также о притеснениях польской шляхтой крестьянства и формировании лояльности казацкой старшины к государству-нации. На базе этой конкретики ученый осознавал разногласия украинского исторического процесса, шедшие от монархически-централистских характеристик Речи Посполитой. Выделе­ние польского фактора лежало в основе его мировоззренческих принципов, политических взглядов, исторической концепции.

Религиозное сознание М.Грушевского базировалось на его православной идентичности, в основе которой лежало эсхатологическое понимание мира, происходившее от приверженности к «отеческой» религии и кирилло-мефодиевской идее мессианской роли Украины среди славянских народов. На этом основании не стоит искать лояльности к Польше в творчестве и деятельности ученого и политика.

В восприятии М.Грушевского украинский деятель, проявлявший благосклонность к Польше, был очередным «новым Тетерей». Собственно такую политическую оценку из уст мыслителя получил С.Петлюра после заключения Варшавского договора. Из этого выстраивалась вся аргументация «антинародного и противосоциалистического» курса Директории, внутри- и внешнеполитический курс которой вызывал негодование М.Грушевского. Он рассматривал его в геополитическом и цивилизационном контексте. Названия статей «Между Моск­вой и Варшавой» и «Украина, Польша и Россия» объясняют концептуальную направленность их содержания. Рецепция М.Грушевским общественно-политических процессов в Восточной Европе 1919—1920 гг. базировалась на идее борьбы за Галичину. «Галичина является первым предметом торговли, — писал ученый в статье «Украина, Польша и Россия», — между польскими империалистами и украинскими претендентами на власть». Этот регион историк считал исконно украинскими землями, которым, тем не менее, ввиду исторических обстоятельств присущи специфические особенности. Фактически политик стал в эмиграции и социалистической среде апологетом соборности украинских земель. Галичина в его понимании является местом сохранения национальной самоидентификации, традиций культуры и интеллектуализма.

Развитие политических и социокультурных отношений в среде украинской революционной элиты дает возможность понять определенные явления и события. Период Директории УНР доказал объективную неподготовленность украинского общества к решению национального вопроса, актуализировав при этом роль необходимости социального освобождения. Последняя лежала в основе бытия украинского крестьянства, формы революционной борьбы которого — повстанчество и партизанщина — как можно полнее очерчивают самостоятельность феномена Украинской революции 1917—1921 гг.

М.Грушевский имел реалистическую программу преобразований украинских земель. Народническое и федералистское мировоззрение обусловило его отношение к крестьянству, которому он придавал особое значение в разворачивании и успешности революционного процесса. Все эти характеристики определили содержание политического курса Центральной Рады, а между тем глубокая вера в идейную зрелость русской революционной демократии предрекла политическую участь ученого. Закономерно, что Директорию он понимал как структуру, которая должна продолжить социалистическую и государственническую политику первой УНР. Он не мог оставаться в стороне от событий в Украине.

В статье «Между Москвой и Варшавой» М.Грушевский приводит факты в оправдание соглашения С.Петлюры, среди которых и убежденность в том, что Украина на международной арене завоюет признание государств Антанты, что в свою очередь даст возможность установить торговые и финансовые отношения с Западом. Однако он делает акцент на фиктивности каких бы то ни было договоренностей с поляками: «…ничего, кроме формального протягивания существования этой фикции — Директории и компрометации украинской идеи в глазах чужих и своих».

Особое значение приобретает вопрос легитимности. В рецепции М.Грушевского он связан с признанием народом своей власти, что является принципом демократического построения украинской государственности. Он подвергает сомнению наличие общей поддержки С.Петлюры и его окружения в украинском обществе. В вышеупомянутой статье ученый приводит историческую аналогию с потерей Б.Хмельницким веры и поддержки народа после заключения договора с татарами, ведь именно «тогда упала репутация «казацкого батьки».

Оценка Варшавского соглашения 22 апреля 1920 г. резко негативна и «является делом малой кучки людей, поставивших себе задачу любой ценой удержать за собою призрачную роль украинских властей». М.Грушевский утверждает, что «это ужасная провокация, которая может закопать не только «директорию», но и идею украинской государственности, украинской национальности, поставленную ею под польский омофор». Не признавая Третью УНР законной властью, политик отмечал, что это соглашение является «личным делом Петлюры и его сообщников». Исходя из своих антипольских убеждений, М.Грушевский однозначно определял С.Петлюру как предателя. Пропольская политика Директории всколыхнула общеукраинскую оппозицию: «Действительно, с украинской — как социальной, так и национальной — точки зрения принятая Петлюрой политика польской ориентации просто никуда не годится». Однако позиция главы ЗД УПСР не была столь однозначной в отношении Польши. Решение разногласий украинско-польских отношений в рецепции М.Грушевского видится в форме равноправных отношений между социалистическими республиками при условии, что Польша будет «довольна своей этнографической территорией и свободна от империалистических посягательств». Такие убеждения ученого возвращали его к идее украинского мессианства среди славянских народов, которую он усматривал в образовании черноморско-балтийской федерации.

Анализ деятельности Директории УНР, а особенно внешних сношений с Польшей, дали М.Грушевскому возможность сделать футурологическое предсказание, согласно которому польская гегемония закончится для Украины разделом. Идея раздела вытекает из глубокого осознания ученым цивилизационных особенностей украинской истории. Закономерно, что он видит объединение Украины «в целом своем этнографическом составе» только с Россией. Глава ЗД УПСР доказывал, что политика С.Петлюры «компрометирует украинскую государственную мысль в глазах людей этим союзом с польскими крупными помещиками», что в конце концов привело к искусственному разделению Украины на «большевистскую» (Правобережье) и «противореволюционную» (Левобережье).

С точки зрения исторической перспективы ученый отмечает, что восстановление польской «займанщины» будет способствовать политической консолидации украинских партий и общества с большевистской Россией. Это мнение иллюстрирует анализ текущего момента, а также «левизну» мировоззрения политика и переход эсеров на советскофильские позиции.

Итак, на основе рассмотрения аспектов партийной деятельности Михаила Грушевского в эмиграции (1919—1924 гг.), его политической публицистики можно сделать такие выводы. Личностный фактор политического поражения бывшего председателя Центральной Рады определил тональность его оценок Директории УНР во главе с Симоном Петлюрой. Во-первых, М.Грушевский характеризует Директорию УНР как образование, лишенное легитимности, а значит, антинародное по своей сути. Во-вторых, главный атаман оценивается как диктатор. В-третьих, Варшавское соглашение в понимании М.Грушев­ского является актом предательства украинского народа.

Поделиться
Заметили ошибку?

Пожалуйста, выделите ее мышкой и нажмите Ctrl+Enter или Отправить ошибку

Добавить комментарий
Всего комментариев: 0
Текст содержит недопустимые символы
Осталось символов: 2000
Пожалуйста выберите один или несколько пунктов (до 3 шт.) которые по Вашему мнению определяет этот комментарий.
Пожалуйста выберите один или больше пунктов
Нецензурная лексика, ругань Флуд Нарушение действующего законодательства Украины Оскорбление участников дискуссии Реклама Разжигание розни Признаки троллинга и провокации Другая причина Отмена Отправить жалобу ОК
Оставайтесь в курсе последних событий!
Подписывайтесь на наш канал в Telegram
Следить в Телеграмме