ОТ ЯСЕНЯ К ФИБЕРГЛАССУ

Прыжки с шестом относятся к сложнейшим видам легкой атлетики и всегда занимали заметное место в украинском спорте. Среди чемпионов и рекордсменов бывшего Советского Союза вряд ли кто мог конкурировать с выходцами из различных городов Украины. Вот только имена, многие из которых живут еще в памяти старых болельщиков, - Гавриил Раевский, Владимир Бражник, Петр Денисенко, Виталий Чернобай, Игорь Петренко, Геннадий Близнецов, Евгений Тананика, Александр Черняев, Виктор Спасов, Юрий Прохоренко. Ну, а в последнее почти пятнадцатилетие царствует в этом виде знаменитейший Сергей Бубка.

Отцы этого вида прыжков - Николай Георгиевич Озолин и Владимир Михайлович Дьячков внесли наибольший вклад в теоретическое обоснование и развитие прыжков с шестом в Советском Союзе, выпустив неисчислимое количество статей, методических пособий, научных трудов, значительно повлиявших на популярность и распространение этого вида легкой атлетики. Здесь всегда была жесткая конкуренция, влиявшая на темпы установления всесоюзных и украинских рекордов.

Если начать воспоминания с предвоенных лет, когда на слуху уже были имена двух очень волевых, умных и хитрых спортсменов: Владимир Дьячков из Тифлиса и москвич Николай Озолин. Другие лица включались в гонку за рекорды лишь эпизодически. Не лишним будет напомнить, что между нынешними прыжками с шестом и прыжками тридцатых годов очень большая разница не только в чисто метрическом измерении. Беру на себя смелость утверждать, что ни один шестовик нынешнего поколения психологически не готов воспроизвести технику прыжка с бамбуковым снарядом хотя бы на высоту в четыре метра при приземлении на кучу песка высотой всего в 20 - 25 сантиметров. Инстинкт самосохранения тут обязательно сработает. Впрочем, наверное также были не готовы первые прыгуны с ясеневым шестом, приземлявшиеся просто на вскопанный грунт, к переходу на «прогрессивный» бамбук, позволивший преодолеть более 4 метров...

Ну, а пока Дьячков и Озолин выясняли личные отношения на рекордных высотах, в далеком Ашхабаде созревал отличный спортсмен Гавриил Раевский. В 1935 году он переехал в столицу Украины - Харьков и сразу заявил о себе невиданным до того в стране результатом 3 метра 94,5 сантиметра.

Вот эта тройка прыгунов не только заложила основы техники шестовиков на многие годы вперед, но и благотворно повлияла на все развитие легкой атлетики в Советском Союзе. Владимир Дьячков, как самый старший среди них, скоро оставил прыжки и сосредоточился на научной работе и тренерской деятельности. А пара Озолин-Раевский продолжала соперничать. Огромный интерес представляли их личные встречи в секторе, но и каждый новый рекорд в Москве получал ответ в виде рекорда Раевского в Харькове.

В 1940 году я был случайным свидетелем романтической дуэли Озолин - Раевский на московском стадионе «Динамо». Там шел какой-то важный футбольный матч, собравший множество зрителей, но одновременно на одном из секторов сражались два лучших шестовика страны, которые брали одну высоту за другой, заставляя зрителей все время переключать на себя внимание.

Меня, как новичка, особенно потрясло то, что соперники отдыхали между попытками на значительном расстоянии друг от друга, а Раевский полностью игнорируя зрителей и, как мне казалось, приличия, заворачивался в одеяло, ложился на газон вблизи от лицевой линии футбольного поля и отдыхал столько, сколько считал для себя необходимым - никаких ограничений в этом смысле правила тогда не содержали. К тому же Раевский, единственный в СССР и вообще в мире, нес шест в разбеге одной рукой у плеча, как винтовку в положении «на караул» и только в конце разбега бросал шест в ящик для упора.

К 1941 году достижения соперников были примерно равны - Раевский был дважды чемпионом СССР и четырежды вторым призером, а Озолин соответственно - пять и три раза. Абсолютно лучший результат у харьковчанина был 4 метра 23 сантиметра, а у москвича - 4 метра 30 см.

Трагический июнь 1941 года все и всех разбросал. Активно воевали на фронтах Великой Отечественной много хороших спортсменов. Среди них был Гавриил Раевский и его брат Иван, отличный десятиборец, погибший в боях. Сам Раевский чудом остался жив - в дуэли с немецким снайпером пуля попала ему в глаз и вышла за ухом. От этого, в принципе совершенно смертельного ранения, Гавриил потерял память и был случайно опознан земляком в госпитале.

В сентябре 1943 года, когда немцы были только что выбиты из Харькова, вопреки здравому смыслу, в Горьком был организован чемпионат СССР по легкой атлетике. Среди элиты шестовиков, которая до фронта по разным причинам не дошла, не было лишь Раевского, в одиночку боровшегося со смертью в госпитале. Я часто вспоминаю об этом чемпионате, о футбольных матчах с немцами в Киеве и Тернополе, и думаю: где же справедливость? Нужны ли были эти игрища - легкоатлетические или футбольные, когда ежедневно число убитых соотечественников исчислялось тысячами? Нравственно ли это было по отношению к фронтовикам, находившимся в боевых порядках или госпиталях?

А Гавриил Раевский после весьма длительного пребывания в госпитале, начал со свойственным лишь ему небывалым фанатизмом воссоздавать себя, как спортсмена, хотя казалось, что с одним глазом прыгать с шестом вообще невозможно. Он не терпел малейшего сожаления к себе на тренировках, хотя без сочувствия нельзя было видеть его бесконечно повторяющиеся попытки прыгнуть. Беспримерное мужество спортсмена одержало победу над недугом: уже после войны он дважды стал чемпионом Украины! Это был немеркнущий пример сочетания спорта и патриотизма. И в последующих поколениях шестовиков есть частица Раевского, даже у тех людей, которые его никогда не видели, тем более у тех, кто как я, с ним общались.

И, как ни поразительно, есть мостик, проложенный судьбой от Раевского к Сергею Бубке. Когда создавший Сергея тренер Виталий Петров еще учился на факультете физвоспитания Харьковского пединститута, его наставником был как раз легендарный Гавриил Леонидович Раевский!

Ну, а я горжусь тем, что в июле 1951 года установил последний на бамбуковом шесте рекорд Украины - 4 метра 25 сантиметров и превысил довоенный рекорд Раевского, а в сентябре того же года прервал монополию Николая Озолина на обладание рекордом страны, преодолев 4 метра 37 сантиметров. С этого прыжка началась у нас эра металлических шестов, изготовляемых в Швеции - своих в СССР так и не начали производить и поколения прыгунов учились прыгать на... древках от спортивных знамен!

Шведские шесты были сигарообразными, а пришедшие им на смену американские - цилиндрическими. Оригинальной деталью было то, что все участники крупнейших соревнований прыгали на... единственном шесте, который именно мне подарил поляк Важный. И это при острейшей конкуренции в секторе! При которой единственным компромиссом была передача шеста в пользование следующему исполнителю очередной попытки.

После моих первых рекордов с «металлом» 4,37, 4,42, 4,44 и 4,46 более молодой львовянин Виталий Чернобай в два приема довел всесоюзный рекорд до 4,52. Следующим нашим земляком-рекордсменом и последним, прыгавшим с «металлом», стал Геннадий Близнецов из Харькова, первым тренером которого был все тот же Гавриил Раевский. Близнецов прыгнул на 4,70. А потом открыл эру фиберглассовых шестов в нашей стране киевлянин Игорь Петренко. Ему шест подарили американцы, но подходящего под свой довольно большой вес он так и не нашел - фибергласс не мог бросать вверх прыгуна любого веса и роста и каждому был нужен индивидуальный снаряд. Петренко установил свой единственный всесоюзный рекорд - 4 метра 74 сантиметра, а далее 13 рекордов подряд с 1964 по 1968 год бил Близнецов, остановившийся на отметке 5 метров 30 сантиметров. Результат этот ошеломлял, если не учитывать, что здесь шест играл ведущую роль, значительно превосходя по пружинистым качествам и бамбук, и металл любого состава.

И чтобы не принижать уж совсем легкоатлетов прошлого, надо совершенно четко представлять себе, что Озолин установил рекорд не на таком шесте, как Денисенко, Близнецов превзошел своих предшественников на совершенно новом снаряде, а Бубка оставил далеко позади Близнецова и всех, кто был после него благодаря пластиковому шесту совершенно новой конструкции и из нового материала, значительно превосходящего «старинный» фибергласс. Поэтому отождествлять и сравнивать результаты атлетов прошлого и настоящего, словно с самим снарядом ничего не произошло, глубоко неверно и очень обидно для «стариков». Надо помнить, что от «шеста», слова, идущего от дерева, с течением времени осталось лишь название и несравнимая разница качеств бамбукового и пластикового шестов настолько очевидна, что дополнительной аргументации не требует.

Думаю, что сейчас никто из компетентных спортсменов и тренеров не возьмет на себя смелость определить, какой рекорд Украины в прыжках с шестом более значим - 4 метра 25 сантиметров с бамбуком, 4 метра 70 сантиметров с металлом или 6 метров с пластиком.

Имеет ли смысл решать эти загадки сейчас? Мне думается, что с точки зрения спорта необходимо перестать сравнивать несопоставимые результаты и делать из сравнения обобщающие выводы о превалирующих качествах нынешних спортсменов над ушедшими на покой. Ветераны ушли без того, чтобы личные встречи в одинаковых условиях состоялись - на одинаковой дорожке, с одинаковым шестом, с приземлением в песок или стружки. Я думаю, что объективно нами спор за рекордную высоту не проигран.

Ну, а объективная якобы таблица рекордов из десятилетия в десятилетия продолжает в справочниках сравнивать несравнимое - материалы и упругое качество шестов, а не спортивное мастерство людей. Напомню, что двукратный олимпийский чемпион американец Боб Ричардс где-то в шестидесятые годы положил много тысяч долларов для приза тому, кто с металлическим шестом преодолеет 4 метра 80 сантиметров. Эти деньги еще не востребованы...

Не ожидая дискуссии

Владимир МАЕВСКИЙ

Материал Петра Ивановича Денисенко зовет к диспуту. Но мне не хотелось бы ожидать дискуссии о том, кто сильнее - старые прыгуны с шестом или новые. Хочу напомнить старшему товарищу по сборной Украины, что Бубка превосходит по спортивным качествам его, Близнецова и любого другого прыгуна с шестом прошлых лет. Класс прыгуна определяется скоростью разбега, родственным видом для шестовика считается прыжок в длину, имеет значение и рост, который наряду со скоростью разбега, позволяет прыгуну выше ухватиться руками за шест, что в конечном итоге и позволяет прыгнуть выше.

Надеюсь, что Петр Иванович помнит рост Николая Озолина - 168 сантиметров и его результат в беге на 100 метров - 11,3 секунды, что обусловливало и прыжок в длину - 6 метров 73 см.

Гавриил Раевский имел преимущество над Озолиным в росте - 180 см, но прыгал в длину и бежал стометровку примерно также.

Петр Денисенко пробегал сто метров за 10,7 секунды, лучший результат в прыжках в длину - 7 метров 09 см. Рост Петра Ивановича был около 185 см.

Геннадий Близнецов был чуть выше Денисенко и имел сопоставимые результаты в спринте и прыжках в длину, хотя в высоту прыгал как никто из шестовиков - около 2 метров 10 см.

А вот данные Сергея Бубки: рост - 182 см, бег на 100 метров - 10,3 секунды, прыжок в длину - 8 метров 5 сантиметров. Не будем бередить раны и напоминать о том, что Озолин был один раз вторым в Европе, а Раевский в серьезных международных соревнованиях не участвовал, Денисенко был четвертым на XV Олимпийских играх, а Близнецов - пятым и шестым соответственно на XVIII и XIX Олимпийских играх. Бубка доказал свою силу, выиграв XXIV Олимпийские игры, пять чемпионатов мира и установив 35 мировых рекордов. Стесняться результата 6 метров 14 сантиметров ему не приходится, хотя и установлен он с пластиковым шестом...