ОРЛИК, СЫН ОРЛИКА

Фантастическая жизнь разведчика и полководца Петра Григория Орлика — сына гетмана Пилипа Орлика, амбассадора козацкой нации, графа де Лазиски Дентевиль, лейтенант-генерала армии короля Франции, члена «Тайного кабинета» короля Людовика ХV, генерал-адъютанта короля Польши Станислава Лещинского, командира полка «Синих шведов короля», кавалера ордена «Креста Святого Людовика», военного ордена «Меча Швеции», польского ордена «Белого Орла», — объявленного вне закона в пределах Российской империи и погибшего за Францию в сражении при городе Миндене, на пятьдесят восьмом году жизни

Триста лет тому назад, 5 ноября 1702 г., в соборе гетманской резиденции города Батурина крестили дитя мужского пола и нарекли его Петром Григорием. По фамилии отца — Орликом. Крестным отцом был гетман Войска Запорожского Иван Степанович Мазепа, крестной матерью — супруга генерального судьи Василия Кочубея. Самого отца, Пилипа Орлика, на церемонии не было — отсутствовал по военным делам.

После крестин жизнь младенца была такой же, как и у всех детей украинской шляхты. В октябре 1708 года супругам Орликам пришлось покинуть Батурин. Переправившись через Десну, они примкнули к гетману, который шел с войсками к шведскому королю Карлу XII. На следующий год, после поражения под Полтавой, в тяжелом отступлении к молдавским землям, Гриша ехал с матерью в обозе. Потом была жизнь в Бендерах.

Царь Петр I требовал выдачи гетмана Мазепы и генерального писаря Пилипа Орлика, но султан ему отказал. Тогда Петр, собрав большое войско, решил добыть Мазепу и Орлика силой, но фортуна изменила полтавскому победителю: 9 июля 1711 года его армия была окружена войсками великого визиря Балтаджи. Петр І послал к турецкому главнокомандующему дипломата Шафирова, и тот договорился за взятку выпустить московского царя из мышеловки, в которую тот угодил. Царю пришлось отдать визирю войсковую кассу и драгоценности всех придворных дам, начиная с фаворитки Петра — Екатерины, будущей императрицы российской.

Был заключен Прутский договор, по которому Карл XII и гетман Войска Запорожского Пилип Орлик (Мазепа к тому времени скончался) должны были покинуть территорию Молдавии. Им давалась «свободная дорога» через всю Европу, в Швецию. Но Карл XII ехать отказался. Тогда султан приказал татарскому хану силой выдворить шведского короля из пределов Оттоманской Порты. Карл XII, забаррикадировавшись со своими солдатами и польскими добровольцами, сопротивлялся недолго, — силы были неравны. Короля арестовали. Наступила очередь украинского гетмана. Хан велел сыну арестовать Пилипа Орлика.

12 февраля 1713 года в Варнице татарская конница окружила дом, где жил с семьей гетман Орлик. Гетману предложили сложить оружие и следовать под арестом в Бендеры вместе с семьей. Грише Орлику было всего 11 лет, но он, выхватив свою детскую саблю из ножен, бросился вперед и закрыл собой мать и сестер. Татары схватили мальчика, который яростно отбивался, и привязали к спине коня. Сын хана Каплан Гирей и польский сенатор Сапега вмешались и спасли жизнь сыну гетмана. Так кончилось детство.

Жизнь в эмиграции

Султан был непреклонен: Карл XII с несколькими телохранителями-брабантами тайно покинул Молдавию и направился в Швецию. Остальные — остатки шведского войска и гетман с семьей — выехали позже, 23 сентября 1714 года. В Швецию они прибыли уже в мае 1715 года.

Белокурый, голубоглазый, стройный Григорий, которому шел только тринадцатый год, был с отцом на приеме у Карла XII, и тот зачислил его фенрихом в гвардию. Вскоре гвардия приняла участие в обороне крепости Штральзунд, и там младший Орлик впервые «понюхал пороху». Однако его отец был в долгах, служба сына в гвардии была ему не по карману. Дело в том, что в 1709 году Иван Мазепа дал Карлу ХII заем из войсковой кассы; король отдать долги не отказывался, но войны, которые он вел, истощили казну королевства, денег у Карла не было.

В мае 1716 года Григорий, покинув гвардию, поступил в Лунденский университет, на кафедру профессора Регелиуса. Это было весьма престижное учебное заведение, где учились дети знатнейших фамилий королевства, и Григорий сдружился со многими из них, а особенно с сыном канцлера Миллерна. Вместе с Густавом Миллерном юный Орлик постигал латынь, которая в то время была языком международного общения венценосных особ и дипломатов. Помимо латыни, Григорий изучал философию, военное дело, прекрасно фехтовал, неплохо рисовал и играл на музыкальных инструментах, но главное — много читал. Цицерон, Юлий Цезарь, Плутарх были его любимыми авторами.

12 декабря 1717 года, когда Орлику пошел шестнадцатый год, канцлер представил его королю. Зная о тяжелом материальном положении семьи, Григорий на прекрасной латыни повел с Карлом ХII разговор о том, когда же украинский гетман получит обещанные деньги в счет долга. Но, как писал Миллерн, сделал это Григорий настолько деликатно, что король выделил семье Орлика специальный пенсион, а Григорий был принят на государственную службу с приличной оплатой.

По дороге отца на всю жизнь

Наступил 1720 год. В августе Григорий уходит с государственной службы, а 10 октября едет с отцом в Европу, оставив матери доверенность, по которой она 21 октября получит деньги, причитавшиеся Григорию за службу королю. С этого момента жизнь Григория Орлика неразрывна с жизнью и делами отца, гетмана Пилипа Орлика, и посвящена Украине.

Гетман решил создать коалицию против Российской империи и постараться заполучить в нее английского короля, который был также и ганноверским курфюрстом и находился в то время в Ганновере. Туда и направились гетман с сыном. Путешествие было небезопасным, так как Петр I приказал генерал-прокурору Ягужинскому поймать гетмана и привезти его в Россию. Поэтому, когда 27 ноября 1720 года Орлики приехали в Гамбург, получать деньги в городском банке направился Григорий.

Так, тайно передвигаясь по Европе, отец и сын оказались в Брунсвике, где шел международный конгресс. Там Григорий нашел представителя Швеции, сенатора Веллинга. Сенатор вошел в контакт с гетманом, но конгресс отклонил меморандум Веллинга по «украинскому вопросу».

Московские разведчики шли буквально по пятам за гетманом и его сыном, и 17 января 1721 года их чуть было не схватили. Племянник и наследник Мазепы Андрей Войнаровский еще в 1716 году был выкраден агентами Ягужинского в Гамбурге, доставлен в Москву в Тайный приказ к князю Ромодановскому, прошел пытки и допросы, был выслан в Якутск и умер там в 1740 году. Осторожный гетман, не найдя в Ганновере английского короля, решил пробираться через Речь Посполитую в Молдавию и искать поддержки у султана. Отец с сыном расстались на долгие годы.

Путешествие шведского капитана

Григорий Орлик остался один. Отец помог ему легализоваться: гетман написал саксонскому канцлеру Флемингу, и в начале мая 1721 года Орлика зачислили лейтенантом в конный полк саксонской гвардии под фамилией де Лазиск. Однако в Саксонии московская разведка была «как дома», — посол Петра I князь Долгорукий представил графу Флемингу документы, по которым выходило, что в войсках Саксонии служит сын государственного российского преступника. Это произошло в 1726 году. Флеминг тайно вызвал Григория к себе, выправил ему документы, и Орлик покинул Дрезден.

Прибыв в Бреслау (Австрия), он узнал, что там его могут арестовать, и с помощью австрийских Орликов покинул город. Затем появился в Польше, в 24 года став адъютантом коронного гетмана. К тому времени Петра I уже не стало, опасность ареста миновала. Григорий содержал на свое жалование семью, так как отец, гетман Орлик, был практически в плену в Салониках, где проживал под надзором агентов султана.

Тем временем скончался коронный гетман, и его преемником должен был стать Понятовский, человек профранцузской ориентации и приверженец экс-короля Станислава Лещинского. Так Григорий Орлик попал в сферу деятельности разведки Людовика XV. Король был женат на дочери Станислава Лещинского и решил восстановить тестя на польском престоле. Григорий Орлик и не предполагал, что уже задействован в реставрацию Станислава Лещинского, когда новый коронный гетман Понятовский весной 1729 года направил его из Кракова в Варшаву с рекомендательным письмом к французскому послу.

Однако к послу Григорий попал не сразу: понадобилась также и рекомендация шведского посла в Варшаве Густава Цюлиха (Цюрлиха). На проверку Орлика ушло почти все лето, и лишь в середине октября он получил рекомендательные письма. 28 октября в салоне французского посла Антуана-Феликса маркиза де Монти состоялись «смотрины» Орлика, на которых присутствовали Великий Примас Речи Посполитой, брат коронного гетмана Теодор Понятовский и Киевский воевода, князь Иосиф Потоцкий. Обсуждался вопрос реставрации Станислава Лещинского, так как дни тяжело больного короля Августа Саксонского были уже сочтены. Решили: как только польский король умрет, Григорий Орлик должен срочно доставить из Фонтенбло Станислава Лещинского и два миллиона золотых для подкупа шляхты на выборах нового короля Речи Посполитой. Григорию подготовили документы на имя Густава Бартеля, капитана гвардии шведского короля, и 9 ноября он с письмом посла де Монти покинул Варшаву и направился в Париж.

Так, в шведском мундире, под чужим именем, Григорий Орлик начал карьеру разведчика международного класса. Под подкладкой его мундира были зашиты написанные на шелке письма к министру короля, кардиналу, герцогу Флери, к министру иностранных дел, маркизу де Шовелену и к командующему вооруженными силами короля, маркизу Вильяру, маршалу Франции.

27 ноября 1729 года капитан шведской гвардии Бартель въехал в Париж. Как было условлено, остановился в «Отель де Пост», осмотрелся в городе и 3 декабря нанес первый визит в Шамбер экс-королю Польши Станиславу Лещинскому. Там он предъявил соответствующие рекомендации и указал, что его участие в реставрации зависит от согласия Станислава Лещинского восстановить на гетманстве в Украине его отца Пилипа Орлика. Получив утвердительный ответ, Григорий покинул экс-короля. Следующий визит он нанес 11 декабря: в четыре часа пополудни его принял министр иностранных дел, маркиз Шовелен. Визит длился три часа и окончился для Григория успешно, так как министр согласился с возможностью создания коалиции Швеции, Речи Посполитой и Оттоманской Порты, при поддержке Франции — против России с отделением от нее Украины как независимого и суверенного государства. Получив рекомендательное письмо к первому министру, кардиналу Флери, Орлик откланялся. А 1 января 1730 года капитан шведской гвардии Густав Бартель уже присутствовал на новогодней аудиенции кардинала Флери, где в отдаленном от чужих глаз кабинете произошел разговор, определивший дальнейшую судьбу Григория Орлика. Теперь на всю оставшуюся жизнь он был связан с Францией, но пока не знал этого.

Флери отпустил Орлика, и тот решил навестить второй раз Вольтера, у которого впервые был еще 29 декабря, по протекции маркиза Шовелена. Вольтер интересовался судьбой Украины, ее гетмана Мазепы, — он писал в то время «Историю жизни Карла XII», — и Орлик решил использовать перо великого писателя для пропаганды «украинского вопроса». А тем временем министр иностранных дел Шовелен уже подготовил ему документы для первой поездки в Константинополь, организовывать «санитарный кордон» против Российской империи.

Путешествие господина Хага

8 марта 1730 года Григорий Орлик получил документы на имя капитана швейцарской гвардии Людовика XV господина Хага, в которых было указано, что капитан следует в Стамбул, в распоряжение французского посла, и отбыл в Марсель. 12 марта он сел на корабль, а 15 мая был уже в Салониках, где под «опекой» полиции султана жил его отец. Григорий несколько раз тайно встречался с ним, а 10 июня отправился в Стамбул, куда прибыл через неделю. Российская разведка зафиксировала появление у французского посла швейцарского капитана Хага. А Григорий уже акклиматизировался в Стамбуле среди посольств разных стран, даже обедал с российскими резидентами Неплюевым и Вишняковым, навестил Иерусалимского патриарха, который все время спрашивал его о «родной Швейцарии». Все письма Людовика Григорий через посла сумел передать по адресу, но тут в Стамбуле на престол вступил новый султан (великий визирь, с которым сотрудничал Орлик, оставался еще на своем посту). А ханский престол наследовал Каплан Гирей, тот самый, который спас когда-то мальчика Гришу от татарской расправы. Необходимо было его повидать и решить с ним ряд вопросов о коалиции — но это позже. А миссия капитана Хага успешно закончилась, можно было отправляться в Париж.

4 октября 1731 года капитан Хаг с письмом посла Вильнева к Шовелену оставил Стамбул и на британском почтовом судне прибыл в Смирну. 9 ноября, ночью, по бурному морю он на шлюпке догнал флагман французской королевской эскадры, линейный корабль «Надежда». Сменив мокрую форму, беседовал в адмиральском салоне с адмиралом Гюи де Труэном. В судовом журнале в первом часу ночи появилась запись: на борт принят офицер Орлик, сын шефа козацкой нации, путешествующий по поручению короля.

1 февраля флагманский корабль «Надежда» бросил якорь на внешнем рейде военного порта и крепости Тулон, а 2 января 1732 года в Лувре на заседании «Тайного кабинета короля» Григорий Орлик докладывал о своем вояже в Стамбул; помимо устного отчета он приложил и «Мемориал». Идея Орликов была принята благосклонно: ее поддержали Шовелен и государственный секретарь Гуксвил. Однако кардинал Флери высказался за более осторожное решение: в то время отношения Франции и России не были напряженными, но это могло произойти после реставрации Станислава Лещинского, и вот тогда план Орликов подлежит реализации. Поэтому план был принят на перспективу, но некоторые предложения подлежали внедрению уже сейчас.

Орлик впервые встретился с Людовиком XV. 1 марта 1732 года король направил соответствующие инструкции по этому вопросу своему послу в Стамбуле.

Встреча старых друзей

Персидский купец, прибывший во Францию для продажи пряностей королевскому двору, 18 февраля 1732 года сел в Марселе на парусник, отправлявшийся в Смирну. Там «купец» поселился в отеле на Рю де Франс, где и жил, пока 31 мая не получил инструкции от посла Франции в Стамбуле Вильнева. «Купец» — а это был Григорий Орлик — должен был идти с караваном через пустыню, добраться до Мантаня, а оттуда морем — в Стамбул. Посол также сообщал, что резидент Неплюев «расшифровал» капитана Хага и теперь российская разведка «стоит на ушах», чтобы поймать мнимого швейцарца. Агент посла под именем купца де Бруси должен был сопровождать караван.

В пути на «купцов» напали разбойники, Григорий с де Бруси чудом спаслись. Они сели на ожидавший их парусник, и 1 июля Орлик уже поселился в Стамбуле, в «Палас де Франс», где его ждала плохая новость: султан сместил визиря Осман-пашу, и все необходимо было начинать сначала. Чтобы не тратить зря время в Стамбуле, Вильнев предложил Григорию ехать к крымскому хану в Бахчисарай.

В ночь на 12 июля от дальнего причала Стамбула отошла фелука, в которой находились лекарь-француз Ля Мот, два янычара, капитан и два матроса. Григорий морем отправился «в гости» к Каплан Гирею.

Двадцать дней шла фелука по Черному морю, держась восточного берега, и пришвартовалась у пирса в Кафе. Оттуда «лекарь Ля Мот» и два янычара направились в Бахчисарай и остановились в доме французских монахов. А на следующий день Каплан Гирей прислал своих телохранителей и носилки. Григорий сел, задернул штору окна, и дюжие носильщики-негры понесли носилки к дворцу хана. Тот радушно принял Орлика, и все просьбы и предложения нашли отклик, причем Каплан Гирей обещал склонить нового великого визиря к сотрудничеству с французским королем. На прощание хан подарил Орлику белого арабского скакуна и передал письма к королю, к гетману и к Станиславу Лещинскому, указав при этом, что в случае необходимости он, Каплан Гирей, сам, без приказа свыше, ударит ордой на русских в Украине. Хан предупредил, чтобы Орлик не ехал в Стамбул через Молдавию, так как тамошний господарь — «московская собака», связан с французским консулом де Руфи, а тот, в свою очередь, куплен Вишняковым, — и на Григория может быть покушение. Там же, в Бахчисарае, Григорий получил письмо из Варшавы. Посол де Монти сообщал, что добился пенсиона для матери Орлика, что она надежно спрятана, и о семье Григорий может не волноваться. 1 ноября 1732 года он покинул гостеприимного хана и направился в Стамбул.

По пути Григорий решил посетить кош запорожцев под видом французского путешественника. Он виделся с кошевым Иванцом, но российская разведка шла следом: Вишняков подкупил цыган и организовал нападение на Орлика под видом разбойников, но Григорий спасся.

Реставрация Станислава Лещинского

Польский король Август II Саксонский умер 1 февраля 1733 года, и все, кто был заинтересован в реставрации Станислава Лещинского, начали действовать. Григорий уже 6 марта 1733 года был у де Монти в Варшаве. А 3 мая в кабинете великого визиря собрались отец и сын Орлики и посол Франции. Дело в том, что реставрация автоматически приводила к походу российских войск на Польшу для свержения Лещинского и «посадке» в Варшаве нового короля, угодного Петербургу. Чтобы этого не произошло, турецкие войска и крымский хан должны были ударить от Молдавии и Крыма во фланг и тыл российских войск, а шведские — на Петербург. В противном случае реставрация не имела смысла. Визирь при избрании Станислава Лещинского в сейме должен был предупредить австрийского и российского послов, что в случае интервенции их войск на территорию Польши султан двинет армию в Украину, а крымский хан пойдет к Астрахани.

9 июня 1733 года Григорий был в Лувре и начал доклад королю. Уже светало, когда он окончил говорить, и король отпустил его. В кабинете остались Людовик, Флери и Шовелен. Они решали вопросы обеспечения безопасности доставки Лещинского и миллиона флоринов в Варшаву. Решали аж до 21 августа.

В ночь на 22 августа 1733 года трое путешественников покинули Париж, взяв направление на Варшаву. Григорий Орлик за неделю доставил Лещинского и деньги в Варшаву, и никто не знал, как это произошло. Эту государственную тайну Франции «раскопал» в начале прошлого века украинский историк Илько Борщак, работая в архивах Министерства иностранных дел в Париже.

Реставрация вроде бы прошла успешно, Григорий вернулся в Париж. Людовик XV наградил его орденом, подарил бриллиант стоимостью в 10000 экю, приказал геральдистам подготовить графский патент на имя кавалера де Лазиски, а придворный живописец Фрагонар получил оплаченный заказ на портрет графа де Лазиски. Этот портрет и гравюры с него — единственное прижизненное изображение Григория Орлика. Надо отметить, что перед тем, как получить патент на графское достоинство, Григорию пришлось тайно совершить вояж в Украину, найти в Батурине престарелого священника, который крестил его сорок пять лет тому назад, и взять у него выписку о рождении из церковной книги. Путешествие это было весьма опасным, но Орлик вернулся в Париж здоровым, не получив ни одной царапины.

Однако так хорошо начавшаяся реставрация Лещинского обернулась полным провалом: российские войска вошли в Польшу, неудачливый король бежал, и Орлик с большим трудом спас его и проводил во Францию. Война, которая вспыхнула после реставрации, была бесславной: Лещинскому пришлось навсегда отказаться от притязаний на польскую корону. В компенсацию он получил в пожизненное пользование Лотарингию, которая потом вошла в состав Франции. Людовик помирился с Россией. Король хотел назначить Григория Орлика послом в Турцию, но Петербург был против. Орлик предложил королю перевезти запорожцев на Рейн, но против оказался султан. 18 сентября в Белграде был подписан мир.

28 мая 1742 года в Яссах скончался гетман Пилип Орлик. Сын не смог проводить его в последний путь, так как к тому времени он уже не занимался внешней разведкой, был «невыездным» и полностью посвятил себя военной службе и своей молодой супруге: бракосочетание графа Григория Орлика де Лазиски и мадмуазель Луизы-Елены де Брюн Дентевиль состоялось 3 декабря 1747 года в Версале, в присутствии короля и двора.

Невеста была из древнего и богатого французского рода, и в подарок мужу купила драгунский конный полк, в который записались преимущественно шведы, отчего он получил название «Синие шведы короля». В полку была также сотня запорожских козаков, которой командовал запорожец Кароль, личный телохранитель и побратим графа Орлика. Полк стоял в Комерси, в Лотарингии.

Сам Вольтер преподнес на бракосочетание Орликов авторский экземпляр «Истории жизни Карла XII», переплетенный в алую кожу с гербом графа и графини. Тогда же вошел в моду «судак Орли», готовившийся по запорожским рецептам.

Тайный советник Людовика XV

После свадьбы граф с молодой графиней поселились в Комерси, а в предместье Парижа — там, где теперь аэродром Орли, — был парижский замок графов Орликов. Кроме этого, граф де Лазиски имел свой дом в Версале, где он останавливался, когда его вызывал король. Как-то летом, когда Григорий завтракал с графиней в Комерси, слуга доложил, что графа просят принять их два молодых дворянина. Орлик приказал их впустить и поставить еще два столовых прибора. Как оказалось — это были два его племянника, сыновья его сестры, вышедшей замуж за шведского дворянина, полковника Штайнфлихта, героя Полтавской битвы. Старший был назван Филиппом в честь деда, младшего звали Карл Густав. Оба приехали из Швеции, чтобы поступить в полк «Синих шведов короля».

Григорий говорил друзьям: «Пришел мой век, счастливая, спокойная жизнь». Но на самом деле король не оставлял его в покое, так как Орлик через свою украинскую, крымскую и турецкую агентуру владел такой информацией, которой тайные разведчики короля не имели. Орлик по-прежнему оставался членом тайного кабинета «Секрет короля», куда входили: принц Конти, граф Дизраер, посол в Стамбуле Торсиер, министр иностранных дел, граф де Брой. Для тайных посланий каждый имел собственный шифр. В шифре графа Орлика Украина шла под номером «12», запорожцы — под номером «14», реестровое козацтво — под номером «299», гетман Разумовский проходил под номером «1017», а личный номер Григория, которым он подписывал свои донесения, был «1265». Так что тайная деятельность Орлика в «Секрете короля» продолжалась.

В это время Людовик XV поставил перед Орликом задачу, которую тот должен был решить, не возбуждая недовольства со стороны России. Еще в ноябре 1741 года в Российской империи произошел переворот: на престол вступила дочь Петра I Елизавета Петровна. Она восстановила в Украине гетманство, поставив гетманом брата своего фаворита — Кирилла Разумовского, украинского козака 24 лет от роду, умного, но весьма болезненного. Людовик XV хотел знать: «Что делает этот птенец?» Королю казалось весьма подозрительным, что во время войны гетману Разумовскому удалось сделать так, что ни один из козацких реестровых полков не попал в действующую армию. Король просил графа Орлика разобраться.

Посол в Варшаве граф де Брой предлагал подослать к гетману соученика Разумовского по Берлинскому университету, польского дворянина Станислава Мокрановского. Однако посол не знал, что этот дворянин, давний французский агент, уже «на крючке» саксонской разведки, тесно сотрудничавшей с российской. Граф Орлик решил поступить по-иному. Зная о болезненности Разумовского, он решил подослать к нему лекаря, молодого француза Ле Клерка. Путем различных комбинаций врач и естествоиспытатель Николя-Гавриил Ле Клерк выехал в 1755 году к украинскому гетману. Пять лет он прожил во дворце Кирилла Разумовского в Батурине в качестве домашнего лекаря, посылая в Париж информацию. В 1759 году Кирилл Разумовский рекомендовал своего врача императрице российской, и Ле Клерк стал личным врачом Елизаветы Петровны. Можно лишь предполагать, сколь ценна была информация, которую получал от него французский король.

В том же 1754 году активизировались резиденты Орлика: братья Мировичи и Нахимовский. Об их работе на пользу козацкой нации надо рассказывать отдельно.

Григорий Орлик также имел отношение к другой разведывательной операции: шевалье д’Эон был послан в Петербург под видом молодой девушки, попал к Елизавете Петровне и смог ей передать личное послание от Людовика XV, что послужило сближению России и Франции. А король Англии не получил обещанных ему канцлером Воронцовым 10000 молодых малороссов для его ганноверской армии. Вероятно, это была последняя разведоперация графа Орлика.

Военачальник на службе короля

Началась новая война, и граф Орлик вновь был в седле. Он получил чин «маршала лагеря», стал начальником армейского корпуса, дрался под Росбахом в Саксонии, участвовал в осаде Астемберга и в штурме Ганновера, сражался при Циммдергафене и Лютценберге, но ни пуля, ни ядро не коснулись графа.

Наступил 1759 год. Война коалиции против прусского короля Фридриха II была в полном разгаре. На Новый год французские войска вошли в вольный город Франкфурт-на-Майне. Армией командовал маршал де Брой, брат французского посла в Варшаве. Корпусами командовали: принц Субиз, сын Лещинского, принц Камилл Лотарингский и граф Орлик де Лазиски. Военным губернатором Франкфурта был назначен граф Теа де Торрас де Прованс. Он разместился на улице под поэтическим названием «Олений брод», в доме австрийского советника юстиции, доктора права Иоахима Гаспара Гёте, отца будущего великого немецкого поэта Вольфганга Гёте. Мальчик видел раззолоченных генералов в орденах со шпагами, блестящих адъютантов и впоследствии описал дни французской оккупации, где фигурировали принц Субиз, граф де Брой, принц Камилл Лотарингский и граф Орлик де Лазиски.

Отец «линейной тактики», король Пруссии Фридрих II, считавшийся мастером «стратегии непрямых действий», решил изгнать французов из Франкфурта. Однако сам он этим заняться не мог и поручил борьбу с французами принцу Фердинанду Брауншвейгскому. 13 апреля 1759 года принц Фердинанд с прусскими и ганноверскими войсками подошел к местечку Берген, что в двух километрах от Франкфурта. Он развернул полки для атаки французских позиций, защищавших Берген.

Генерал граф Орлик был в форме «Синих шведов короля» — голубом мундире с желто-оранжевыми обшлагами и отворотами, в треуголке черного цвета с белым плюмажем, при орденах. Его свита из запорожцев и шведских дворян стояла поодаль, а Григорий смотрел в подзорную трубу за движением прусской пехоты, которая под артиллерийским огнем французских батарей упрямо наступала длинными шеренгами к центру французских позиций. За прусской пехотой двигались каре англичан в ярко красных мундирах и черная пехота ганноверцев. Противник медленно шел вперед, подставляя свой фланг под удар графа Орлика.

К часу дня это стало настолько очевидно, что времени терять было нельзя: Григорий, выхватив шпагу из ножен, тронул своего араба, подарок Каплан Гирея, и конь рванул в галоп. За ним пошли в атаку запорожцы в красных жупанах и шароварах и высоких черных шапках с красными шлыками, рванули с хода и королевские драгуны. Поднялась пыль, и пехота противника, не разглядев толком, что атакует их лишь сотня всадников, сломала свой строй. Следом за графом Орликом и его запорожцами ударила французская пехота с кавалерией на флангах, под белыми королевскими знаменами с тремя золотыми вышитыми лилиями. Завершающий удар нанес драгунский полк «Синих шведов короля». Пехота Фердинанда Брауншвейгского не выдержала флангового удара.

Впоследствии немецкие газеты писали, что французы наняли 5000 всадников турецкой конницы. Битва была выиграна, противник потерял почти половину убитыми, ранеными и пленными, отступив в беспорядке. Все было бы хорошо, если бы не ранение графа Орлика в голову. Запорожцы привезли раненого в дом советника Гёте. Кароль на руках внес Григория на второй этаж, где для него была подготовлена комната.

Принц Субиз послал гонца в Версаль с донесением о победе, в котором командующий граф де Брой подчеркнул главную роль графа Орлика де Лазиски. Король, получив донесение, повысил графа в чине: Григорий стал лейтенант-генералом (или поручик-генералом — в разных источниках этот чин называется по-разному, однако суть в том, что следующий чин был — маршал Франции). Королевский патент на этот чин граф де Лазиски получил 25 мая, а 1 июля 1759 года, не залечив рану до конца, был уже в своем корпусе, покинув гостеприимный дом советника Гёте.

Принц Карл Брауншвейгский, оправившись от поражения под Бергеном, в конце июля вновь начал наступление и 1 августа атаковал позиции французской армии у города Миндена. Теперь впереди у Карла была английская пехота, которая, построившись в несколько каре, двигалась по Минденской равнине, подступая к центру расположения войск принца Субиза, за которыми стояла главная французская батарея. Замысел принца Карла не оставлял сомнений: он решил, не считаясь с потерями, прорвать центр французской позиции, завладеть артиллерией, а потом, развернув фронт атаки на оба фланга французских войск, окружить и разгромить их. Угроза поражения нависла над французской армией, и спасти ее могла лишь успешная кавалерийская атака с флангов на каре английской пехоты, которая, поражаемая с фронта картечью, теряла целые шеренги солдат, но каждый раз смыкала ряды и двигалась вперед.

Вновь в атаку пошел драгунский полк «Синих шведов короля», впереди которого, вместе с запорожцами, на белом арабском скакуне, с обнаженной шпагой в руке, летел карьером граф Григорий Орлик де Лазиски. Штуцерная пуля английского снайпера ударила в грудь графа. Кароль подхватил его в седле, повернул коня, и запорожцы, окружив раненого, галопом вылетели из боя. Французская армия потерпела поражение и отходила. Поредевший полк «Синих шведов короля» отступал в ее рядах, и среди синих драгун выделялись красные жупаны запорожской сотни. Среди них медленно катилась повозка, в которой умирал командир полка.

Запорожцы похоронили Григория Орлика 14 ноября 1759 года на берегу Рейна. Кароль и оба племянника Орлика 27 декабря того же года прибыли к родовому замку вдовы Дентевиль и передали ей шпагу мужа, его ордена и боевого коня, а также соболезнование короля Франции.

Людовик XV писал:

«Мадам!

Я потерял достойнейшего дворянина Франции, смелого и выдающегося генерала, имя которого останется в славных анналах Армии. В безграничном горе, что у Вас случилось, найдите утешение в этом моем признании, что господин граф Орлик умер, как следует умирать человеку его рода и достоинства.

Людовик».

Елена Орлик де Брюн прожила еще 16 лет. Вторично замуж не вышла. Корона платила ей пенсион в 4000 ливров в год. За три дня до смерти она получила от императрицы Австрии Марии Терезии орден «Восходящего креста» — награду верным вдовам. Ее не стало 15 декабря 1775 года.

Во Франции Орликов помнят до сих пор. Хотелось бы, чтоб о них побольше знали и в Украине.

Уточнение

В статье Владимира Кравцевича-Рожнецкого «Вооруженная элита нации» по техническим причинам допущена досадная ошибка. Приведенная цитата из газеты «Известия ВЦИК» принадлежит начальнику штаба наркома по борьбе с контрреволюцией на юге России В.Антонова-Овсеенко М.Муравьеву.

Мы приносим извинения автору статьи.