ЛЮДИ И ЗВЕЗДЫ…

14 километров шоссейной дороги в глубь Крымских гор - и попадаешь как бы в иной мир: звонкая тишина, буйство красок осеннего леса... Поселок Научный создан специально для изучения Вселенной, галактик, звезд, всего космоса, на участке горной гряды высотой в 600 метров над уровнем моря, что выше основного пылевого слоя земной атмосферы. Мы находимся на территории Крымской астрофизической обсерватории (КрАО), созданной в средине нашего века как одно из крупнейших астрономических учреждений в мире. Здесь на деревьях обильно растут мхи, что является достоверным свидетельством, как ученые говорят - индикатором, экологической чистоты местности. Здесь в небо нацелены башни десятка телескопов, при помощи которых, собственно, и создана в уже уходящем ХХ веке одна из новейших наук - астрофизика. Здесь самая богатая в стране астрономическая научная библиотека - более 60 тысяч томов. В составе КрАО - отдел радиоастрономии, обладающий радиотелескопом с диаметром антенны 22 метра, возле горы Кошка недалеко от села Кацивели, входящий в Европейскую сеть Радиоинтерферометрии со сверхдлинными базами, а также лазерным спутниковым дальномером в Симеизе, входящим в мировую Наземную сеть оптических средств (НСОС). Благодаря именно этой обсерватории и людям, которые здесь работают (около 100 астрономов высокой квалификации, среди которых 16 докторов и 38 кандидатов наук), Украина числится среди передовых астрономических стран мира, наряду с Англией, Германией, Россией, США. Здесь, в глубине Крымских гор, проведены исследования и сделаны открытия, продвинувшие все человечество по пути науки. И нет в мире страны с развитой астрономией, ученые которой не приезжали бы в КрАО поработать на уникальных инструментах.

Но сегодня немногочисленные астрономы, младшие и старшие, и просто научные сотрудники, кандидаты и доктора наук, носящие фамилии, известные во всем мире, вынуждены тривиально сбрасываться из зарплаты (которую, кстати, задерживают с июля этого года), как и из гонораров, грантов и премий, на содержание обсерватории…

И что удивительно, они не падают духом, хотя и особого оптимизма не высказывают. Мудрая женщина, ученый секретарь обсерватории Надежда Шаховская сказала мне: обсерватория пережила революцию, гражданскую и Отечественную войну - переживем и это. Что - «это»? Безденежье страны, кризис власти, забвение науки, но еще и равнодушие и некомпетентность чиновников, считающих науку ненужным занятием.

Симеиз

Астрономические наблюдения в Симеизе ведутся с начала века. Еще раньше 1900 года первый камень в основания башен двух телескопов был заложен владельцем имения, богатым любителем астрономии Николаем Мальцевым. Астрономические инструменты он заказал фирме «Карл Цейсс». В 1908 году были получены из Германии двойной фотографический телескоп с объективами 120 мм и гелиограф Дальмейера. Но уже к этому времени Мальцев познакомился с профессиональным астрономом Алексеем Ганским, который приехал в Крым для поисков места под Южное отделение Пулковской обсерватории, которой в северных широтах не хватало темного и безоблачного неба. Мальцев предложил строящиеся им объекты и заказанные инструменты как подарок Пулковской обсерватории. В этот же год было создано Симеизское отделение.

К сожалению, Ганский проработал мало. Как вспоминает П. Добронравин, он вскоре утонул, купаясь в море. В 1909 году в Симеиз прибыл Сергей Белявский, который при помощи имеющихся инструментов занялся изучением переменных звезд и открыл яркую комету, названную его именем. С 1912 года астрономом Григорием Неуйминым начаты регулярные наблюдения малых планет и астероидов. И до сегодня крымские ученые в этом первые в мире - из известных более 5 тысяч малых планет около тысячи открыты ими.

Даже в годы гражданской войны и разрухи астрономические наблюдения в Симеизе не прекращались. В 1924 году при помощи известного дипломата

Л. Красина от английской фирмы «Гребб-Парсонс» морем в Ялту прибыли два телескопа, заказанные еще царской Россией, - метровый рефлектор для Симеиза и рефрактор для Николаевской астрометрической обсерватории. В Крыму телескоп был смонтирован рабочими Севастопольского Морского завода под руководством прибывших из Пулково Григория и Пелагеи Шайнов. В 1926 году на нем был сделан первый астрономический снимок, а после установки призменного спектрографа Г. Шайн и В. Альбицкий начали продолжающиеся и поныне спектральные наблюдения. Вскоре научной общественностью в мире было признано как факт, что по программе изучения лучевых скоростей звезд Симеизской обсерваторией сделано больше, чем остальными в мире.

Незадолго до войны в работу на Симеизской обсерватории стали включаться возвратившиеся из тюрем и ссылок астрономы из полностью разгромленной сталинским режимом Пулковской обсерватории, в частности Вера Газе, которая также вела спектральные исследования. Был установлен спектрогелиоскоп, на котором Е. Ушакова-Шапошникова и супруги Волковы начали непрекращающиеся и поныне наблюдения Солнца. Из Пулково был перенесен «зонный» астрограф, и наблюдения переменных звезд на нем вела С. Некрасова. С 1936 года для исследований в Симеиз постоянно приезжал П. Добронравин.

Таким образом, уже к 40-м годам Симеизское отделение, работу которого организовал первый директор отделения

Г. Шайн, несмотря на сложности внутренней советской политики и препятствия, чинимые сталинским режимом, вышло на мировой уровень научных и исследовательских задач и возможностей. И скоро исполнится уже век, как почти каждую ночь недреманное око человека из симеизских окрестностей изучает окружающую нас Вселенную.

Во время войны из-за стремительного наступления немцев симеизские астрономы вынуждены были оставить на месте все оборудование и библиотеку и эвакуировались двумя группами - на широтную станцию в Китаб (Средняя Азия) под руководством Г. Неуймина и на Абастуманскую обсерваторию в Грузию под руководством Г. Шайна. Во время эвакуации Г. Шайн и В. Газе выполнили исследование о тяжелом углероде в атмосферах звезд, которое после войны было отмечено Сталинской премией.

Новая обсерватория

В мае 1944 года П. Добронравин послал Г. Шайну в Москву телеграмму, в которой поздравил его с освобождением Симеиза. В ответной телеграмме Г. Шайн написал: «Читайте «Известия» за такое-то число». В своей статье Г. Шайн писал, что Симеизская обсерватория была практически уничтожена - главное здание сожжено, телескопы вывезены оккупантами. Вдвоем в Москве до февраля 1945 года они занимались подготовкой создания новой Крымской обсерватории. 9 мая 1945 года старейший сотрудник Симеизской обсерватории

И. Иосько угостил их в честь Победы виноградным вином своего приготовления, а уже 23 мая Н. Добронравин и А. Северный были в Берлине, где занялись поисками симеизского оборудования. Во дворе Потсдамской обсерватории они нашли метровое зеркало своего телескопа, в нескольких местах поврежденное штыками или выстрелами. Оно и сейчас еще хранится в подвале одного из зданий в Научном. Это свидетельствовало, что Симеизская обсерватория прекратила свое существование. Но оставался коллектив уникальных специалистов, и 30 июня 1945 года было принято решение правительства СССР об организации самостоятельной обсерватории в Крыму.

Бригада астрономов в составе А. Северного, П. Добронравина, О. Мельникова, А. Немиро, Б. Кукаркина, П. Чечика из Бабельсбергской обсерватории изъяла по правилам репарации 122-см рефлектор, работающий поныне в Научном, а из Потсдамской - нормальный астрограф, который теперь установлен в Пулковской обсерватории, и несколько меньших телескопов, переданных разным советским обсерваториям. Вместо вывезенной в Германию симеизской библиотеки была изъята и часть библиотеки Потсдамской обсерватории.

Как вспоминает П. Добронравин, и после отправки в Союз эшелона с телескопами осенью 1945 года он еще некоторое время оставался в Германии для связи с фирмой «Карл Цейсс», где и обнаружил четыре почти законченных телескопа, которые Гитлер намеревался подарить Муссолини для организации обсерватории в Италии. Так Пулковская обсерватория получила новый

26-дюймовый рефлектор, Бюраканская - рефрактор типа Шмидта, а еще строящаяся в Научном Крымская обсерватория - двойной 16-дюймовый астрограф, на котором ученые и теперь продолжают открывать малые планеты. Еще некоторое время в Симеизе Г. Шайн и В. Газе вели исследования газовых туманностей в межзвездной среде на малых телескопах, А. Северный и Э. Мустель начали новое для Крыма направление по исследованиям Солнца, но жизнь там постепенно угасала, особенно с переездом дирекции и основного персонала ученых в Научный.

Первым директором новой обсерватории был назначен

Г. Шайн. На новом месте начался монтаж новых астрономических инструментов - Башенного солнечного телескопа, который был закончен в 1954 году и после реконструкции в 1974 году стал одним из самых больших солнечных телескопов в мире, и собственного, по тем временам самого крупного в Европе оптического телескопа с диаметром зеркала 2,6 метра. Это был первый опыт строительства больших телескопов в Ленинградском оптико-механическом объединении (ЛОМО). Он вступил в строй в 1960 году и сейчас еще остается вторым по величине в странах СНГ и самым крупным в Украине. Работать на нем приезжают ученые из Москвы, Санкт-Петербурга, Львова, Киева, Северного Кавказа, многих зарубежных стран. Позже этот уникальный инструмент был назван именем Г. Шайна.

В 1966 году вступил в строй 22-метровый радиотелескоп у подножия горы Кошка, который входит в мировую сеть радиоинтерферометрических наблюдений. В 1981 году создан звездный телескоп-автомат - 125-сантиметровый рефлектор, в 1989 году пущен в работу уникальный гамма-телескоп из 48 зеркал общей площадью 54 квадратных метра, который регистрирует потоки опасных гамма-лучей, устремленных к Земле. В обсерватории работает инструментальная мастерская, где разрабатываются и изготовляются сложные механизмы и приспособления. С 1947 года здесь издается журнал «Известия КрАО», вышли уже 93 тома, начиная с 1977 года журнал переиздается на английском языке и распространяется за рубежом. С 1991 года астрофизическая обсерватория находится в подчинении Госкомитета, а затем Министерства по вопросам науки и технологий.

Шайн

До сих пор покойный академик Григорий Шайн остается непревзойденным авторитетом для крымских астрономов, хотя еще в 1952 году он передал директорство А. Северному. 90-й том «Известий КрАО» посвящен воспоминаниям о нем сотрудников и коллег-астрономов, и из его страниц предстает образ истинного ученого-подвижника. В десятилетнем возрасте он, юный одессит, сын бедного столяра, прочел книгу Камиля Фламмариона «Стелла» по астрономии, что и определило его дальнейшую жизнь. По ночам он усаживался с биноклем, линейкой и блокнотом на крыше соседнего дома и вел наблюдения за небом. Уже в 1910 году, когда ему было 18 лет, «Известия русского астрономического общества» опубликовали его работу «Определение радианта Персеид».

Главным его научным трудом было не только исследование лучевых скоростей звезд, но создание Крымской астрофизической обсерватории, научного учреждения мирового уровня, в которую он вложил всю свою жизнь. Он был необычайно талантливым ученым и еще в 1936 году высказал догадку о горячей короне Солнца, что является сейчас общепринятым и породило целое направление коронарных исследований в физике Солнца.

Он понимал, что в 1939 году его избрание академиком состоялось, собственно, вместо репрессированного в 1937 году академика Б. Герасимовича, и поэтому сказал: «Но это же не значит, что я должен буду ездить в Москву на все сессии академии!» - и не ездил. Семья Шайнов, а его жена Пелагея Федоровна также была астрономом, всю жизнь очень заботилась о дочери репрессированного академика Т. Герасимович, называла ее почти дочкой, а потом приютила в обсерватории его жену, возвратившуюся из ссылки. Шайн взял также на работу возвратившегося из ссылки репрессированного астронома Н. Козырева.

Рассказывают, что его пунктуальность и дисциплина - точно в назначенное время он шел в свой маленький кабинетик, старался не пропустить «ни одного чистого неба» для наблюдений - заставляли всех сотрудников следовать его примеру.

Шайны умерли в 1956 году почти одновременно в Москве, с разрывом в две недели. Григорий Абрамович так беспокоился о здоровье заболевшей жены, что слег сам и вскоре умер. Он похоронен в Симеизе на общем кладбище.

Научные исследования

Сегодня в КрАО пять научных лабораторий: физики Солнца, физики звезд и галактик, радиоастрономии, экспериментальной астрофизики, гамма-астрономии. Направления исследований - солнечная активность, гелиосейсмология, строение и химсостав звездных атмосфер, магнитные поля звезд, нестационарные звезды и внегалактические системы, гамма-астрономия, разработка наземных и космических телескопов нового поколения, исследования планет и астероидов, лазерная локация искусственных спутников Земли и геодинамика.

Наблюдения Солнца в Крыму ведутся с довоенного времени. На Большом солнечном телескопе под руководством А. Северного, работавшего директором обсерватории с 1952-го до своей кончины в 1987 году, сформировались несколько поколений астрономов и астрофизиков. Н. Шаховская считает, что нет ни одной обсерватории в мире, где бы так систематически и так разносторонне в течение такого длительного времени изучались процессы на Солнце. Еще в 1955 году А. Северный на основе накопившихся данных сформулировал наиболее важные характеристики солнечных вспышек - истечение корпускулярных потоков, взрыв и распространение ударной волны, влияние на всю Солнечную систему, в том числе на Землю. Особенно успешным был Международный геофизический 1957/58 год, когда было обнаружено межпланетное магнитное поле и исследована его природа. Рентгеновское излучение солнечных вспышек крымскими учеными было измерено до десятых долей нанометра. Новизна многих исследований состояла в том, что в Крыму, как сказала Н. Шаховская, решили взглянуть на Солнце как на звезду, что позволило установить связь между структурой межпланетного магнитного поля и общим магнитным полем Солнца. В середине 70-х А. Северным и его сотрудниками В. Котовым и Т. Цапом начато новое направление солнечных исследований - гелиосейсмология, наука о колебательных процессах на Солнце. Впервые в астрофизике, благодаря разработанной в Крыму методике, лучевые скорости стали измерять с наибольшей в мире точностью - до одного метра в секунду.

Одним из наиболее результативных достижений исследования Солнца стали прогнозы его активности. В начале космической эры, когда корабли не имели еще достаточной защиты от солнечной радиации, во время полетов человека в космос объявлялся так называемый «Алерт Северного» - все обсерватории СССР присылали в КрАО свои радио- и оптические наблюдения, а в кабинете

А. Северного собирались наиболее авторитетные «солнечники» и давали прогноз вспышек на три дня вперед. При прогнозе мощной вспышки полет человека должен был немедленно прекращаться. Оправдываемость крымских прогнозов составляла 85-90 процентов, и прогноз вспышки в три балла был дан при полете космонавта Берегового, который был немедленно посажен. И действительно, через 3 часа после его приземления на Солнце произошла трехбалльная вспышка, представлявшая смертельную опасность для человека в космосе. Сегодня разработанные учеными прогностические методики могут быть использованы при создании в КрАО Национального прогностического центра, ведь Украина считается серьезной космической страной.

Около 40 лет уже КрАО принимает участие в программе патрульных наблюдений Международной службы Солнца, в космическом эксперименте SOHO, данные которых ежемесячно публикуются в международных бюллетенях. С 1990 года КрАО осуществляет совместную с американской обсерваторией в Маунт Вилсон программу по гелиосейсмологии. На БСТ-1 установлено новое оборудование, изготовленное коллегами из США, для изучения солнечных пульсаций.

На телескопе имени Г. Шайна исполнялись международные программы по исследованию галактик, многих типов звезд, а также наблюдались такие уникальные события, как пролет кометы Хейла-Боппа в 1997 году и падение кометы Шумейкеров-Леви на Юпитер в 1994 году.

Большое практическое значение имеют исследования Солнечной системы. В 1955 году Н. Козырев открыл извержение вулкана на Луне, доказав тем самым, что там продолжается активная внутренняя жизнь. Группа ученых под руководством Н. Черных открыла более 900 малых планет, а группой под руководством Н. Горькавого были исследованы причины возникновения планетных колец и предсказаны орбиты 5 спутников Урана, которые «Вояджер-2» открыл только через полгода. Здесь построена модель формирования спутниковых систем Юпитера, Сатурна, Нептуна. Под руководством Г. Курбасовой определены параметры вращения Земли, уточнена форма земной поверхности, установлена связь неравномерности вращения Земли с ее глобальной сейсмичностью.

В КрАО ведутся активные космические исследования - с 1959 года на спутниках и космических станциях были установлены более 10 приборов Крымской обсерватории, с помощью которых проводились внеатмосферные наблюдения. В 1975 году в КрАО под руководством А. Брунса был создан Орбитальный Солнечный телескоп, установленный на борту станции «Салют-4». С ним работали две экспедиции космонавтов.

А с 1983 по 1989 годы на станции «Астрон», движущейся по вытянутой от Земли орбите (до 200 тысяч километров), работал автоматический звездный телескоп с зеркалом диаметром 80 сантиметров, сконструированный и изготовленный в КрАО совместно с НПО им. С. Лавочкина с участием Марсельской лаборатории из Франции. На нем выполнены уникальные исследования звезд, галактик, кометы Галлея, Сверхновой звезды 1987 года, других космических объектов. Группа сотрудников КрАО за создание этого телескопа была удостоена Государственной премии СССР.

Успех станции «Астрон» позволил крымским ученым приступить к реализации более масштабного проекта «Спектр-УФ», по которому с 1988 года и до распада Союза КрАО была ведущей организацией. Проект состоит в создании долговременной орбитальной астрофизической обсерватории на базе космического аппарата-модуля, содержащего телескоп диаметром зеркала 1,7 метра и общим весом научного оборудования до 2,5 тонны. Запуск станции в космос планируется на 2001 год. В проекте принимают участие также Россия, Италия и Германия. В космосе планируется провести три международных астрофизических эксперимента. Но главное, рассказывал мне доктор физико-математических наук Р. Гершберг, благодаря высокоапогейной орбите до 300 тысяч километров от Земли с периодом вращения около 7 суток этот аппарат позволит вести наблюдения в режимах, недоступных для сейчас крупнейшего в мире выведенного в космос телескопа Хаббла с зеркалом 2,4 метра. В КрАО изготовлено ситалловое зеркало, которое отправлено для проведения виброиспытаний в оправе. Учеными КрАО уже проведены расчеты всей оптики, рассчитана система контроля. В Крыму, в Москве, в Германии и Италии ведется разработка приборов для инструментального отсека орбитальной обсерватории. Однако в условиях, когда финансируется только зарплата, а деньги на проведение исследований не выделяются, подчеркивает ученый, Украина рискует ударить лицом в грязь и сорвать график подготовки полета.

Группа ученых КрАО под руководством заместителя директора Л. Дидковского принимала участие в разработке приборов для первого украинского спутника «Січ-1» и других украинских космических аппаратов.

Коллектив ученых КрАО с помощью радиотелескопа РТ-22 выполняет совместную программу с NASA (США) и Японией. Методом радиоинтерферометрии со сверхдлинными базами совместно с коллективами астрономов других стран одновременными наблюдениями крымские ученые определяют координаты космических объектов с точностью до миллисекунды дуги, а также координаты самого инструмента на Земле с точностью до 3 миллиметров, что дает новые данные для геодинамики и создает возможность изучать дрейф материков, составляющий всего десятки миллиметров в год, а также выявлять геодинамические процессы, напряженно-опасные области земной коры, приводящие к землетрясениям. В кооперации с физическим институтом Лебедева (Россия), Космическим центром Германии и NASA (США) Симеизский лазерный спутниковый дальномер, единственный в СНГ, работает по программе Международной службы вращения Земли в составе команды из 40 станций по всей планете. КрАО - также участник международных программ по исследованиям астероидной опасности.

Работаем

на авторитет Чили?

- При нынешнем скудном финансировании, - считает Н. Шаховская, - участие обсерватории в международных сетях и программах помогает обсерватории удержаться на плаву, получать от партнеров и фондов современное оборудование, модернизировать светоприемную аппаратуру, обмениваться научной литературой, программным обеспечением, методиками и результатами исследований, участвовать в международных конференциях…

Всего семь ученых из КрАО выехали за это время на работу за рубеж, в Россию, в Финляндию и Америку, хотя могли бы выехать десятки уникальных специалистов. Но крымчане, во-первых, на них не в обиде, во-вторых, они даже считают их своими помощниками. Те по старой памяти помогают коллегам получать дефицитную литературу, мировую периодику, наводят контакты с учеными всего мира.

Крымские ученые живут несравненно скромнее, но с большим трудом пытаются удержать мировой уровень исследований. Таких специалистов любая страна считала бы за честь приютить и обогреть, у нас же они забыты государством, поистине «в лесу, в горах, на окраине». В мире меньше, чем пальцев на руках, например, специалистов по измерению магнитных космических полей, в том числе самые точные результаты измерений получает кандидат физико-математических наук Сергей Плачинда. Однако и он, как и другие ученые КрАО, лишен возможности публиковать свои исследования в лучших мировых журналах, например «The Аstrophisical Journal», которому за публикацию необходимо уплатить около 180 долларов за страницу. Ситуацией воспользовался чилийский институт имени Ньютона, который платит ряду сотрудников обсерватории по 50 долларов в месяц, но требует, чтобы все исследования публиковались и от его имени. Таким образом, если крымские ученые сделают открытие, то опубликовано будет оно от имени… чилийского института. Парадокс - здесь огромные деньги и труд были потрачены на создание обсерватории, большие народные средства пошли на подготовку уникальных специалистов и оборудования, но работают они сегодня на… авторитет Чили, астрономия в которой в начале развития. Известно, что пятая часть мировых открытий делалась в СССР, сегодня из-за дефицита финансирования науки Украина и соседние страны делают их едва 20-ю часть.

Однако главной бедой, считает доктор Р. Гершберг, есть то, что обсерватория не может брать на работу молодых ученых. Сейчас средний возраст научных сотрудников больше 50 лет, а это значит, что страна теряет научный потенциал, что будущие астрофизики и астрономы растут уже, видимо, не у нас. Летом обсерватория проводит летние школы для будущих астрономов из Великобритании, для школьников из Израиля, встречаются и любители из Украины, но отсутствие системной и плановой работы по воспитанию научных кадров все больше приводит к отставанию в науке.

* * *

Доктор Роальд Гершберг, возглавляющий в обсерватории лабораторию звезд и туманностей, любит рассуждать о звездах как о живых существах. Он говорит, что звезды, как и люди, рождаются, живут своей уникальной жизнью и умирают. Человечество пока научилось получать практическую прибыль от освоения ближнего космоса, но если будет остановлена фундаментальная наука, оно потеряет будущее, в котором звезды, возможно, будут играть жизненно важную роль. Выдающийся ученый, как и многие другие, готов сегодня смириться с задержками зарплаты («Мы здесь, как и все!»), но не может смириться с отсутствием денег, например, на замену троса, открывающего купол телескопа Шайна, из-за чего работы на нем могут быть вообще остановлены, не может смириться с отсутствием денег на новые детали и аппараты, на модернизацию оборудования и строительство новых телескопов.

Ученые сегодня заняты грустными мыслями о том, кто же в Украине - правительство, Президент, Академия наук - решится провести ревизию: в каких именно фундаментальных исследованиях страна получила наследие мирового уровня и что нужно предпринять для того, чтобы его не потерять? Бессмысленно было бы губить бесценный потенциал - и человеческий, и технический, - после чего путь один: стать потребителем отходов мировых технологий, технологической колонией. Астрофизика, видимо, именно из таких потенциально сверхважных сфер…

Государство сегодня чрезвычайно мало ценит ум, не считается с тем, что именно от его состояния зависит будущее самого государства. Мы так часто забываем, что по этой земле ходят живые легенды, живые классики. Гершберг рассказал, как в разговоре с одним молодым немецким астрономом он упомянул имя доктора Дмитрия Рачковского, как раз идущего им навстречу по коридору. «Как, он еще живой?!» - удивился немец, со студенческой скамьи усвоивший уравнение Уно-Рачковского и считавший его кем-то вроде современника Галилея.

Трудно, но что же - проект строительства самого большого в мире телескопа с зеркалом 26 метров в диаметре, который разрабатывается под руководством нынешнего директора КрАО академика Н. Стешенко, так и останется теперь крымской мечтой? Он беспокоится о том, что Украина упускает возможность принимать долевое участие в строительстве современных международных телескопов, как, например, Европейский проект в Чили, и другие. Его возмущают отключения электроэнергии в обсерватории не потому, что отключается чайник на кухне, а потому, что от прыжков напряжения горят уникальные и дорогие приборы, потому, что становится невозможно закрыть купол телескопа, и он может попасть под дождь. Им, ученым, кажется, что не может быть ничего выше и главнее науки и что отношения людей к звездам уже сегодня выражают отношения людей к людям. И может быть, они, ученые, как всегда, правы?

Редакция газеты и автор очерка выражают большую благодарность за предоставленные исторические материалы и оказанную помощь в сборе материала ученым КрАО: Р. Гершбергу, П. Добронравину, С. Плачинде, Н. Плачинде, Н. Шаховской и многим другим.