ДОБИВАЛ ЛИ РОБИН ГУД ЛЕЖАЧИХ?

Легко быть отважным за чужой счет. Приятно быть «революционером», когда тебя понимает руководство Кабмина и присылает для переговоров с террористами своего советника. Весьма символично выглядит приглашение представителей «террористов» для ознакомления с проектом программы правительства на предмет проверки его соответствия их требованиям.

Однако, особенно тревожной мне представляется позиция тех политиков, политологов и журналистов, которые называют себя «демократами». Бросается в глаза их в высшей степени лояльное отношение к происшествию. Они как бы и осуждают действия «Самостiйностi», но мягко, очень мягко, старательно избегая определения «терроризм». И добро, если бы они это делали, чтобы не создавать хулиганам лишней рекламы — тем более что после знаменитого басаевского рейда (по сути, предопределившего конец первой чеченской войны) на постсоветском пространстве понятие «террорист» приобрело некоторый «робингудовский» оттенок. Но они фактически солидаризируются с выдвинутыми требованиями. Так, Сергей Набока в ночном эфире, ссылаясь на мнение неназванного депутата, предложил поставить отвратительный дебош на Борисоглебской улице в один ряд с битвой под Крутами. Хотелось бы поинтересоваться у глубокоуважаемого мной Сергея Вадимовича — как он лично и его собеседник-депутат расценили ситуацию, если бы какие-нибудь гипотетические «молодые коммунисты» ворвались в помещение Руха, облили бензином сотрудников аппарата этой партии и выдвинули требования прямого эфира, переговоров с правительством и отмены всех «национал- демократических» партий, начиная с того же Руха? Как, в каких терминах такую гипотетическую ситуацию оценили бы Геннадий Удовенко и Михаил Ратушный или, например, Иван Степанович Плющ? Не сомневаюсь, что тут они бы припомнили все самые суровые слова про «кровавый коммунистический террор» и т.д. и т.п. Вся беда в том, что представления наших демократов о законности и демократии пребывают всё в том же зачаточном состоянии, что и на заре украинской независимости. Они не хотят, а многие из них просто не способны понять, что законность — это равенство перед законом всех граждан, в том числе и коммунистов, а демократия — это подчинение воле большинства, при уважении мнения меньшинства граждан. Категорически не являюсь сторонником ни КПУ, ни левых идей как таковых, но считаю необходимым напомнить нашим уважаемым «нац-демам», что в октябре минувшего года за П. Симоненко проголосовало 22% украинских избирателей (а за левых кандидатов вместе — свыше 40%), в то время как лидеры обоих Рухов не собрали вместе и 5%. В этих условиях разговоры о «благодетельности» запрета КПУ во имя углубления «розбудови держави» являются безответственными и попирающими права многих миллионов граждан. И последнее, о чём демократам надлежало бы помнить в первую очередь. Я имею в виду известную формулу: «когда нацисты забирали коммунистов, я молчал, потому что не был коммунистом»...

Симптоматично не только то, как реагируют на происходящее национал-демократы, взявшие под свою опеку «молодых патриотов». Характерно и то, что захват штаб-квартиры украинских коммунистов произошел именно сейчас, а не хотя бы три месяца назад, когда фракция КПУ была в состоянии заблокировать любое решение парламента, а президентская администрация вынуждена была по любому поводу договариваться с компартийными лидерами. Ныне, когда самая массовая отечественная партия утратила всякое влияние на происходящее в стране, когда ей нечем ответить, а за нее некому вступиться, желание пнуть лежачего коммуниста не испытывает разве что ленивый антикоммунист.

Надо сказать, что Компартию пнули в самое уязвимое место. Коммунисты не смогли оказать сопротивление десятку молодых людей (большинство из которых — подростки) и фактически без боя сдали святыню — Центральный комитет. Произошедшее можно сравнить разве что с потерей знамени на войне. Репутации организации нанесли болезненный, с точки зрения ее электората, удар: «Не отстояли — не мужики».

А если патриотично настроенные дебоширы, в своих листовках призывавшие «начать ликвидацию обкомов, горкомов и местных комитетов Компартии по всей Украине», отделаются легким испугом и общественным порицанием, то это не только усугубит проблемы отдельной политической организации, это способно превратить частный случай в тенденцию. Трудно сказать, насколько искренним и бескорыстным был порыв шестерых студентов, четверых безработных и учителя (это надлежит установить и оценить соответствующим органам), но по всему чувствовалось, что «революционеры» были уверены если не в своей безнаказанности, то, по крайней мере, в том, что наказание будет щадящим. Показалось, что их безудержное геройство, невозможное еще каких-нибудь полгода назад, стимулировала мысль о том, что сегодня их есть кому защитить. На самом высоком исполнительном уровне.

А вот коммунисты, имеющие самую многочисленную партию и самую крупную парламентскую фракцию, оказались беззащитными. С одной стороны, это их проблема. С другой стороны — это беда страны. Если дебоширство сравнивают с героизмом, а для формирования «конструктивного, демократического большинства» используют «топор», то в державе явно что-то неладно.