Исход в аграрный Израиль-3

Негев — не плоская, как сковорода, равнина, а гористая местность песочно-серого цвета. Пустыней ее назвали только потому, что дождя тут даже у Бога не вымолишь. Перед поездкой на израильский юг знающие люди посоветовали запастись родниковой, без газа, водой. Полуторалитровая пластиковая бутылка «Мей эден» («Райская вода») в ближайшем магазине обошлась в три шекеля — около 80 центов. Но если бы и сэкономил их, от жажды не умер бы. Рукотворная «мей эден» оживила Негев, и неудобья превратились в мандариновые и финиковые рощи, с молочными фермами, рыбными плесами, овощными теплицами, цветочными оранжереями, ульями…

Израиль не то что беден H2O, а почти безводен. Понимая, что без этого дара не обойтись, экономные евреи изобрели капельное орошение, и струйки, обогащенные минеральными удобрениями, питают почти каждое деревцо. За годы независимости площадь орошаемых земель расширилась в восемь раз, тогда как общие потребности сельского хозяйства в водных ресурсах возросли только втрое. Для ирригации используют даже солоноватую воду, «терпимыми» к ней ученые сделали хлопчатник, помидоры и дыни. Вместе с очищенными стоками это — половина «питьевой» потребности израильских фермеров.

Золотая рыбка из... пустыни

Возрадуется пустыня и безводная земля, и возвеселится степь,
и расцветет, как нарцисс…

Ибо пробьются воды в пустыне, и потоки в степи.

И станет сухая земля озером,
и безводное место источником вод.

Книга пророка Исаии

Как бы отреагировал украинский аграрный чиновник на желание крестьянина разводить золотых рыбок в... пустыне? Вежливый поинтересовался бы, не перепутал ли прибывший случайно дверь министерства с «палатой №6». Не очень воспитанный сразу же послал бы несущего такую ахинею по адресу... А в министерстве сельского хозяйства Израиля к идее Гая Каплана из далекой Эйн Хацевы прислушались. Более того, ознакомившись с бизнес-планом, осчастливили грантом. И теперь Гай — президент преуспевающей фирмы Sundag, специализирующейся на выращивании орнаментальных аквариумных рыбок. Есть смысл хлюпаться в воде, если в Европе одна особь стоит от 60 центов до четырех евро. В запаянных пластиковых пакетах с водой, насыщенной кислородом, орнаментальные хвостатые чувствуют себя комфортно двое суток, тогда как до центра европейской цивилизации — три-четыре часа лета.

Собственно, до 1947 года Негев вообще считали бесперспективной в сельскохозяйственном отношении территорией. В поисках воды и пастбищ для коз, овец и верблюдов по ней кочевало около 65 тыс. бедуинов. Первый водопровод в 1947 году, а за ним и последующие артерии обеспечили надежное водоснабжение края. Вершиной крупномасштабного проекта считают десятилетнее строительство и пуск Всеизраильского водопровода в 1964 году. Его суммарная мощность составляет 400 млн. кубов в год — пятая часть общих запасов воды в Израиле. Где с помощью мощных насосов, а где самотеком вода из озера Кинерет, расположенного на севере страны, попадает на засушливый юг.

Но это не значит, что фермеры могут транжирить воду налево и направо. Поскольку сельскохозяйственный сектор «выпивает» 60—72% общих объемов потребления, внимание к нему усиленное. Комиссия по водопользованию устанавливает, в зависимости от водного баланса, ежегодные квоты для каждого сектора экономики, шкалу «плавающих» цен. Индивидуальные пользователи — будь то фермер или городской житель — платят более высокую цену за воду, израсходованную сверх установленной для них квоты. Но в ее рамках аграрии все-таки получают определенные преференции.

Во-первых, не их вина, что на 60% территории Израиля сельскохозяйственная деятельность возможна лишь при условии круглогодичного искусственного полива. Даже на севере и западе, где уровень осадков относительно велик, культуры нуждаются в поливе с апреля по октябрь. Во-вторых, правительство всячески поощряет тех, кто снижает затраты пресной воды, используя альтернативные источники: минерализованную воду, рециркуляцию дренажной воды, обессоленные бытовые стоки. Опресняют даже морскую воду. И хотя это метод довольно затратный (цена «экзотической» воды вдвое выше родниковой), но в отдельных случаях и он оправдан.

Таким образом, если для производственных нужд фермер использовал питьевой воды менее 60% установленной нормы, он платит 20 центов за кубометр, 60—80 — 25 центов и от 80 до 100% — 30 центов за кубометр. Дифференцированные цены заставляют экономить.

В структуре правительственной поддержки аграрного сектора 40% средств являются «водными» дотациями. «Отрабатывают» ли фермеры эти льготы? Сполна! Не только Гай Каплан, который использованную воду из своих маленьких аквариумов не сливает в городской коллектор, а очищает, чтобы потом ею поливать цветы в оранжерее. Видел большие чаны и даже искусственные озера с пресноводной рыбой, которой в Израиле не хватает, фермы, где выращивают лобстеров на экспорт. А неподалеку — теплицы, питаемые за счет рециркуляции воды.

Впечатляющих результатов израильтяне добились за счет прогрессивных методов ирригации. Полвека назад они страдали тем же, чем и мы недавно: щедро поливали поля. Влага быстро испарялась, растения испытывали стрессы, почва засаливалась, становясь непригодной для земледелия. Не спасали и дождевальные установки, ведь из-за палящего солнца капли на листе «закипали», превращая его в шкварку.

К технике капельного полива пришли случайно. Сорок лет назад обычный резиновый шланг в одном месте прохудился и агроном заметил: от воды, вытекавшей из отверстия под самый корень, растение поднялось выше, нежели соседние. Ну, а башковитые ребята мгновенно поставили подмеченное на промышленную основу.

Мы тоже не лыком шиты. Купим резиновый «рукав», гвоздем понаделаем дыр, бросим в междурядья огурцов или помидоров, подключим «хобот» к крану и довольно потираем руки. Когда я рассказал об украинском варианте капельного орошения, Дэниэл Фейнберг, представитель компании «Нетафим», от души посмеялся над таким примитивом. Блайзеры и футболки с логотипом фирмы встречал в Бразилии, американской Калифорнии, Германии, Франции, да и в Украине тоже. Легче показать на карте места, где полпреды компании — мирового лидера систем капельного орошения, еще не пустили корни. Ее продукция известна в 120 странах.

Слово «нетафим» в переводе с иврита — капля. А за то, что она действительно не высыхает и полезнее ливня, ручался Дэниэл Фейнберг. Мы даже разыграли ролевую игру: я — заказчик, он — исполнитель. Воображаемые торги проходили на демонстрационном поле с великим множеством модификаций поливных систем и аксессуаров. Самое первое, что я заметил, — гибкие, словно ужи, разноцветные пластиковые трубки: белые, черные, зеленые, оранжевые, серые... Если с первыми двумя все понятно (белый цвет «отталкивает» солнечные лучи, а черный — наоборот), то с остальными — не очень. Оказалось, что в «Нетафиме», ко всему прочему, работают и эстеты, «раскрашивающие» продукцию в соответствии с будущим ландшафтом — «под траву», «под песок»... Оранжево-синий на всякий случай предостерегает: по пластиковым артериям текут очищенные стоки. Что касается диаметра шлангов, то выбор тоже довольно широк — от 12 до 25 миллиметров, способных пропускать от полулитра до шести литров воды в час.

Останавливаясь возле каждого действующего образца, Дэниэл рассказывал о технических характеристиках, сфере применения. Есть модели, работающие даже на полях с 10-градусным уклоном, причем давление в распределительном трубопроводе что в начале, что в конце одинаковое, и вода из капельных дозаторов расходуется равномерно. Последний писк ирригационной моды — «вшитые» в почту на глубину 20—40 сантиметров, под сам корень, «капельницы», которым не страшны даже заморозки. Одновременно с поливом на 80% орошаемых земель осуществляют и так называемую фертигацию — подкормку жидкими удобрениями. Поскольку питается исключительно корневая система, практически нет сорняков в междурядьях.

— При выращивании картофеля коэффициент эффективности обычного полива составляет 50—65%, тогда как капельного — 92—96. Такая же контрастность наблюдается по большинству других огородных культур. Практикуем с хлопчатником: добились таких же урожаев, как и в Узбекистане, но расход поливной воды на гектар посевов сократили вдвое.

— Но, прежде чем поливать и удобрять, нужно знать, каковы влажность почвы, содержание в ней минеральных веществ, чтобы, случайно, не переборщить. Кто будет тестировать мое поле?

— Электронные диспетчеры — тензиометры фирмы «Моттес». Ее индикаторы измеряют температуру даже на поверхности листка растения, объемы испарения с конкретного участка поля. То есть режим полива автоматически корректируется в зависимости от погодных и климатических условий. Все технологические процессы можно контролировать даже с мобильного телефона.

Продукцию «Нетафима» видел не только на демонстрационном поле, но и в действии: в теплицах, оранжереях и под открытым небом. Зайдя в негевский «аппендицит» — территорию на границе с Иорданией, с пригорка принял семейство теплиц за... солдатские казармы. Подумал: как-никак, граница рядом, вон и израильский блокпост среди каменных глыб виднеется. Вдруг выяснилось: вполне мирные сооружения. Но какие!

Каждая теплица — это произведение технического искусства. Либо из сплошного стекла, с различными режимами микроклимата, запрограммированными «солнцем» и «дождем», либо попроще — с полиэтиленовым покрытием, натянутым на каркас. Современные модели оборудованы солнцезащитными шторами и теплосберегающими экранами, автоматически передвигающимися в зависимости от интенсивности солнечной радиации. Специальные пластиковые покрытия фильтруют и превращают вредные ультрафиолетовые лучи в инфракрасные, усиливая фотосинтез.

За последние двадцать лет площади тепличных хозяйств увеличились втрое — с 900 гектаров в 1980-м до трех тысяч сегодня. Такой скачок вполне объясним. Соорудил современную теплицу стоимостью полмиллиона долларов, сдал ее в эксплуатацию — получаешь в подарок от государства 30% ее стоимости (оплачивается треть займа). Все больше фермеров от хлопотных компостов переходят на искусственный субстрат — легкие пористые материалы: туф, перлит, к которым привыкли овощи и цветы.

Слышу недовольное ворчание: «А на фига нам капельное орошение, если в Украине осадков — ведрами меряй?» Возьмем южные области, которые считаются зоной рискованного земледелия, — там без воды никак не обойтись. Вспомним заброшенные поливные системы «Фрегат», километры водопроводных труб, выкопанных из-под земли и сданных на металлолом, подорожание электроэнергии, из-за которого искусственное дождевание стало чересчур накладным. Убежден, бережливое капельное орошение стало бы альтернативой, и не только на юге страны.

Кто-то из мировых стратегов сказал: если в прошлом войны вспыхивали из-за плодородной земли, то войны будущего будут вестись за воду. Израиль уже сегодня обеспечил себе водную независимость.

Молочные реки, медовые берега...

Я поклялся им вывести их из земли египетской в землю, текущую молоком и медом…

Книга пророка Иезекииля

В моем селе о медлительных, дородных бабах за глаза почему-то говорят: кор-р-р-рова иорданская! Иорданских не видел, а вот израильских... Знаете, чем-то похожи! Объемами, степенностью, «молочным аппаратом»... Собственно говоря, израильские они только по прописке. Известную голштинскую породу местные ученые-селекционеры так генетически подрихтовали, приучив к жаркому и сухому климату, что теперь среднестатистическая «фабрика молока» на четырех копытах дает в год 11,5—12 тонн молока с жирностью 3,55% и содержанием белка — 3,25%. Как ни странно, за мировые достижения Героя Израиля никому не присвоили!

Вот и получается: на каждого еврея приходится более 200 килограммов молока — один из самых высоких показателей в мире. И это при том, что дойное стадо в количестве 125 тыс. голов не роскошествует на выпасе (привилегия только для мясных пород), а находится на стойловом содержании, проще говоря, в загоне. Зато уход за ними — мне бы, женатому, такой!

Прежде всего — рацион. Все коровы имеют идентификационный чип — паспорт, служащий пропуском и в «столовую», и в «доильню». Когда приходит время подкрепиться, каждое животное подходит к своей кормушке (привыкают!), электронный страж считывает с чипа информацию и открывает доступ к корыту, где корову ожидает именно ее порция. Не больше и не меньше...

То же и в доильных залах. Как только доильные стаканы подключаются к вымени, электроника идентифицирует животное, на табло загорается его номер и — пошло-поехало! Литраж, кислотность, жирность, белок... Одновременно тестируют удой каждой на наличие болезнетворных бактерий. Если, не приведи Господи, таковые обнаружены, молочная струя автоматически направляется не в общую охладительную камеру, а в специальные «грязные» емкости.

Впрочем, в свое время Украина тоже гордилась передовыми технологиями: и доением по схеме «елочка» и «карусель», и компьютеризованными фермами. Носили наши буренки и чипы — в качестве дешевой бижутерии, ведь никто их информацией не пользовался. Если бы были окольцованы еще одним датчиком, то, быть может, не ходили бы принудительно скопом на случку, а потом хором — в «декретный отпуск».

…На кибуцной молочной ферме, компьютеризованной до такой степени, что человеческие руки почти не вмешиваются в производственный процесс, внимание привлекли небольшие устройства на ногах коров. Алекс Дов, начальник службы поддержки систем программного обеспечения компании «Афимилк», ответил на чистом русском:

— Педометр чем-то похож на человеческий шагомер. Если корова начинает чаще ходить, следовательно, ее тянет к быку. Для нас главное — по счетчику уловить период «влечения» и вовремя провести искусственное осеменение. Если оптимальный срок прозевали, то еще 24 дня приходится дополнительно тратиться на корма и содержание коровы, не получая ожидаемой отдачи. Компьютер с учетом родословной коровы и оптимальной генетической совместимости «рекомендует» даже образцы спермы для нее, чтобы потомство было продуктивным, здоровым и красивым.

На этой молочнотоварной ферме стоимостью до 9 млн. долл. содержится тысяча коров из трех кибуцев. Поскольку фермеры вверили нам свое стадо, нужно оправдывать их доверие. Продуктивная продолжительность жизни дойной коровы — три года. Никто не возится с ней, если дает восемь тысяч литров молока за лактацию: такой скот выбраковывают.

Чтобы вписываться в жесткие стандарты на молоко, приходится контролировать каждое животное, а не одно из десяти, как практикуют зоотехники. При пяти коровах, больных маститом, ферму просто закрывают. Поэтому если у какой-то удой снижается на 10—15%, это уже серьезный сигнал для обслуживающего персонала. Система контроля за состоянием здоровья позволяет выявлять заболевание на ранней стадии. Своевременное лечение сохраняет высокое качество молока, значительно экономит средства на антибиотики.

Кстати, в Израиле функционирует единая компьютерная база данных молочного стада — источник исчерпывающей информации о всех коровах и быках. Менеджеры нашей фермы круглосуточно отслеживают состояние каждого животного в реальном измерении. Теперь, уверен, вас не будут изумлять вентиляторы в помещениях, аэрозольные увлажнители воздуха, благодаря которым мы защищаем молочное стадо от перегрева, стрессов.

Модульные компьютеризованные системы для интенсивного молокопроизводства «Афимилк» есть в США, Японии, Европе, продолжает Алекс Дов. Клиентам из Украины мы готовы делать немалые скидки, однако ваши потенциальные покупатели тяжелы на подъем: дальше разговоров и фуршета дело не продвигается. А электронная начинка, как на этой ферме, через год начинает работать уже на вас. Один африканец приобрел такую систему и со временем полностью переключился на продажу наших технологий, оставив молочное скотоводство.

Молоко молоком, но коровьего навоза на образцовой ферме образуется втрое больше, чем удоев. Соблюдая жесткие требования по защите окружающей среды, здесь вынуждены были построить небольшой завод по утилизации навоза, из которого производят компосты для фермеров. Жидкие стоки очищают так, что их можно сливать в канализацию.

И все-таки продукция крупного рогатого скота — молоко и говядина — по объемам уступает птицеводству. Это не суббота, если в еврейской семье на столе не исходит паром курочка! Кто-то пошел дальше, взяв девиз «Ни дня без нее!» Именно поэтому по количеству потребленного мяса птицы на душу населения Израиль удерживает первое место в мире. 61% общего производства в птицеводческой отрасли занимает мясо бройлеров, остальное — индюшатина и яйца. Хотя поголовье птицы крупным не назовешь: около 20 млн. бройлеров, семь — кур-несушек и пять миллионов индеек.

В Израиле говорят: чем больше мы заботимся о животных, тем они вкуснее. Здесь действует разветвленная система ветеринарной помощи, хорошо отлажена сеть селекционных ферм и инкубаторов. Ученые доказали, что доходы птицеводов возрастают, если обитатели курятников имеют стандартный размер и вес. Они разработали устройство, позволяющее сортировать живую птицу и таким образом формировать однородный курятник. Птицу, движущуюся по конвейеру, взвешивают, с помощью точного электронного устройства определяют размер и одним из четырехцветных флажков помечают весовую категорию. Затем вручную сортируют в соответствующие загоны. Пропускная способность системы — до 2,5 тыс. голов в час — обеспечивает ее окупаемость в течение года.

Генетики сельскохозяйственного факультета из городка Реховот вообще облегчили труд птицеводам — вывели «лысых» кур. Представители новой породы без перьев, по убеждению ученых, легче переносят жару, быстрее растут, будут более постными. К тому же, голых петушков и курочек не нужно ощипывать: откормил — и отгружай тушки в торговую сеть.

К экзотическим ремеслам можно отнести разведение страусов, по которому Израиль занимает второе место в мире (после Южной Африки). Поскольку их мясо, по еврейским канонам, не кошерное (нечистое), его в полном объеме экспортируют. Полнейшей неожиданностью для меня стало и то, что здесь выращивают около 160 тыс. голов... свиней, тоже преимущественно для зарубежья. Во многих странах, даже во Франции, славится и паштет из гусиной печенки израильского производства...

А вот что касается меда, то пророк Иезекииль преувеличил: не сочится израильская им земля... Однако не тамошние пчелы тому виной: они трудятся, как очумелые. Попробуйте на бедных нектаром просторах собрать в среднем 40 килограммов меда на улей! Ограниченность сырьевой зоны заставила полтысячи пасечников с 84 тыс. ульев объединиться в отраслевую ассоциацию и поставить производство меда на промышленную основу.

75% ульев сгруппированы в крупные коммерческие пасеки, которые мигрируют по стране. Здесь ежегодно производится почти 3200 тонн меда, что с избытком удовлетворяет внутреннее потребление. Чтобы повысить взяток с улья, пасечники сменили агрессивную по нраву местную породу пчел на мирную итальянскую, импортируемую из США. Почти половина меда — цитрусового происхождения, остальное — «коктейль» из диких цветов, разнотравья, эвкалиптов.

Но пчел в Израиле ценят преимущественно не как продуцентов меда, воска, прополиса, а как незаменимых опылителей сельскохозяйственных культур, овощей, особенно — тепличных. Ежегодно почти 60 тыс. ульев задействованы в этом процессе, зарабатывая до 2,5 млн. долл. В действительности коммерческая выгода намного больше — 480 млн., учитывая выигрыш аграрного сектора от деятельности пчел.

…Дегустируя апельсиновый мед в долине Арава, постоянно отмахивался от нескольких надоедливых мух. А ведь еще несколько лет назад эта местность буквально кишела насекомыми. Причем самый большой ущерб они наносили не людям, а овощам. Заботясь об экологии окружающей среды и продукции растениеводства, фермеры отказались от пестицидов. Они вооружились феромоновыми ловушками, заманивающими женский пол запахом и «голосом» самцов.

Однако и ловушки не справлялись с засильем насекомых. За чистоту территории — как израильской, так и иорданской — начал бороться грандиозный проект, финансируемый Международным агентством по ядерной энергии, министерствами сельского хозяйства обоих государств, фермерами. Чтобы извести популяцию мух, нужно было прежде всего сделать бесплодными самок. Для этого из Америки привезли около миллиона самцов, которые, спариваясь с местными мухами, стерилизовали их. Так в Араве избавились от ненавистной летающей фауны.

На ваш «шалом» да наше «здрасьте»!

Послушает мудрый, и умножит познания, и разумный найдет мудрые советы.

Книга притчей
Соломоновых

Израильское аграрное путешествие завершу тем, чем и начинал, — кибуцем Шфаим, где впервые услышал русскую речь. Причем на официальном уровне. Дело в том, что в Шфаиме находится Международный учебный центр МАШАВ—СИНАДКО, где целый год проходят практику группы из англо-, франко-, испано- и русскоязычных стран. Юрий Озерянский, заведующий отделом тренинга для слушателей из бывшего Союза, с размытым московским «о» и «а», поначалу, как и мы, частенько попадал впросак, не чувствуя разницы между «мошавом» и «МАШАВОМ».

В 1958 году Голда Меир, министр иностранных дел Израиля, впервые посетив Африку, была шокирована увиденным. Глава внешнеполитического ведомства решила помочь молодым государствам в решении проблем продовольствия, здравоохранения, образования. Благодаря непосредственному участию Голды Меир и родился МАШАВ — Центр международного сотрудничества при министерстве иностранных дел.

Его деятельность начиналась скромно — со 137 специалистов-курсантов, преимущественно из стран Азии и Африки. Спустя пять лет количество слушателей возросло в 10 раз. В 1963 году преподаватели МАШАВа впервые выехали за рубеж и в 19 странах провели курсы повышения квалификации.

Сейчас Израиль сотрудничает с более чем 140 странами, обучая специалистов у себя и за рубежом. За сельскохозяйственный сегмент деятельности МАШАВа отвечает СИНАДКО. Попасть на русское отделение довольно сложно: очередь — как в советском гастрономе за «докторской» колбасой. Проще тем, кто с английским на «ты». Хотя и в англоязычную группу можно попасть только на конкурсной основе, имея за плечами соответствующее высшее образование и не менее чем трехлетний опыт работы.

— На 2006 год запланировали шесть курсов по темам «Управление молочным хозяйством: производство, безопасность продукции и экологические аспекты», «Маркетинг свежей плодоовощной продукции», «Интенсивное овощеводство в теплицах», «Управление использованием и охраной водных и земельных ресурсов в сельском хозяйстве» и «Методы и структуры поддержки предпринимательства в сельском хозяйстве», — Юрий Озерянский попутно знакомит с образовательной программой СИНАДКО. — Благодаря компактности групп мы можем уделять внимание каждому студенту. Методики преподавания разработаны в соответствии с современными педагогическими концепциями и не навязывают жестких моделей или решений. По статистике, почти треть дипломных проектов наши слушатели в дальнейшем реализуют на практике.

Тем, кто будет обучаться по программе «Маркетинг свежей плодоовощной продукции», повезло: как раз в мае в Тель-Авиве состоится XVI Международная аграрная выставка «Агритех-06». Ее посещение предусмотрено программой тренинга.

Понятно, что только собственными силами — 25 человек — СИНАДКО едва ли удалось бы организовать учебный процесс. Привлекают преподавателей сельскохозяйственных институтов, консультантов, в том числе и частных. За годы своего существования СИНАДКО вышла на такой уровень прибыльности, что поговаривают о ее отделении от государства. Но даже в случае трансформации службы связи между наукой и израильскими фермерами не ослабеют. Кроме СИНАДКО, функционирует разветвленная сеть совещательных служб, инструктажа министерства сельского хозяйства и развития сельских территорий, консалтинговых центров, служащих мостиком между научными лабораториями и фермерами.

Каждый сельхозтоваропроизводитель имеет право на сточасовые консультации специалистов по технологии и экономике. Причем 70% их стоимости оплачивает государство, остальное — фермеры. Вот почему израильские аграрии такие «продвинутые». И если они хвастаются: закажем ученым квадратные огурцы или арбузы в форме звезды Давида, а через год получим такие семена, будьте уверены — получат, и непременно с заданными параметрами. Среди последних достижений генетиков и биотехнологов — гибридный хлопчатник с более длинным и крепким волокном зеленого и кремового цвета, арбузы без косточек по форме, как мяч для регби, красные бананы, тарелкообразные кабачки...

К ученым в Израиле относятся с уважением. В свое время Альберту Эйнштейну предлагали даже стать президентом страны. Если бы тамошний министр сельского хозяйства, как наш Александр Баранивский, произнес тираду «Лучше лишнего быка выкормить, нежели содержать ученого», не знаю, защитил бы остряка от отставки сам премьер-министр. Да и за что ругать, если современное сельское хозяйство практически полностью держится на научных разработках!

Каюсь, в Израиле пытался выведать государственную тайну: сколько зарабатывает рядовой сотрудник аграрного научно-исследовательского учреждения? Один смельчак, и вовсе не по секрету, ошарашил своим ответом: 500 долл. в месяц. И на них можно прожить в Тель-Авиве? Оказывается, что полтысячи «баксов» — гарантированная государственная зарплата. Остальное «добывает» сам за счет иностранных грантов, частичного финансирования непосредственно фермерами.

Схематически это выглядит следующим образом. Приходит в консалтинговый центр крестьянин и просит научить жить по-новому. Ему предлагают еще не апробированную технологию выращивания клубники на гидропонике в многоэтажных лотках. Прикрепляют эксперта-ученого, заинтересованного в практическом внедрении своего открытия. Ученый заключает с крестьянином договор о том, что в течение трех лет тот будет единоличным обладателем данного ноу-хау.

Государство дает крестьянину 200 тыс. долл. «подъемных». Почему так много? Да потому, что фермер испытывает инновационную технологию, которая позволит выйти на зарубежные рынки. Кто проложит путь к ним? Специальная государственная организация-партнер, закупающая фермерскую продукцию и экспортирующая ее через разветвленную внешнеторговую сеть. Все довольно просто: будет продукция, фермер начнет зарабатывать валюту, государство получит нового налогоплательщика. А двести тысяч «зелени»? Не беспокойтесь, они окупятся сторицей!

Поэтому израильские ученые не высасывают из пальца темы вроде «Увеличение вымени у божьей коровки» или «Делайте, как мы — живите, как мы». В более чем 200 государственных консалтинговых центрах работают преимущественно сотрудники научно-исследовательских институтов, подчиненных министерству сельского хозяйства. Таким образом, консультанты выступают в двух ипостасях — ученых и государственных служащих. А если учесть, что Израиль разделен на восемь климатических поясов, то тематика исследований и разработок просто поражает своим разнообразием.

— Кибуцы и мошавы тесно сотрудничают с десятью ведущими сельскохозяйственными институтами страны, в том числе «Волкани» и сельскохозяйственным факультетом Еврейского университета в Реховоте, — рассказала доктор Аре Регев, директор департамента зарубежных отношений министерства сельского хозяйства. — До 60% разработок приходится на Организацию сельскохозяйственных исследований (ARO), которую и создали указанные научные учреждения. Это — наша правая рука. Правительственная поддержка аграрного сектора составляет где-то пять процентов от объемов валового производства сельхозпродукции (а не 5% от государственного бюджета, как у нас. — В.Ч.). 40% бюджетных средств направляем на научно-исследовательские работы.

От государства и из общественных источников ARO ежегодно получает 50 млн. долл. Еще 12 млн. в виде инвестиций поступают из-за рубежа — из исследовательских фондов США, Нидерландов, ЕС. Фермерские ассоциации на национальном и региональном уровнях также пополняют казну организации: их вклад — 8 млн. долл. Не скупится на финансирование и частный деловой сектор, добавляя свои 20 млн. Ну, а в том, что деньги тратят с умом, убедился собственными глазами: 9 тыс. долл. валовой продукции на гектар — это не наши 250 долл. О товарности продукции и говорить не приходится...

...Я — не меньший патриот, чем вы. Однако, переживая за Украину, не перестаю удивляться народу крохотной страны Израиль, который, согласно английской поговорке, «не настолько умный, чтобы делать простые вещи».